Путы, не позволяющие Рину сказать хоть слово, ослабли и парень закашлялся. Наставник участливо следил за потугами мальчика выдавить хоть слово.

- За что? – наконец хрипло вытолкнул он.

- Как за что? - удивился Инсанус, снова связывая голосовые связки жертвы, - Ты - жертва науки. Я принесу тебя в жертву на её алтаре и получу в награду знания, которые помогут мне сделать этот мир лучше. Разве не очевидно? Ты должен гордиться той ролью, что тебе отведена. Ну да ладно. Теперь, когда ты потратил свой последний шанс поговорить на этот бесполезный вопрос, я имею полное право запустить процесс. Что ты говоришь? - обратился он к воображаемому собеседнику, - Что за процесс? Ну я ведь уже объяснял тебе сотни раз, когда пытался заставить это убожество выдать хоть что-то похожее на настоящую магию.

По щекам Рина начали катиться слёзы.

- Его энергосистема – это что-то с чем-то. Подобной я не видел за все годы своих исследований. А я, как ты знаешь, много пародий на чародея препарировал в своё время. Уникальный экземпляр! Возможно, единственный во всём этом мире. И он в моих руках!

Инсанус весело рассмеялся. Рин беззвучно рыдал.

- Представляешь, у него вся система, как разряды молний. Ни одного ровного места нет. И при этом всё стабильно работает. Я много стресс-тестов провёл, - довольно похвалился чародей.

Рин захлёбывался слезами.

- И ни одного разрыва. Представляешь? Вообще ни единого! Механизм как часы. Я вот что думаю, - чуть приглушил голос Инсанус, будто рассказывая что-то кому-то по секрету, - Если его очень сильно взбодрить, родителей там убить или ещё что подобное, система чуть сместится в сторону более ровного тока энергии. Боль будет – адская. Но после каждой такой встряски он будет становится только сильнее. Как легендарные истинные герои. Хм, а может быть он и есть... Да нет, не могло мне так повезти. Будем идти от того, что он просто очередной мальчишка с очень хитровывернутой системой каналов маны. Вот если выживет после эксперимента, тогда посмотрим. Истинные герои, говорят, всегда живучие до такой степени, что уже и не знаешь, как этого таракана извести. А если он простой мальчишка, какая стихия лучше всего подходит к похожим на разряды молний каналам? Конечно же стихия молнии! – безумно расхохотался Инсанус, подходя к резервуарам и любовно их поглаживая, - Долго я вас не использовал, родные мои, ну подождите ещё немного. Сейчас мы всё запустим. И проверим, сколько энергии в себя могут вместить укреплённые энергоканалы такой необычной конфигурации. Думаю того, что запланировано, хватит с лихвой а если и нет – я делал с бооольшим запасом, - с наслаждением протянул учёный, изгнанный из страны чародеев за свои бесчеловечные эксперименты, - Ну не будем долго тянуть. Приступаем! – волшебник скрестил пальцы в причудливый замок и запел-заговорил словами на незнакомом языке.

Вскоре его слова отозвались гудением магических кругов, зажёгшихся на полу вокруг Рина. Вопреки обыденным представлениям о зафиксированных на одном месте конструкциях, построенных из магической энергии, эти ритуальные многоформульные круги поднялись своими символами на высоту примерно метра от пола и начали вращаться, постепенно ускоряясь и сплетаясь воедино.

Итогом этого танца огней стала многомерная, полностью заполненная символами рунного алфавита септаграмма, покачивающаяся в чуть поплывшем от обилия магии воздухе. Своим центром её избрали несколько магических кругов, где все линии были заменены на руны а сами круги постоянно перемещались в пространстве, образуя вокруг септаграммы сферу. Вся конструкция находилась прямо на том месте, где лежал Рин, при каждом прикосновении к телу парня одаривая его слабыми разрядами холода. Пошевелиться, чтобы как-то это исправить, он, как и прежде, не мог.

- Так, должно уже работать, - напряжённо пробормотал Инсанус, посматривая на резервуары.

Наконец те загудели ровным гулом, перемежающимся звуками электрических разрядов, а по засветившимся символами трубочкам побежала ярко-жёлтая жидкость, сверкающая сквозь специальное лабораторное стекло белыми вспышками.

