- Великий князь, есть у меня ещё оружие, я упоминала уже о нём, дай подробнее расскажу.

- Сказывай, что ещё придумала? - Ярополк остановился, медленно обернулся.

Вот ведь упёртый, всё равно уверен, как бы я ни отнекивалась, что огненный порошок – моё творение.

- То оружие пушка называется, железная труба, что стреляет раскалённым металлом. Ни один твой враг перед таким не выстоит.

Князь подошёл ко мне, взял за подбородок, поднял моё лицо и вгляделся в глаза:

- Коли не врёшь, цены тебе нет, девка. Может, и зря тебя за Деяна отдал? Свои, м-м-м…пушки…нас научишь делать?

- Нет, - я смело смотрела в глаза Ярополка.

- Опять. Упрямица, - в сердцах князь топнул ногой.

- Не сердись, великий князь, делать их непросто, долго мы с кузнецами создавали даже одну такую. Скажи, сколько тебе надобно, смастерим. Пришлю к тебе умельца, того, кто обучит твоих воинов управляться с пушками.

Глаза Ярополка затуманились, думал князь, оставить ли меня в покое и согласиться или сразу убить дурную девку и пропадай она вместе со своим оружием?

- К цветеню (прим. автора - апрель) сколько сделать сможешь?

- Не более десяти. Правда, стреляют они так, что вмиг войско вражеское разметают.

- Владимира только к лету нам ждать, если решил он сначала в Новгород податься. Как кончится весенняя распутица, привези мне десять пушек, к червеню (прим. автора - июнь) ещё столько же.

- Всё сделаем, только много железа надобно, может не хватить нам своего.

Ярополк расхохотался:

- Огонь девка! Самого князя вокруг пальца обвела! Все секреты скрыла, да ещё и железа требует! Будет тебе железо! Самое лучшее и за пушки твои заплачу, негоже мне казну вежинскую опустошать. Завтра скажешь, сколько и чего тебе надобно, а пока ступай. Настасья, - остановил он меня у выхода, - найди человека верного, что вести будет в Киев привозить.

Его слова напомнили мне об одном очень важном деле, потому сразу же предложила:

- Великий князь, дозволь обучить тебя грамоте тайной, потому как гонца и перехватить можно, - я давно думала о таком способе переписки, решив буквы глаголицы, заменить на современный алфавит, просто и легко запомнить.

- И то верно, ни к чему другим наши грамотки читать, изъяснись, что за знаки тайные?

Ярополк велел принести кожу, и мы приступили к написанию шифра, записав их азбуку, я напротив каждой буквы поставила современный аналог, насколько это было возможно, не все они передавали точное звучание, но, главное, смысл был понятен. И алфавит пришлось сократить до наших тридцати трёх букв. Долго князь изучал новую письменность, довольно кивал своим мыслям.

- Княгиня, не хочешь ли ты в Киев перебраться? Мне такие сметливые нужны. Золотом осыплю, в шелках да мехах соболиных ходить будешь. И Деяна не обижу.

- Спасибо, князь, на добром слове, да только ждёт нас Вежа, негоже бросать мне город на растерзание печенегам.

- Всё больше удивляешь ты меня, Настасья, - Ярополк изучающе меня оглядел, в который раз за день, - был бы холост, сам на тебе женился.

Я шумно вздохнула от неожиданности, что ещё удумает князь, но тот хитро улыбнулся и подмигнул:

- Неволить не буду, возвращайся в Вежу, да про уговор наш не забывай.

Я поклонилась и была такова, пока Ярополк не передумал. А в душе тихо цвела радость: неужели удалось? Понятное дело, рано или поздно князь добьётся от меня правды насчёт пороха, но пока можно выдохнуть. Боялась я разбудить лихо, выдав секрет чёрного смертоносного порошка.

Вернувшись в горницу, заметила, что по лбу крупными каплями стекает пот, рубаха тоже была мокрой, нелегко дался мне разговор с князем. Только всё не напрасно.

Следом вошла Варвара, вопросительно на меня посмотрела.

- Мы победили, Варенька! – я обняла воительницу, закружив по комнате, - скоро вернёмся домой!

Охранительница облегчённо выдохнула, взгляд её потеплел:

- Как ловко ты с князем обернулась!

- Нет, Варвара, работы теперь нас ожидает очень много, запросил Ярополк пушки для Киева. И всё же наша свобода того стоит.

