Кира затрепетала, ощущая жар его рук на своей коже. Зардевшись, она потупила взгляд и кивнула в ответ.

Сивей дрожащими руками привлек Киру к себе, с трепетом любуясь каждой чертой ее прелестного лица.

Их губы встретились в робком поцелуе, но вскоре страсть разгорелась все ярче. Их языки сплелись в жарком танце, руки забегали по телам, срывая одежды и лаская обнаженную кожу.

Вскоре они совсем освободились от всей одежды. Кира затаила дыхание, созерцая великолепное мускулистое тело своего мужчины. А Сивей благоговейно водил ладонями по ее упругим холмикам грудей, изумляясь их мягкости.

Затем он нежно положил Киру на постель, накрывая ее своим телом. Он покрывал жаркими поцелуями ее шею, грудь, живот, спускаясь все ниже. Кира извивалась в сладостной истоме, комкая простыни.

Наконец Сивей провел языком по ее самым сокровенным складочкам, вырывая из груди Киры блаженный стон. Она судорожно вцепилась ему в волосы, умоляя не останавливаться. Каждое прикосновение его умелого языка заставляло ее выгибаться навстречу все сильнее.

Когда Кира уже была на грани, Сивей приподнялся и развел ее бедра. Она затрепетала, когда почувствовала возбужденную плоть. А затем он толкнулся внутрь, разрывая последнюю преграду.

Кира ахнула от боли, но Сивей тут же впился в ее губы горячим поцелуем, помогая пережить первую жгучую вспышку. Он замер в ней, позволяя привыкнуть к новым ощущениям. Когда Кира чуть расслабилась, он начал осторожно покачивать бедрами.

Боль постепенно сменилась нарастающими волнами блаженства. Их тела двигались в едином ритме, все более пьянея от сладострастия. Кира извивалась и постанывала, царапая спину Сивея. Он же покрывал жаркими поцелуями ее шею, грудь, не сдерживая рычащих стонов удовольствия.

Они сплелись воедино, достигая все новых высот экстаза. Все вокруг перестало существовать, кроме их двоих в этом первобытном танце. Наконец оргазм сотряс их тела разом — Кира выгнулась дугой, вцепившись в Сивея ногтями, а он излился прямо в нее, замирая в сладостной дрожи.

Некоторое время они неподвижно лежали, приходя в себя и цепляясь друг за друга. Затем Сивей припал к губам Киры в нежном поцелуе.

— Я люблю тебя, — выдохнул он ей в ухо. — Теперь мы вместе навсегда.

— И я люблю тебя, — прошептала Кира, гладя его по взмокшей груди. — Отныне мы принадлежим друг другу телом и душой.

Они уснули, переплетясь обнаженными телами в сладостном изнеможении. Эта ночь близости даровала им силы для предстоящих испытаний.

Вот так я вижу Сивея)) Если у кого то есть другие предложения, присылайте мне их на почту)

Кира и Сивей, утомленные после страстной ночи любви, сплелись воедино под теплым одеялом, наслаждаясь нежным объятием друг друга.

Первые лучи рассвета, словно золотые стрелы, пробились сквозь окно, запутавшись в растрепанных локонах Киры. Она сморщила лицо, пытаясь отгородиться от настойчивого света, но в конце концов сдалась и открыла глаза, встречая нежный взгляд Сивея. Он уже не спал, с восторгом любуясь своей возлюбленной.

— Доброе утро, — промурлыкал Сивей, целуя Киру в макушку. От его тела исходил умиротворяющий аромат разогретой кожи и потрескивающего очага — столь домашний и уютный.

Кира сладко потянулась, позволяя своему телу насладиться сладостной истомой после ночи страсти. Каждая клеточка ее существа гудела от блаженства.

— Доброе утро, — промурлыкала она в ответ, утыкаясь носом в его теплое плечо.

Некоторое время они нежились в постели, не желая покидать райский уголок их любовного гнездышка. Но вскоре стук в дверь возвестил о прибытии Элара, готового разбудить их для важных дел.

Нехотя отлепившись друг от друга, Кира и Сивей быстро оделись и привели себя в подобающий вид. Перехватив наспех завтрак, они вскоре предстали перед Бергримом, который уже ждал их вместе с оседланными лошадьми.