- Жидкая молния! – торжественно провозгласил чародей, с гордостью любуясь своим изобретением, - Столько трудов приложено было, чтобы вывести эту эссенцию в более-менее устойчивую форму и вот он, долгожданный финал! В кои то веки я использую свою разработку по назначению, - счастливо улыбнулся он.

Тело Рина, несмотря на сковывающие чары, выгнулось дугой, а рот раскрылся в беззвучном крике страшнейшей агонии – мальчику казалось, будто бы всё его тело разрывают электрические разряды, но спасительное забытье всё никак не желало облегчить его участь: каждый раз когда парень вот-вот лишался чувств, молнии, бушевавшие в его теле, снова возвращали Рина в сознание, и пытка начиналась заново.

Инсанус в это время следил за показателями приборов и внимательнейшим образом записывал все происходящие изменения. Чем дольше длился «эксперимент», тем больше ширилась его улыбка. К какому-то моменту она и вовсе превратилась в демонический оскал. Он повернулся к измерительной шкале одного из приборов и улыбка чуть увяла, а на лбу пролегла складка.

- Почему такие значения? – подошёл учёный к магическому манометру, пощёлкав тот по стеклу, - Нет, я не мог ошибиться. Но и прибор исправен... Что же не так? – Профессор подошёл к резервуарам и заметил поблёкшие узоры зачарований, - Нет, не может быть... Там же энергии как в двадцати накопителях барьера столицы. Я сам замерял после магической грозы. Если только не...

Инсанус обернулся к Рину. Изо рта и глаз мальчика исходило свечение, а слюна и слёзы больше походили на молниевый концентрат, который уже проплавил бороздки на ритуальной плите, оставив парня невредимым.

- Гракх! - в несвойственной для себя манере выругался наставник, бросаясь к жертве, не забыв при этом надеть защищающие от чистых проявлений стихийной магии перчатки.

Подбежав к Рину, он начал бить того по щекам, стремясь привести в чувство, но паренёк, ничего не ощущающий из-за раздирающей его боли, не торопился реагировать на бесплодные попытки достучаться до его сознания.

- Прекрати поглощать энергию зачарований! – в отчаяньи закричал Инсанус, впечатывая кулак в живот мальчика. Тот и не думал реагировать, - Слышишь?! Я сказал, немедленно прекрати тянуть силу из защиты резервуара!!!

Из под ногтей пытаемого потянулись тонкие щупы, построенные на голом электричестве. Всё тело Рина шло трещинками, из которых, подобно протуберанцам на солнце, вырывались ошмётки силы молний, при этом продолжавшие держаться за тело, в которое их закачивали. Волосы наэлектризовались и приобрели ярко-жёлтый цвет, которым теперь опасно светились.

- Проклятье! – злобно выкрикнул чародей, видя, как позади него вспучивается казалось бы нерушимый резервуар и места вздутия начинают светиться желтоватым цветом, - Проклятье... - повторил он, затравленно оглядываясь, - Надо уходить. Кольцо с хранилищем... кольцо... Где оно, Гракх меня дери?! Ну наконец то, - облегчённо вздохнул он, найдя искомое, - Так, надо взять всё самое ценное. К драконам оборудование, найду новое. Нужно срочно собрать записи. Вроде ничего не забыл, - с удовлетворением заключил Инсанус, завершив приготовления, - Где там был этот проход? – спросил он сам себя, направляясь в нужную сторону, - Отлично, ещё помню. Пригодился, когда сбегал шаман, пригодится и сейчас. Жаль, теперь придётся работать из под полы, ну да главное все записи сохранить удалось. Удачи, парень, - кинул он Рину, выгибающемуся от боли на оплавленном каменном столе, - Даст Люмен, встретимся. Если выживешь, - закончил он и каменная стена с грохотом закрылась за убегающим профессором. Спустя пару минут мощный взрыв сотряс академию и в небо сквозь разрушенный потолок подземелья ударил толстый сноп молний.

***

- Как она это сделала? – спросил Эрш несущего на спине Каролину Хштра.

Сам шаман за шкирку тащил прибывшего с ней мальчика, которого, как оказалось, звали Гектором и который являлся чародеем, специализирующимся на огненной стихии. Ни первое, ни второе, впрочем, никак не могло положительно влиять на способности десятилетнего мальчика к бегу и потому на данный момент он болтался в такой сомнительной позиции.