Велик и прекрасен Драконий город – подлинная гордость Центральной империи людей. Его неприступные стены, окружённые многокилометровым рвом, в котором плещутся воды подчиняющегося в этом месте воле обитателей столицы Тройра, внушают трепет и союзникам и врагам, повествуя о многовековой истории сильнейшего государства людей. Возведённого и взлелеянного поколениями правителей, из года в год, из века в век ведущих свою страну к процветанию.

Разрезая город на две половины, протекающая по бокам от столицы могучая река проходит третьим потоком через весь город, соединяясь воедино со своими частями, едва минуя круг крепостных стен.

В город ведут две пары врат: на каждом берегу среднего протока реки со стороны движения Тройра к городу и от него. К каждым вратам идёт мост через боковые протоки, формирующие ров города. И каждый день каждый мост к каждым вратам в большей или меньшей степени заполнен людьми, стремящимися попасть в столицу всех окрестных земель.

Средний поток реки с обеих сторон стены перегорожен поднимающейся в моменты опасности металлической сетью, сшитой на манер кольчужного полотна. Каждое кольцо этого полотна зачаровано лучшими магами Империи с целью противостоять любому урону, как физическому, так и магическому.

А небо столицы на равноудалённом расстоянии друг от друга пронзают восемь магических башен – по четыре на каждом берегу срединного рукава реки - призванные защищать город с воздуха, если какому-то безумцу вздумается напасть на центр имперских земель.

От «магического дождя», как окрестили событие середины второго месяца весны местные жители, башни почему то не помогли, а если и помогли, то как-то неправильно: молнии ушли в неприметные металлические штыри, торчащие на верхушках самых старых зданий (имевшиеся кстати и на башнях, стоящих на своих местах с момента основания столицы), а не расплескались о золотой купол, должный возникать с опорой на восемь магических строений в подобные моменты опасности.

По городу ходили слухи, что ответственный за защитный контур просто не успел вовремя его активировать, хотя ему и предписано было не сходить с поста. Но злые языки в тёмных подворотнях, скрываясь от бдительного ока стражников, шептали, что на самом деле контур не сработал, и людей спасло только чудо.

Впрочем, подобных блаженных, осмеливающихся озвучивать такое вслух, сразу упекали в подвалы охранных ведомств и даже почти всех уже изловили. Что не мешало людям шептаться об этом тайно, понемногу увлекая город в то напряжённое состояние, когда мысли полнятся мрачными ожиданиями и предчувствиями чего-то недоброго, злого.

Вспоминая же о башнях, в них проходили стажировку, а после и частично оставались работать ученики Академии магии, где постигали это тонкое искусство жители империи из тех, кто был достаточно талантлив, мог себе это позволить и являлся в какой-то мере патриотом. Академия готовила неплохих боевых магов и приемлемых специалистов магической теории, но первенство, так или иначе, оставалось за магическими университетами Ихиладиона, что располагался на западной оконечности Эрго рядом с Глубоким морем.

Часть аристократов отдавала своих детей туда, часть – предпочитала образование в своей стране, обращая внимание обучающихся в имперской академии наследников на иные направления помимо магического, компенсируя меньшее количество знаний по теории магии большим их количеством в других областях. Давая таким образом юным представителям знати более разностороннее образование.

Впрочем, это общеизвестная информация, нисколько не интересная рядовому более-менее образованному жителю столицы Центральной империи людей и к тому же пока никоим боком не относящаяся к рассказываемой истории. А вот несколько совершенно непритязательных фактов о воротах, ведущих в город (что примечательно, о четырёх разом) к истории относятся. Хоть и не особо сильно.

А жаль, ведь врата в главный город огромной империи, стены которого строились с таким размахом, что с внутренней стороны этих стен (при том, что город не прекращал расти с момента основания) до сих пор умещаются небольших размеров поля с цветочным разнотравьем и несколько рощ с фруктовыми садами, просто не могут быть обыкновенными.

Старинные конструкции, за время своего существования успевшие повидать не одно поколение императорской династии, случайно или же специально сумевшей сберечь своё место на троне, ведя кровную линию ещё от династии королей прежней страны (той, что стала впоследствии империей), закрытые они почти сливались со стеной за счёт схожего материала. И только вязь барельефов с переплетёнными в диковинном танце драконами, в которых современник оных легко узнал бы отшельников с одной и лунов с другой стороны, оттеняла врата от общего рисунка стен.

Каждая створка глухих ворот была выполнена из цельного куска камня, не теряющего свою однородность ни на срезе створок, ни в тех местах, где умелой рукою скульптора были выточены массивные петли, на которых держалась каждая из двух составляющих многотонных врат.

Сами врата при всей своей древности не носили на себе каких-то весомых следов износа, не говоря уже о запорном механизме, подвергавшемся совершенствованию, едва появится технология, могущая внести ощутимые улучшения в его работу. При этом петли ворот за все века использования нисколько не истёрлись и выглядели чуть ли не новее некоторых деталей стопора, чему виной предположительно являлась магия гравитации, щедро отсыпанная каждым из четырёх врат в равной степени.

Зачарование такой силы было доступно только мастеру-артефактору высочайшей квалификации, имевшему в обязательном порядке родство со стихией запредельных высот. И даже так расход магической энергии был бы колоссален. Возможно, будь артефактор Говорящим со стихией камня, расход удалось бы снизить, но сила такого говорящего должна была быть также невероятно высока, что в текущих реалиях было недоступно даже гномам.

Стоит ли говорить, что ворота Драконьего города считались одним из образцов утерянных магических знаний, и даже профессора из учебных заведений Ихиладиона наведывались сюда, желая разгадать тайну их создания? Гномы изредка присылали молодых подмастерий оценить размах творения сумрачного гения и проникнуться подлинной высотой артефактного стихийного искусства. Гномы проникались.

Обычно подобные экскурсии заканчивались горящими глазами, трясущимися руками и ворохом идей, которыми в прямом смысле слова фонтанировали бородатые коротышки, познавшие внешнюю простоту и элегантность врат, органично сочетающуюся с внутренней их составляющей.

В общем и целом врата в Драконий город, являвшийся шедевром имперской и доимперской архитектуры и сами были шедевром. Но уже магической мысли, вплетённой в искусно обточенные монолитные глыбы в образе множественных защитных и бытовых заклинаний, превращая всю столицу (а в стенах тоже находились порой самыми сильными артефакторными сенсорами отголоски высшей магии) в одну огромную цитадель, захватить которую было под силу только очень сильному противнику.

Ввиду всех этих нюансов, изученных местными чародеями вдоль и поперёк за долгие века существования города, всякими магическими штуками, навроде грузовых големов, самоходных повозок свихнувшихся на изобретениях волшебников и прочими не вписывающимися в стандартный порядок вещей вещицами стражников, стоящих в карауле было уже не удивить.

Сложно каждый раз поражаться новому выверту магической реальности, когда за спиной натурально висят в воздухе две монолитные многотонные каменные глыбы, прижавшись ухом к поверхности которых можно услышать слабый гул, сигнализирующий о работающих конструктах внутри материала.

А мимо тебя каждодневно мелькают толпы народа, среди которого попадаются порой такие личности, что и человеком то назвать сложно, даже если это действительно когда-то было человеком[1]. Что уж говорить про гномов и эльфов, которые, хоть и редко, но наведывались в один из крупнейших людских городов.