Район был довольно бедный, его жильцы не могли себе позволить дорогие материалы и умелых строителей, так что дома в большинстве своём были целиком или наполовину возведены из дерева, а учитывая тёплую и засушливую погоду последних дней и довольно плотную застройку, то начавшийся в одном здании пожар в считанные минуты растекался по его стенам, крыше, пожирал его и перескакивал на его соседей, чтобы продолжить губительное пиршество. Так случилось и на этот раз. Огонь уже успел распространиться на пять-шесть зданий и подступал ещё к десятку. Разбуженные в ночи жители в одних ночных рубахах и подштанниках, а кто и вовсе голышом, выбегали из охваченных пламенем жилищ, держа на руках детей, кошек и собак, а их соседи с коврами, мётлами и вёдрами в руках, самоотверженно и мужественно давали отпор пожарищу, сдерживая его стремительное распространение. Воздушные массы то всасывались в здания, давая пищу пламени и грозясь затянуть в адскую жаровню неумелых пожарных, то вырывались из окон и дверей, издавая при этом глухой рёв и хлопки и опаляя нерасторопных бойцов. Напуганные и огорчённые потерей добытых тяжким трудом пожитков люди кричали и рыдали, моля о помощи, пока над городом разносился тревожный звон десятка колоколов, передававших весть о разразившемся бедствии и созывавших горожан для сражения со стихией.

— Ей Рирр, куда мне его теперь девать? — спросил Феомир, стараясь перекричать окружавшие вопли и грохот. Впрочем, сам тон его голоса несмотря ни на что остался обыкновенно спокойным и слегка вялым или скорее же сонливым.

— Отнеси его к остальным вещам, там за ним присмотрят. И поспеши, нам ещё много чего надо вытащить.

Промолчав в ответ, Феомир снова тряхнул подсъехавшего с плеч капитана и трусцой побежал по улочкам подальше от пожарища. На небольшой площади, образовавшейся на перекрёстке двух улиц, уже успела собраться толпа спасшихся погорельцев, по большей части женщин, стариков и детей, которые не могли помочь в битве с огнём, и разбуженных зевак, не желавших рисковать шкурой ради спасения незнакомых людей. Вместе с собой они притаскивали корзины и мешки, куда впопыхах побросали всё ценное и не очень, что попало под руку во время стремительного бегства.

— Ей, Эртел, принимай пленника, — сказал Феомир, бросая капитана на набитые чем-то твёрдым и угловатым мешки. — Присмотри за ним, чтобы не сбежал, хотя он вроде всё ещё не в себе.

— Ага, ладно, — ответил бывший спутник Вольфуда, но Феомир уже помчался обратно на помощь Риррте и остальным.

Стараясь не выдать себя, Хромос приоткрыл глаза и стал осторожно оглядываться вокруг, чтобы оценить свои шансы на побег. Охранник был всего один, и он скакал между припасами, оценивая, что же им удалось спасти, но, так как их было не слишком много, капитан всё время оставался в поле его зрения. Тело всё ещё было деревянным и не шибко податливым, но Хромос уже мог вполне уверенно двигаться, правда его руки тяготили кандалы, но они были сделаны из обычного железа без добавления гихдриза, так что это было всего лишь небольшим неудобством, а вот его ноги оставались свободными.

Вокруг собралось много людей. Пока одни стояли на месте, обеспокоенно заламывая руки и ожидая исхода битвы, другие носились по округе, разнося последние новости. Затеряться в этой суматохе и неразберихе не составило бы труда, главное только оторваться от демонического надсмотрщика, но это и было главной, почти что неразрешимой трудностью. Побороть демона было невозможно, оставалось только надеяться, что он, ненадолго отлучиться, думая, что его пленник всё ещё пребывает в состоянии безмозглого баклажана, и в этот момент совершить рывок навстречу свободе. Однако Эртел даже не думал оставлять свой пост, ведь несмотря на общее бедствие среди далеко небогатых обитателей трущоб было предостаточно людей, которые в любое время и при любых событиях не упускали возможности для лёгкого и быстрого обогащения, так что демон даже не мог себе позволить лишний раз отвернуться или ненароком зазеваться — его бы тут же оставили без нитки. К тому же к ним постоянно прибегали иные одержимые, чтобы оставить на сохранение вещи, а так как делали они это через разные отрезки времени, то высчитать безопасный момент для бегства становилось крайне затруднительным.

