- Глядите в оба, есть ли ещё у них греческий огонь? – крикнула я своим воинам и сама продолжила до боли в глазах следить за вражеским войском.

Кони шарахались, поворачивая в сторону степи, не желая подчиняться всадникам. Над землёй стелился дым, мешая разглядеть происходящее. На первом вале полыхало, не желая униматься, пламя.

Шло время, а печенеги всё не наступали, пытаясь навести хоть какой-то порядок в своих рядах. За войском почудилось движение или это дым искажает действительность. Я вглядывалась в серую хмарь, что окутала войско степняков.

Вот пришла в движение осадная машина, ковш медленно поплыл вниз. Сердце подкатило к горлу. Зарядив свой порок, приготовилась отражать атаку. За клубами дыма не было понятно, чем они заряжают катапульту?

И вот нам навстречу понеслись новые снаряды.

Что это?

Спустив рычаг, я ждала, повезёт ли в этот раз. В воздухе разлетелись большие и малые камни, вот чем решили нас бить степняки!

Мой заряд, едва коснувшись одного из них, взорвался у самой земли. На нас посыпался град камней разных размеров, перемахивая за стену, многие из них, соприкасаясь с поверхностью, разлетались осколками, раня моих бойцов. Раздались стоны, обернувшись, увидела, как один из дружинников, схватившись за руку, оседает на забороле. Другой держался за голову, что была залита кровью.

Скрипнув зубами, отправила последний горшок в ковш. Перенацелила порок, метя в самую гущу войска, если и не удастся убить побольше врагов, то хоть смять ряды печенегов!

Лошади супостата уже на грани паники и могли понести, не повинуясь больше своим хозяевам, на том можно сыграть.

Поджиг, пуск!

Разбрасывая искры от фитиля, мчался на вражье войско последний пороховой заряд.

Взрыв!

Взметнулось кверху пламя с комками земли, новые крики разнеслись по округе. Что-то мелькнуло, я ошарашенно оглянулась: оказывается, гридни зарядили в порок перелетевший за стену валун и теперь стрельнули им в печенегов.

За войском двинулся небольшой отряд, кто-то пытался укрыться за спинами солдат. Воины торопливо оттаскивали раненых, оттаскивали с пути убитых лошадей.

«А Илдей не спешит убираться восвояси», - с досадой подметила я про себя.

Немного отступив, войско хана замерло.

Вновь взметнулся их ковш, опять летели в нас камни.

Как же мне надоела эта катапульта! В гневе бросилась я к лестнице, мы сызнова уточнили направление выстрела. На этот раз камни приземлились аккурат перед домами, кое-где прошибло плетни. Дружинники кинулись за ними. Водрузив подаренные неприятелем снаряды в ковш, гридни отступили, чтобы дать новый залп.

Я задрала голову, скакать взад-вперёд по лестнице уже не было сил. Каменюка был отменный, крупный, тяжеленный, такой может долететь, куда надобно.

- Попали! – раздался крик сверху, бальзамом проливаясь на мои натянутые, словно струны, нервы. - Разбили орудие степняков!

Подошёл ко мне Могута, внимательно оглядел происходящее, отошёл к гридню и бросил короткий приказ:

- Настасья, - приблизился он ко мне, - мы выступаем. Хватит терпеть супостатов на своей земле, пора показать, кто здесь хозяин. Останься в городе, не искушай судьбу, послушай старика. Если не одержим мы победы, тебе предстоит позаботиться о людях и дружине. Шли гонца к Гостомыслу, а лучше езжай к нему сама.

- Нет, Могута, я Вежу не оставлю, но и с вами не прошусь, всё понимаю. Ступай, веди на бой наших воинов и возвращайтесь с победой.

Я крепко обняла воеводу, украдкой смахнув слезу, страшно было за моих верных дружинников, да делать нечего. Прав Могута, пока царит хаос в рядах Илдея, надо наступать.

- Иди, дядька, и пусть боги хранят вас!

Внизу стройными шеренгами на боевых скакунах уже ждали своего воеводу мои отважные ратники. Тяжело пришли в движение створки ворот, и вот первые дружинники покинули стены родного города…

Мои нервы были на пределе, я задыхалась от волнения, тело будто сковало льдом. Голова вдруг закружилась и я, прижав руки к груди, постаралась выровнять дыхание и унять дрожь на кончиках пальцев. Сосредоточилась на происходящем – на битве, что разворачивалась под стенами ставшего мне родным города.

