— Вы вообще представляете, как у нас «лечат» на Захране? — сказала я, смотря в тёмные глаза цварга напротив. — Мне назначили электрошоковую терапию! Я стала терять память! Эти люди в диспансере были соучастниками творившегося там беспредела.

— Сожалею. — То ли мне показалось, то ли в глазах собеседника действительно проскочило сочувствие. — Но мы не судим людей, уровень их развития и методы лечения. Единственное, что мы осуждаем, — это действия гражданина нашего Мира, преступившего закон и оказавшего воздействие на сограждан вашего.

Чувство острой несправедливости удавкой обхватило горло. Им было всё равно! Действительно всё равно, что там происходило на Захране, и даже мои слова об электрошоковой терапии не пробили толстую броню этого рогатика…

— А знаете что? — вдруг решилась я. — А как вам это? Посмотрите-ка, а? Это тоже в норме? Вы и сейчас будете утверждать, что защита от таких людей — преступление закона?!

Не медля ни секунды, я рванула застёжку коммуникатора, открыла папку со сброшенными Аскеллом файлами и подсоединила к ноутбуку эмиссара. Лесли — умничка, переслал мне не только медицинские анкеты Бронеслава и Сохора, но и нарезку видео из чёрного ящика. Материалы я хотела показать на квалификационной комиссии, но удачного случая не подвернулось. Секретные данные с коммутатора я стирать не стала, хотя надо было... Что ж, возможно, Вселенная хотела, чтобы они у меня остались к этой минуте.

— Крис, не надо, это же была операция Космофлота. Ты нарушаешь Устав! — предупреждающе сказал Ивес, увидев первые секунды кино.

Я оглянулась через плечо и отрицательно покачала головой.

— Если от этого зависит твоя жизнь, то, значит, так тому и быть.

— Уверяю, эта информация за стены палаты не выйдет, — спокойно сказал Янн Робер и сделал громкость чуть выше.

В самый нужный момент.

«Эй, мелкая, шевели седалищем, или твоя приятельница истечёт кровью, и никто ей не поможет. Или таков твой план? Чтобы мы прирезали фиолетовую и съели её на пятерых? М-м-м, я бы попробовал эти нежные пальчики в собственном соку».

Не знаю, что именно пробрало эмиссаров: то ли слова Сохора, то ли его мерзкая улыбка и облизывание шеи Дениз, или же то, что она была цваргиней, а может, всё вместе, — но мужчины повскакивали со своих мест, нервно сжимая кулаки и широко раздувая ноздри.

Видео закончилось, и, не давая никому вставить слова, я щёлкнула тачпадом ноутбука, меняя файлы:

— А вот медицинская анкета этого индивида и ещё одного, которые признаны вменяемыми и полностью здоровыми. По счастливой случайности, именно таковыми их признали в том самом диспансере, где держали меня. То есть эти люди, о ком вы так трепетно переживаете, что им чуть не выжгли мозг, посчитали вот этих, — я снова ткнула в экран, — здоровыми!

В палате наступила такая напряжённая тишина, что, пробегай мимо шварх, его бы все услышали. Кадык Янна Робера дёрнулся. Трое других цваргов внезапно синхронно опустили глаза в пол. Все они тяжело дышали, их грудные клетки раздувались как кузнечные меха. Ещё бы! Я только что показала, как женщину их расы — вымирающей расы! — чуть было не порезали на лоскуты какие-то больные люди.

На неполную минуту в палате воцарилось молчание.

Было очевидно, что Янн Робер что-то лихорадочно решает в своей рогатой голове, остальные же поступят так, как он скажет. Янн шумно вздохнул.

— Я думаю, мы… закроем глаза на случай в диспансере и скажем… что это была защита девушки, к которой у цварга сформировалась привязка. Ведь так?

О том, что у Ивеса ко мне привязка, я тоже уже успела рассказать, за что получила очень хмурый взгляд от самого Ир’сана.

Я кивнула. В ответе Янна чувствовалось какое-то «но», и он тут же его озвучил:

— К сожалению, это не все обвинения в адрес господина Ивеса Ир’сана. Помимо имеющегося видео, наш источник сообщил, что лейтенант не единожды воздействовал на вас лично, госпожа Соколова.

