На последних словах мужчина ткнул концом железной палки мне в живот. То ли за объёмным свитером не было видно, где заканчивается вещь и начинаюсь я, то ли он действительно рассчитывал, что это меня поторопит, но удар пришёлся аккурат в пустой желудок.

Резкая боль пронзила тело, я согнулась и неистово закашлялась, в ушах зазвенело, из глаз брызнули слёзы. Ощущение было такое, будто в живот врезалась медуза и разом изо всех щупалец выпустила стрекательные клетки.

— Бронь, братан, ну ты чего, а? — пробормотал Виктор. — Давай полегче, что ли.

— Ничего! Быстрее покажет, надоело воздух хлебать! Они тут жируют, в то время как мы согласны жрать даже кору от деревьев!

— Я бы не сказал, что она толстая, скорее, наоборот… — Кажется, это замечание принадлежало Питу, но я не ручалась.

— Давай, рыжуха, показывай!

Превозмогая боль, я опёрлась на кресло и медленно выпрямилась. Дени, судя по всему, дёрнулась во время удара в мою сторону, так как Сохор чертыхнулся и теперь держал нож чуть ниже шеи — на уровне ключицы, а вот горловину джемпера залило её кровью. Как бы цваргиня ни пыталась казаться сильной и храброй, нездоровая бледность проступила на лице. А что мне не нравилось ещё больше — кровь у Дени не останавливалась, свитер окрашивался в красный всё сильнее. Да, на фоне людей она как цваргиня обладала преимуществами, но, похоже, даже усиленная регенерация не хотела включаться, когда организм настолько ослаблен.

«Только бы она больше не двигалась и не сопротивлялась… Шварх, когда же вернутся Ивес с Хальгардом?! И почему Аскелл не пришёл на грохот?!»

— Нет у экипажа никаких запасов продовольствия.

Судя по тому, как ворвавшиеся в рубку мужчины обшаривали каждый квадратный метр, они мне не верили. Более того, они даже не допускали мысли, что я говорю правду! Лишь Пит вновь попытался вступиться:

— Может, еда вправду закончилась?

— Ха, парень, ты наивный, как моя бабушка! Она тоже всё верила, что государство повысит ей пенсию.

— Хорош уже их покрывать! Найденное мы честно разделим на нас пятерых и тебе немного оставим. Может, тут, а?

Нетерпеливый Бронеслав ударил металлическим прутом по очередному замку, выломал дверцу, и на пол посыпались многочисленные блистеры с таблетками, тюбики, крема, бинты, пастилки. В этом шкафчике я хранила часть аптечки, которую подняла с нижней палубы.

— О, смотрите-ка, прико-о-ол!

Последним на бинты плюхнулось три полиэтиленовых пакета для инфузий с глюкозой.

— Так-с, а это очень даже полезная вещь!

Глаза мужчины полыхнули радостью, он нагнулся, схватил первый же пакет, зубами оторвал край и жадно присосался. Раствор глюкозы хлынул по его отросшей бороде и усам, намочил пуховик, но Бронеслав не отрывался от пакета до тех пор, пока не осушил его полностью. Затем с довольной ухмылкой затолкал в карманы два оставшихся пакета. Остальные хмуро наблюдали за происходящим, но не двигались со своих мест.

— Давненько я сахара не ел, прямо пиршество какое-то! Так и знал, что здесь будет что-то вкусненькое. — Довольный оскал появился на его лице, а меня пробрало до дрожи.

«Теперь они все уверены, что я врала. Даже Пит посмотрел с укоризной».

— Это для раненого и детей, — попыталась возразить, но в мою сторону вновь ткнули металлическим прутом.

— Да мне плевать! Слышала выражение «выживает сильнейший»? Так вот, мы пятеро здесь — сильнейшие. Где ваш тайный хитрый сейф с запасами? Порции от второго тритона были существенно меньше первого, так что половину туши вы по-любому где-то припрятали.

Желудок всё ещё болел от подлого удара, остро хотелось расплакаться, но я сдерживалась, понимая, что это делу не поможет.

«Время. Надо растянуть время и дождаться возвращения Ивеса».

Прода 26.01

В какой момент я стала думать о цварге как о защитнике, сама не поняла. Всю жизнь рассчитывала только на себя, а сейчас готова была во всё горло кричать «на помощь», лишь бы Ивес услышал… К сожалению, даже если закричу, это не поможет.