- За Вежу! За княгиню! – летели крики дружинников в морозном воздухе, и, коснувшись небес, осколками эха сыпались на разрытую взрывами чёрно-белую, с пятнами крови землю. По позвоночнику невольно пробежали колючие мурашки, настолько голоса моих воинов были полны веры в нашу скорую победу.

Затаив дыхание, смотрела вперёд…

Вот столкнулись первые ряды, мощные кони грудью теснили невысоких печенежских лошадей. Тут и там раздавался лязг мечей, сшиблись противники в схватке не на жизнь, а насмерть…

Шаг за шагом отступало ханское войско, изрядно помятые степняки тяжело держались в сёдлах, кто-то поворачивал в степь, страшась вступать в битву, кто-то пытался противиться. В какой-то момент, который я не смогла уловить, печенеги дрогнули! И, развернув своих коней, хлынули прочь, словно лавина, стремительно убегая от клинков дружинников Вежи. С криком гнали их по полям ратники, несясь по пятам за неприятелем, вскоре и враги, и защитники города скрылись из виду, только трупы остались на поле боя.

Тяжело спустилась я на землю, теперь оставалось лишь ждать исхода битвы.

Спина ныла, ноги еле двигались, схлынул адреналин, оставив в теле всё возрастающую боль.

Заметив движение, обернулась, девушки суетились над ранеными. Сами вызвались юные помощницы подсобить в бою, пока шёл обстрел, схоронились они под самыми стенами. Теперь же перевязывали окровавленных гридней.

Ко мне подбежала вездесущая Алёнка:

- Песка не сыскали, а оуксоусъ всего пара бутылей была, да только пока собрали всё, полили шкуры, тут уж битва разгорелась, приказала Дана не высовываться…

- Ничего, не волнуйся так, - я даже кивнуть не могла, - всё закончилось, мы победили. Но впредь будем знать, что должно быть под рукой в первую очередь.

- Хорошо, княгинюшка, - кивнула Алёнка и продолжила говорить: - Послали за санями, надо бы выйти за стены, вдруг и там есть наши раненые.

- Я поеду, - махнув рукой на открывшую было рот чернавку, пошла к подъехавшим саням, - возьму двоих, больше ненадобно.

И снова открылись ворота, перед нами лежала изрытая почва. Подтаял лёд, залитый перед городом, глина противно чавкала под ногами, не желая отпускать копыта коней из своего плена. Надо было ехать на телеге, полозья со скрипом скребли по грязи. Выбравшись за первый вал, мы разошлись, поглядывая по сторонам, чтоб не попасть под клинок случайно выжившего печенега. Не знаю, сколько бродили мы среди трупов и околевших животных. Нашли трёх гридней, с трудом дотащив тяжёлых воинов до саней, поспешили вернуться. Не дожидаясь, пока доедем до домов, снимали кольчуги с ратников, осматривали раны, накладывали целебные повязки, вскоре уже показались первые избы. Мы решили не везти всех дружинников до самого терема, ранения троих были серьёзными. Затащив их в избу с помощью хозяина, разместили воинов на лавках. Захлопотала хозяйка, ставя воду на огонь. Я же, оставив с гриднями одну девушку, попрощалась со всеми и отправилась на санях в терем, везя с собой оставшихся раненых.

Во дворе нас уже встречали слуги. Не помню, как добралась до светлицы,сказывалось напряжение битвы. Отказавшись от мытья и еды, обессиленоповалилась на кровать и забылась в беспамятстве.

***

Ставка хана Илдея

Резвые кони несли дружинников по степи, всё ускоряя бег. Под ноги стелился полотном наст, из ноздрей скакунов валил пар. Печенеги, видя погоню за спиной, всё чаще понукали своих лошадей, выжимая остатки сил из обезумевших от страха животных. Чуяли степняки, что сегодня будет исход их долгого противостояния с русичами, и нет пути назад, надо развернуться и дать бой, но нет сил даже поворотить голову в ту сторону, где сверкают на солнце клинки мечей, где неумолимо преследует их сама судьба.