Вот же анонимный источник! Что же за такой «доброжелатель»?! Пальцы зачесались придушить… Впрочем, в Космофлоте много тех, кому Ивес так или иначе перешёл дорогу. Взять тех же Жакара и Петит, они могли просто предполагать…

В ответ на мои мысли Янн продолжил:

— Мы как раз находимся в клинике. Можем пройти в зону осмотра и проверить ваш мозг… Здесь есть медицинский аппарат, который показывает, имело ли место воздействие на уровне бета-колебаний. Если всё это ложь, то мы принесём глубокие извинения и раз и навсегда закроем дело господина Ир’сана.

И пока я лихорадочно соображала, почему не могу пройти обследование и существует ли аллергия на медицинские приборы, Ивес… подал голос:

— Не надо никуда вести Кристину. Я отвечу честно: оказывал, и неоднократно.

Вот же!.. Ему в тюрьме так посидеть захотелось?! Что за острый приступ честности?! Я метнула разгневанный взгляд на Ива, но в ответ получила полный синевы и спокойствия:

— Крис, эмиссарами Службы Безопасности могут стать только самые чувствительные цварги с развитыми резонаторами. Обманывать их бессмысленно.

Мужчины в чёрном напряглись и резко подобрались, словно хищники.

— Эй-эй! Да мало ли что там было, я же претензий не предъявляю.

Я даже рукой замахала перед лицами цваргов, но для них я внезапно стала прозрачной.

— То есть вы сознаётесь, что с помощью расовых способностей влияли на разум этой девушки? — тихо и очень вкрадчиво повторил Янн, не мигая и глядя исключительно на Ива.

— Да.

Краем зрения я уловила, как один из четвёрки достал наручники. Ну, знаете ли… получайте, детекторы лжи рогатые!

— Между прочим, в спальне! Я сама просила.

А что, личная каюта на КС-700 мне не спальня? Технически — я в ней спала. В гостиной — нет, но если поднять внутренние перегородки, как это делала Дени, то снова помещение то же… А то, что Ив помогал мне в первый год знания усваивать — дело десятое. У них любое использование бета-колебаний злом считается! А уж про снятие с меня ментального блока при отсутствии медицинской лицензии я и вовсе молчу…

Кажется, мне удалось привлечь внимание собравшихся, потому что даже Ив повернул голову в мою сторону, а голубые глаза изумлённо распахнулись.

— П-простите? — Эмиссар явно не ожидал такого поворота событий.

— Ив и среди ночи ко мне приходил, целовал. — Я старательно подкидывала дровишек, доводя всё до абсурда, но, будем честны, не я первая начала. — У нас игры такие были.

— Игры? — Янн аж затряс головой, явно теряя нить.

— Да, какие бывают между мужчиной и женщиной.

На этот раз мне пришлось старательно визуализировать в памяти парочку игр в шахматы с Ивесом, благо на первом курсе мы этим баловались, да и на «Солнечном ветре» разок дело было. Ир’сан сощурился, его глаза резко потемнели, но он промолчал, а вот один из безопасников нервно повёл хвостом.

— Господин Робер, при всём уважении, я думаю, это нас не касается. Мне кажется, что источник намеренно нас дезинформировал, и личная жизнь — это всё-таки личная жизнь…

Однако по застывшему лицу Янна нельзя было определить, к чему он склоняется, и я привела последний, самый тяжёлый аргумент, мысленно попросив у Ивеса прощения заранее.

— Вообще-то, этот цварг пролил мою кровь в постели, — с патетикой заявила я, прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу. — И я очень рассчитывала, что после всего произошедшего здесь, на Цварге, он представит меня очнувшемуся отцу и наконец женится!

—Ж-женится? — это уже спросил третий где-то со спины, сдавленно закашлявшись.

Но я вошла в раж, живо представив себя в роли девицы, которой попользовались и бросили.

— Да, женится! Ивес мне говорил, что если кровь пролилась, то цварг должен заплатить штраф, но мне плевать на это! Кто теперь меня такую на родине замуж возьмёт?! Я хочу, чтобы он уже взял себя в руки и поступил как настоящий мужчина! Я вон специально белое надела, — указала на парадный мундир. — У нас все невесты на Захране в белом на свадьбу приходят! Пускай уже этот бесстыдник отвечает за свои поступки! Мне надоело за ним бегать! Ивес, а ну говори при свидетелях, ты на мне женишься?!