Хромос так и продолжал неподвижно лежать, следя сквозь ресницы за каждым движением Эртела, с каждой минутой всё более теряя надежду на спасение, но тут одержимый внезапно вздрогнул, а затем рухнул на мешки рядом с капитаном, так что рука упала ему на грудь. Подумав, что Эртел просто оступился или что его кто-то случайно толкнул в спину, Хромос не прекратил исполнять спектакль спящей красавицы, но за это ему прилетела увесистая и звонкая оплеуха.

— А ну вставай, — послышался знакомый шершавый голос. Капитан открыл глаза и увидел склонившегося к нему Янса, одетого как обычный горожанин. Лазутчик прекрасно умел отличать притворщиков от действительно спящий людей. — Я сказал живо.

Ухватившись за цепь, убийца потащил Хромоса на себя, чтобы помочь ему встать, а затем таким же образом, словно телёнка на верёвочке, повёл его сквозь толпы народа. Капитан не сразу поверил в своё счастливое спасение. Он даже подумал, что незаметно для себя вновь впал в мир иллюзий и грёз, увидев в нём то, чего он более всего желал, однако это всё было взаправду. Когда поверженный Эртел остался далеко позади и можно было более не бояться случайного столкновения с носившимися туда и обратно демонами, Янс завёл Хромоса в переулок, но вместо приветствия и расспросов тут же прижал его к стене и приставил нож к горлу. Прежде чем Хромос успел оттолкнуть его или закричать убийца ловко оцарапал его кожу. Из раны тут же выступили шарики крови и, слившись в большую каплю, они стремительно скатились под воротник, оставив тонкую багровую полосу на покрывшейся мурашками коже. Готовый при первом же подозрении вспороть капитану глотку, Янс внимательно наблюдал за порезом, ожидая его скорого заживления, но кровь всё продолжала идти, как это бывает у всякого обычного человека, и он, выдохнув опустил оружие и отступил.

— Ты — это всё ещё ты, — сказал он с неясной интонацией, то ли делая утверждение, то ли задавая риторический вопрос.

— Да, это я, — ответил Хромос, хотя он сам не был до конца уверен в своих словах.

— Покажи оковы, — не дожидаясь дозволения Янс схватил руки капитана и принялся осматривать замки на браслетах. — Как я и думал — оковы стражей. Должно быть твой дружок Лормин, позаимствовал их с крепостных складов. Если я не ошибаюсь, то они все должны открываться одинаковыми ключами?

— Так оно и есть.

— Хорошо, значит, где-нибудь неподалёку должен найтись человек с дубликатом, готовый одолжить его за пару монет.

— Можно обойтись и без этого, пойдём к ближайшей заставе, там всегда храниться один. Они мне точно его дадут.

— Дурья ты башка, всё ещё не понял, что тебе стоит держаться от вообще всех стражей подальше? Может всё же стоило оставить тебя этим демонам, раз ты столь безнадёжен? А?

— Я не…

— Ладно, довольно об этом, — сказал Янс и над чем-то призадумался.

— А как ты узнал, где меня держат?

— У меня есть глаза и уши не только на голове, но обсудим это позже. Наши друзья уже точно обнаружили твою пропажу и мою маленькую шалость и наверняка отправили двух-трёх человек на наши поиски. Надо уйти ещё дальше и найти временное убежище. Возьми цепи в руки, чтобы они не гремели, а затем накроем всё это дело, чтобы не привлекать лишнего внимания. Да, вот так, отлично. Ну, а теперь идём.

Прикрыв оковы сворованным фартуком, наши герои уже спокойным шагом побрели в сторону Квартала Страстей, где несмотря на позднее время и бушующий совсем неподалёку огонь всё шло своим чередом, и никто не думал прекращать безудержное и необузданное бестолковой моралью и наигранным ханжеством веселье. Со всех сторон их осыпал нескончаемый поток предложений воспользоваться дешёвой и продажной любовью, угоститься крепкой выпивкой или же принять участие в какой-нибудь азартной игре, где гарантировалось взятие огромного куша, но Хромос и Янс шли своей дорогой, даже не удостаивая зазывал и проституток ответами, пока не добрались до не самого дурного борделя, носившее гордое название «Лунные Бабочки».