— Доброе утро, — поприветствовал их старый правитель, его глаза сияли мудростью прожитых лет. — Надеюсь, вы хорошо отдохнули этой ночью, ведь сегодня нас ждет нелегкий путь.

— Здравствуй, правитель, — учтиво склонил голову Сивей. — Мы свежи и полны сил, готовые следовать за тобой. Куда держим путь?

Бергрим окинул взглядом их маленький отряд и жестом указал на покрытые снегами пики, вздымающиеся на горизонте, словно грозные стражи.

— К самому истоку древних сил, что столетиями питали наши земли жизнью и процветанием. Я хочу показать вам это место, как последнюю надежду возродить их хрупкое равновесие.

Старик вздохнул, его лицо омрачилось тревогой.

— Сейчас зима, и поэтому наш путь будет долгим и опасным, ведущим сквозь горные тропы, усыпанные снегом и льдом. Но выбора у нас нет — надежда лишь в том, чтобы достичь самого сердца Заснеженных Пиков.

Сивей и Кира переглянулись, осознавая всю серьезность задачи. Без промедления они забрались в седла и направили коней вслед за Бергримом, отважно бросая вызов суровым горам.

Их путь пролегал по извилистым тропам, петляющим среди бесконечных нагромождений льдов и скал. Сивей и Кира жались друг к другу, закутываясь поплотнее в меховые плащи, защищаясь от пронизывающего ветра. Кира с опаской озиралась по сторонам, ее сердце трепетало от страха перед неведомыми опасностями, таящимися в этом диком краю.

К вечеру, когда солнце уже касалось горизонта, бросая последние багровые лучи на заснеженные вершины, путники добрались до временного становища у подножия одной из вершин. Разбив походный лагерь, они расселись вокруг жарко костра, чтобы послушать Бергрима.

— Завтра наш путь станет еще опаснее, — предупредил старик, бросая в огонь поленья и наблюдая, как языки пламени жадно облизывают древесину. — Мы будем пробираться к самому сердцу Заснеженных Пиков — гигантской пещере, высеченной прямо в толще горы древними колдунами. Именно там сокрыта истинная сущность сил.

Сивей и Элар переглянулись, их лица омрачились тревогой. Волнение смешалось со страхом перед неведомым, разливаясь по их венам подобно расплавленному свинцу. А Кира плотнее запахнула шубу, пытаясь унять дрожь предвкушения. Завтра они шагнут за грань привычного мира, в самые недра тайн сущего…

На следующий день, едва забрезжил рассвет, путники были уже на ногах, готовые продолжить свой опасный поход. Бергрим повел их все выше и выше в горы по едва приметным, узким тропинкам, извивающимися среди снежных нагромождений. Ветер яростно свистел, бросая в лица колючие снежинки, словно пытаясь выгнать незваных гостей из своих владений.

— Держитесь ближе друг к другу и не отставайте! — кричал старик, пробираясь вперед, его слова почти заглушались воем ветра.

Сивей шел следом, крепко сжимая ладонь Киры, чтобы она не поскользнулась на обледенелых камнях. Элар замыкал шествие, то и дело озираясь по сторонам, его взгляд выискивал малейшие признаки опасности.

Временами тропа проходила над зияющими пропастями, внизу которых лишь чернота, готовая поглотить любого, кто оступится. Через эти бездны были перекинуты шаткие висячие мостики, кренящиеся от малейшего порыва ветра. Переправляться по ним было чудовищно страшно — достаточно одного смертельного порыва, чтобы рухнуть в пропасть. Кира крепко жмурилась и шла мелкими шажками, не решаясь отпустить руку Сивея ни на миг.

Вдруг впереди раздался душераздирающий волчий вой, заставивший путников вздрогнуть. Этот звук пробирал до костей, вселяя первобытный ужас.

— Стая горных хищников учуяла наш запах! — встревоженно воскликнул Бергрим, выхватывая меч. Клинок сверкнул на солнце, словно угрожая любому, кто осмелится преградить им путь.

Сивей и Элар последовали его примеру, выставив клинки наголо в боевой стойке. Вой раздавался все ближе и ближе, пока из-за ближайшего снежного завала не показались несколько огромных серых силуэтов. Это были горные волки — свирепые обитатели высокогорья, известные своей жестокостью и отчаянной смелостью.