- Не беда, не кручинься, княгинюшка, соберём кузнецов посадских, всех к делу пристроим.

Забежала Алёнка, увидела нас и счастливо улыбнулась, все переживали, как пройдут мои переговоры с князем.

- Княгиня, муж твой уже сани собирает. В дорогу готовится. А у нас ещё ничего не сделано, - всплеснула она руками.

- Вот как? Откуда знаешь? – обернулась я к чернавке.

- Так, сама погляди, вон наши кузовки под окнами, да сани новые, - Алёнка ткнула пальцами в сторону окна.

- Тогда и нам нечего задерживаться, собирайте вещи. Пора домой.

Чернавка будто этого и ждала, через пять минут за кипела работа, в открытые сундуки складывали вещи и драгоценности, подбирали одежду в дорогу. Вошёл Деян, увидев наш кавардак, улыбнулся:

- Не терпится, жёнушка, домой воротиться?

- Да. Ждёт нас Вежа. Так ведь ты и сам уже сани приготовил? – я подняла глаза на Деяна, пусть мы ещё и не узнали друг друга хорошо, но его трепетное, ласковое отношение ко мне успокаивало, сулило защиту и поддержку в любой беде. Надо ли говорить, что доверие к мужу уже прочно укоренилось в моей душе?

Деян улыбнулся, сверкнув ровными крепкими зубами:

- Собирайтесь, с рассветом отправимся в путь, так Ярополк велел.

Не терпится князю из пушек пострелять, улыбнулась я про себя, что ж подарим ему новых игрушек, пусть потешится.

Суматошные сборы длились до самого вечера, ведь не только вещи надо уложить, но и о провизии побеспокоиться, и о гриднях. Спасибо Деяну - большую часть забот он взял на себя.

На рассвете мы уже стояли на крыльце, облачка пара вырывались изо рта, лёгкий морозец прогнал остатки сна. Солнце робко пробралось к нам из-за крыш теремов. Шумели гридни, радуясь возвращению домой. К ним подходили прощаться дружинники и дворовые.

Вот вышел Ярополк. Низко до земли, поклонились мы князю. Он спустился с высокого крыльца:

- Доброго пути! И не забудь, княгиня, наш уговор, - князь подошёл поближе, - к цветеню управься. Он перевёл взгляд на Деяна, - ох и жёнка у тебя, тысяцкий, с такой не забалуешь! - довольно хохотнул, - гляди, как бы по Киеву потом не заскучал!

- Не заскучаю, княже, - смутился Деян.

- И то верно, Настасья твоя не даст, - Ярополк хитро улыбнулся и, довольно потирая руки, пошёл к крыльцу.

Мы же погрузились в кузовки и тронулись в путь, дорога стелилась под копыта коней, шумел великий город, словно прощаясь с нами. И чем дальше удалялись мы от Киева, тем привольней мне дышалось. Не беда, что князь запросил так много пушек, процесс их изготовления долгий, но управиться должны в срок. Иначе не даст он нам покоя.

Мы с Деяном поехали в санях, в душный кузовок лезть не хотелось. Замечала я ласковые взгляды мужа, и ловила себя на мысли, что хочется мне ещё почувствовать его объятья и поцелуй, как тогда на свадьбе. Только благоверный так и не притронулся ко мне, а я смущалась и не решалась подойти к нему.

Незаметно пролетели дни, вот уже знакомые поля расстилались белоснежной гладью, кое-где виднелась оголившаяся земля, точно конопушки на девичьем лице. К обеду показались стены Вежи. Забилось сердце, затрепыхалось точно воробушек. Как же я соскучилась по городу, по людям! Только теперь поняла, родным он стал для меня, а все годы, прожитые в двадцать первом веке, словно подготовка к этой жизни. Настоящей.

Открылись тяжёлые ворота, кричали приветствия гридни, народ высыпал на улицы, в воздух полетели шапки:

«Княгинюшка вернулась!», - неслось со всех сторон.

Деян ошарашенно оглядывался:

- И вправду готов люд вежинский тебя на руках носить, думал, брешут гридни, - он обескураженно потёр лоб.

Рядом расхохоталась Алёнка, тоже взобравшаяся к нам в сани:

- Видел бы ты, тысяцкий, как гридни нашу княгинюшку на щитах до самого терема несли, когда в первый раз одолела она печенегов, да так, что они, поджав хвосты, бежали от Вежи не оглядываясь.