Я оглянулась в поисках места, где мог бы быть сейф. Виктор и Тархан потрошили оставшиеся шкафчики с кислородными масками, перчатками, визорами и инструментами. Ближайшие ко входу в рубку были уже раскурочены. На полу валялись инструкции, всевозможные салфетки, чья-то расчёска и другие бытовые мелочи. Центральный стол и несколько стульев на капитанском мостике прикручены к полу, под одним из сидений — мои ботинки и термоноски. Я сняла последние, но так и не успела надеть обувь. Ледяной пол жёг стопы, но это было такой ерундой по сравнению с происходящим.

— Эй, мелкая, шевели седалищем, или твоя приятельница истечёт кровью, и никто ей не поможет. — Сохор решил привлечь внимание к Дени. — Или таков твой план? Чтобы мы прирезали фиолетовую и съели её на пятерых? М-м-м, я бы попробовал эти нежные пальчики в собственном соку.

Я содрогнулась.

Шварх, шварх, шварх, что же делать?!

Перед глазами была голая торпеда с бортовым компьютером внутри и множество дисплеев и тумблеров. Сказать, что сейф внутри? Они разнесут управление «Солнечным ветром» в считанные секунды. Не поможет…

Как потянуть время? Как?!

И тут в голову закралась совершенно дикая мысль.

— Хорошо, я скажу, где мы прячем еду, но вы отпустите лейтенанта Деро.

Цваргиня изумлённо уставилась на меня, не понимая, что я задумала. Если уж на то пошло, то до конца весь план я тоже не продумала, он возник в голове сам собой, просто как внезапно включается лампочка среди ночи, разгоняя сумрак. Шкафы проверены, из мебели — только кресла да стол, бортовой компьютер лучше не трогать. Мы на верхней палубе, а значит, под полом тоже вряд ли что будет… да и разобрать его пяти освирепевшим от голода мужчинам будет слишком легко, верно? Верно. А значит…

— Отпустим, как только увидим хавчик, — ухмыльнулся довольный Бронеслав. — Я ж говорил, ребят, надо попросить покультурнее — и они всё покажут.

Пит сжал губы в тонкую нитку, явно недовольный тем, как всё складывается, остальные же загоготали.

— Ну и где же, рыжая, еда?!

— Там. — Я указала на потолок.

Идеально подогнанные листы пентапластмассы стык в стык сходились над нашими головами, и, если внимательно не всматриваться, нельзя было даже сказать, где заканчивается один и начинается другой. Разумеется, никакого подобия ручки или отверстий не наблюдалось, впрочем, как и следов, что полоток хоть кто-то когда-то трогал. Мужчины нахмурились.

— Чё за прикол? — не понял Тархан. На его лице отобразилась усиленная работа мысли. Виктор оказался посообразительнее:

— Это, получается, здесь?

Он взвесил в руке самое длинное оружие среди собратьев — заточенный черенок лопаты — и с сомнением постучал по потолку прямо в то место, куда я указала. На моё счастье, раздался весьма глухой звук «бум-бум», свидетельствующий, что за внутренней обшивкой пустота.

В первых лекциях по робототехнике, которые мне оставил Ивес, упоминалось, что при строительстве космических кораблей над рубкой часто оставляют значительные пустоты — не только для проводов, воздуховодов, аудио-, видеосистем и аварийной коммуникации, но и для мелких роботов-ремонтников, ведь надо же им где-то храниться, а тут ещё и ближе всего к сердцу корабля — бортовому компьютеру. На «Солнечном ветре» я таких не видела, но ведь комплектация техникой идёт после строительства самого звездолёта.

— Да-да. — Я активно закивала и соврала то, что хотели услышать эти люди: — Это особое место, тайник, к которому имеют доступ лишь члены экипажа. Вы верно сообразили, что искать надо именно в рубке.

— А мы уже перевернули всё вверх дном в ваших каютах, — тут же не преминул похвастаться Тархан.

— Да заглохни ты! — рыкнул на него Бронеслав и обратился ко мне: — Всё у чужаков не как у людей, а через зад. Так как тайник открывается? Говори уже, не тяни комету за хвост, сил нет с тобой возиться. Или ты снова прутом в живот захотела?