«Ага, — подумал Джеф, — Значит, Тим уже почти отработал свой контракт и скоро сможет получить чин поселенца. А потом свалить с Парадиза в более приятные для жизни места. Понятно, почему он теперь ни во что не вмешивается и почти ни с кем не общается. Выходит, для того, чтобы стать поселенцем, нужно выполнить определённые условия: не иметь нареканий по работе и поведению, возможно, получить рекомендацию от одного из поселенцев… Кстати, Марио. Если я правильно понял, он на Парадизе тянет уже третий контракт, а поселенцем так и не стал. Чем-то проштрафился? Или его и так всё устраивает ? Надо бы сходить поболтать с ним. Да и вообще, понять бы, правда ли всё то, что мне тут вывалил Тим, или он просто издевался над новичком. Ясное дело, мои разговоры с Марио, сегодня же дойдут до ушей Илии, а всё, что мы обсуждали с Тимом, будет передано Майклу. А кто у нас из банды Эндрю? Джей? Надо будет осторожно пообщаться и с ним. Слишком уж много говорят об Эндрю всякого дерьма, это становится подозрительно. Но с Джеем после, пока — к Марио».

С некоторым сожалением поднявшись с кровати, Джеф сунул ноги в ботинки и отправился на хозяйственный двор.

Там, разместившись под навесом, Марио подкрашивал серебрянкой из баллончика крыло своего дельтаплана.

— Привет, — окликнул его Джеф, усаживаясь рядом на пустой ящик из-под инструментов. — Слушай, я давно хотел у тебя спросить: ты летаешь только по ночам?

— Когда как. Ночью, конечно, проще, не надо нарезать круги, огибать жилые острова. Зато днём видимость лучше. Легче садиться.

— Ачей не боишься?

— Чего их бояться? — добродушно усмехнулся Марио. — Я не фоню: приборов у меня нет, чипа тоже. Светоотражатели поснимал почти все. У ачей нет причин приставать ко мне. Если я не залетаю на чужую территорию, всё нормально.

— То есть ты просто летишь своей дорогой над морем, и ачи тебя не трогают?

— Конечно. У них посыльные, летающие между островами — это норма. Но свои гнездовья ачи очень тщательно охраняют от чужаков. И от тех, кто вздумает отсвечивать на их берег.

— Зачем тогда вообще серебрянка и светоотражатели? Не проще ли сделать крыло матовым? Нет бликов — нет проблем.

— Матового убьют. У ачей подниматься в воздух могут только те, у кого есть зеркальные перья. Чем их больше, тем ач считается круче и уважаемее. Так что немного блестеть приходится, но надо знать меру. А то какой-нибудь островной царёк решит, чего доброго, что я зазнался…

— …и перья пооборвёт, — закончил фразу Джеф, припомнив беглецов с сожжённого острова. Клячу не убили, но на памяти Джефа она больше никогда не поднималась в воздух, и оперение у неё было блёклое, невзрачное. — Раз эти ачи такие… хм… территориальные существа, как по-твоему, зачем они прутся сюда и нападают на наши замки?

Марио смерил Джефа лукавым взглядом.

— А кто тебе сказал, что они нападают?

Джеф поморщился:

— Совсем-то уж за дурака меня держать не надо. Я давно понял, что ачи прилетают не просто так. Мы их зовём. Но зачем они, чёрт возьми, это делают? Что им здесь надо? Наверное, пожелай ачи в самом деле извести людей, они бы первым делом уничтожили лифт. Он довольно старый, и сделан из армированного пластика, а значит, может гореть. Но ачи его не трогают. Так же, как деревянные корабли.

— Брат мой ненаблюдательный, — с улыбкой сказал Марио, — корабли потому и отправляются в плаванье на закате.

— Хм… Я, если честно, думал, это чтобы туристы успели на утренний лёт. Но в принципе, всё логично: пока солнца нет, корабли в безопасности. И по той же причине мы снаружи драим замок от ачьего дерьма только по ночам?

— Всё верно: ачи дневные создания, они плохо видят в темноте и не летают ночью.

— Ты же сам говорил, что они и днём не опасны. Чего же мы тогда дурью маемся?

— А вот этого я не говорил. Я сказал, что не боюсь их. Но не опасны? Ха! Попробуй, шевельнись во время работы своей точки излучения. Хотя нет, лучше не надо. Для самоубийства есть способы попроще.

— Тогда почему ачи не дождутся, когда я зашевелюсь после выключения излучателя?

Марио тяжко вздохнул и замолчал, уставившись в потолок. Джеф подумал с удивлением, что, похоже, он сумел вывести из себя даже болтливого пилота. Однако тот, поразмыслив немного, сказал вполне спокойно:

— Как бы тебе объяснить… Я не слишком хорошо разбираюсь в таких делах. Да и никто толком не знает, как у ачей всё устроено. Суть в том, что работа нашей техники им то ли мешает, то ли чем-то вредит. Они чувствуют электромагнитное излучение. Как — понятия не имею. Может, слышат, может, видят… А мы им дико шумим.

— Вокруг и природного излучения хватает.

— Действительно, — кивнул Марио. — Но представь себе вот какую штуку. Предположим, поселился ты где-нибудь в природоохранной зоне, рядом с лесом. Звуков вокруг полно: деревья шумят, птички чирикают, ручей… Но это всё хорошие шумы, от них только спокойнее. Их слышать приятно. А потом покупает дом с тобой рядом какой-нибудь урод с реактивным мотоциклом. Ну, ладно, его одного ещё можно потерпеть. Сколько там раз он за день уедет-приедет… А через некоторое время к вам в соседи подъезжает парочка, которая любит слушать технорок на всю катушку. Или семья с десятью детьми. И для полного счастья над вашим жилым блоком прокладывают новую взлётно-посадочную космопорта. Как тебе такое? Что будешь делать?

— Звукоизолирующие изгороди ставить, — предположил Джеф.

— Вот ачи примерно этим и занимаются. Глушат наше излучение, рассеивают. Если находят источник, уничтожают. Пока не было запрета на электроприборы, большой храм слишком сильно «шумел», и ачи его выжгли. Но синтекамень им, вроде, не по зубам. Или правильнее сказать: не по перьям? Короче, выгнать нас с планеты совсем ачи не смогли, но «соблюдать тишину» заставили.

— А утренние службы?

— Службы терпят кое-как. Если мы, конечно, не наглеем сверх меры. Замки потому и расположены далеко друг от друга и от больших ач-колоний. И всё равно ачи постоянно наблюдают за нами. Думаешь, почему до сих пор никто не сумел увезти с Парадиза видеозаписи? Желающих сделать это всегда хватало. Но большинство дураков, рискнувших выйти днём за купол, сразу же погибают. Ачи находят их по работе чипа или включённой видеокамеры и рвут на куски. Тех, кто уцелел, позже отлавливают безопасники ЕГЦ и пристраивают работать на островах. Как нас с тобой.

— Хочешь сказать, Эндрю засёк мою передачу не случайно?

— Конечно, нет. Только вычислить, откуда она шла, не привлекая внимания ачей, было сложно.

Джеф, с трудом усмирив табун мурашек, промчавшихся по спине, сказал:

— Чёрт… А ведь у меня всё это время чип работал… И камеру я включал… То есть ачи могли порвать меня в любой момент? Но почему-то не сделали этого.

— Повезло, — пожал плечами Марио. — Может, у тебя чип неисправный был. Или его частота не показалась ачам отвратительной…

Марио помолчал немного, потом встрепенулся и спросил, хитро прищурившись:

— А тебе всё это зачем? Сбежать надумал?

Джеф ответил с самым невинным видом:

— Нет, что ты. Просто соскучится по дельтаплану. Я подумал, может, тебе помощник нужен. Только у меня квалификация не та, чтобы летать по ночам, а вот днём — я бы, наверное, смог.

В глазах Марио тут же вспыхнул искренний интерес.

— Я спрошу у отца Илии. Если он разрешит, позанимаюсь с тобой, и будешь летать хоть ночью, хоть в тумане, хоть в киселе с молоком не хуже, чем на свету.

Выяснив всё возможное у Марио, Джеф решил, что пора наведаться в качалку. Сам того не подозревая, улыбчивый пилот подтвердил слова зануды Тима: раз вляпавшись в тайны Парадиза, крайне трудно вернуться назад, в большой мир. Но из слов Тима следовало, что и внутри замка нет согласия. Похоже, жители Гондолина держатся группками и не слишком доверяют друг другу. И чтобы не оказаться меж двух огней, рано или поздно придётся к кому-нибудь примкнуть.