Снова его трясло и клонило в сон.

— А супчика будет? — жалобно прохрипел безнадежно больной.

— Ой, наш упырек проголодался, да? Тебе супчик для людей или из людей сделать?

— Бля, ну не смешно уже.

Дагмар, когда услышал историю с вампирами-гопниками, долго угарал над другом, и с тех пор арсенал его шуток стал куда шире. И вероятно, они были смешные. Возможно, Румар бы подыграл товарищу. Если бы ему не было так хреново.

Может, Дагмар на самом деле опасался, что его товарищ превращается в нежить и через шуточки прощупывал почву. И наверняка запирался в комнате на ночь. А может, и нет — Дагмар довольно непредсказуемый. Может он хотел обрести бессмертие? Он никогда не говорил о таких вещах.

— Ну же, наш кровопийца не желает отведать фирменного блюда? — друг наклонился вперед, игриво, точнее, глумливо, подставляя Румару шею. — Признайся себе в своих желаниях!

— Харэ уже! — просипел Румар, отшатнувшись назад. — Нежить не болеет гриппом. А вот инфекции и всякую заразу переносит. Хрен поймешь, что я от него подцепил. Хочешь, я тебя укушу — вместе сляжем от неизвестной упырячей дряни?

— Обрабатывал раны?

— Ага.

— Смотри мне, болезный! Проверю.

Пока Дагмар занимался приготовлением обеда, Румар продолжал пялиться на карту. Смотреть на экран больно, глаза щипало, они слезились. Состояние настолько паршивое, что несколько дней получалось только лежать в постели и сходить с ума от скуки.

Два дня Тамари и Лира провели рядом с ним, отвлекали, разговаривали с ним, но сегодня они были в школе, а вот цветочек-катастрофа снова выделилась — ее внезапно унесло в какую-то глушь.

Как к Румару приехать — так сразу нет. Зато по окраинам шататься — пожалуйста! Обидненько…

В той стороне, как он помнил, они стреляли по мертвякам, там же с фурией случилась и авария. И там ему на глаза попались дети кочевников.

— Я тут подумал…

— Страшно, когда ты так делаешь, — отозвался друг, и поставил перед Румаром тарелку бульона. — Не надо думать, тебе сейчас вредно. Ешь и иди спать. Я во всем разберусь.

— Я тут прикинул: на том участке, куда занесло Мири, можно встретить…

— Ешь и иди спать. Я все понял.

— А ты че, телепат что ли?

— Лучше. Я забочусь о физическом и психологическом здравии напрочь отбитого мажора.

— Работа мечты, ты сам говорил, — Румар припомнил один давний разговор с бабулей Дагмара. Его друг тогда окончательно разругался с предками и ушел из дому. Румар не стал терять возможность и забрал бесхозного, но очень сообразительного товарища к себе. С тех пор ничего не поменялось: Дагмар обосновался в его доме и выполнял выделенные обязанности. Как телохранитель, худощавый друг не годился, но на нем висело множество других важных дел.

Говорил, ему такая жизнь нравилась: он не хотел оставаться в городе, искать работу и заводить семью — видел такое существование заурядным и беспросветно унылым.

А с Румаром не было скучно, о нет…

Бабуля, конечно, не оценила выбор жизненного пути своего внучка. Хотя он тогда и ляпнул, что нашел работу мечты. Что со стариков взять?

Друг провел больного до постели, помог улечься, оставил на тумбочке лекарство и графин воды, и тихо удалился.

— Звони, если появятся вопросы или какая-то информация, — шепнул Румар.

Дагмар, стоя в дверях, критично пробежал взглядом по недееспособному Тоомаш.

— Ты, конечно же, невероятно полезен и сообразителен сейчас. Успокойся, я знаю тебя лучше, чем ты сам.

Дагмар прикрыл дверь, полоса света исчезла в темноте комнаты с плотно закрытыми шторами. Румар тут же упал лицом в подушку и провалился в сон.

***

— Тут было красиво прежде. Давно уже… — Марвий бесцветными глазами осмотрел удручающего вида берег. Укутанные сухой травой деревья тоскливо склонялись к воде. — Раньше тут был великолепный пляж.

В это верилось с трудом: все настолько заросло травой и кустами, что даже линию берега не получалось разглядеть.

Мири поправила поля шляпы.

Старик длинной и тоскливой беседой ее утомил, но уходить домой он не собирался. Говорил и говорил. О пропавшей дочери, о том, как искал ее, подозревая в похищении Серных псов. Оказалось, у старика с бандой были какие-то разногласия. Он не давал подробностей, лишь бегло очерчивал ситуацию.

В любом случае, Мири этого общения хватило на жизнь вперед.

— Я пойду, наверное.

Старик встрепенулся:

— Да, да, разумеется! Должно быть, я увлекся. Но ты иди себе, иди.

Мири кивнула ему на прощание, и, оставив старика у камня, заспешила по склону вверх. Должен же быть другой спуск к берегу, кроме как через этот пляж?

Марвий, хозяин старого особняка, всячески препятствовал тому, чтобы Мири спустилась к воде. Не в открытую, а как-то очень хитро и изысканно отвлекая разговором.

Напролом лезть не хотелось, кто его знает, что поехавшему деду взбредет в голову? Вдруг он там что-то прячет, и готов защищать свою тайну ценой жизни? Чужой, разумеется…

Надо бы найти другой путь.

Старик украл у нее несколько часов времени, стоило поторопиться.

Одолев горку, Мири уставилась на обочину, на которой стоял очень уж знакомый черный внедорожник.

— Что, блин, это все значит? — Мири возмущенно подошла к сидевшему на бортике Дагмару. Он, не изменяя своим привычкам, уткнулся в телефон и что-то увлеченно писал.

— Хвала богам, я думал, ты уже не прекратишь трепаться с этим старикашкой. Закончила? Садись, поехали.

— Не так задала вопрос, — Мири кашлянула, настраивая голос. — Вы там совсем охренели?! Хватит следить за мной, сталкеры ненормальные! Пиздец просто какой-то…

Мири прошла мимо автомобиля, торопливо отключая телефон. Серьезно. Что за маниакальная слежка? Ей это настолько не нравилось, что хотелось швырнуть средство связи в камень. Или нет. В наглую рожу ехидного шатена. Чтобы с хрустом и в щепки. Эх…

— И куда ты собралась?

— Подальше от тебя.

Мири спиной почувствовала, как Дагмар закатил глаза, вздохнул. Он нагнал ее и схватил за плечо.

— Подожди. Есть дело.

— У меня тоже есть дела. И я не обязана отчитываться, когда и где буду этими делами заниматься.

— Тогда тебе стоило отзвониться или отписаться, что ты едешь куда-то. Сама, по доброй воле и по собственному желанию. Тем более, в такую глушь.

— Не вижу причин.

Очередное закатывание глаз. Дагмар сложил на груди руки.

— Говоришь так, ведь тебя или твоих близких прежде не похищали. Мы имеем дело с семьей Тоомаш. У нее много врагов. Я придумал это приложение для друзей Румара, чтобы можно было отследить потенциальную жертву похищения. И я неоднократно пользовался этой опцией. Понимаешь, к чему я клоню?

— Хочешь, чтобы я ставила в известность, если куда-то собираюсь? Ясно, ясно.

— Умничка. Румар желает видеть тебя в своей команде, поэтому старается обезопасить. И ты сама дала согласие. Ситуация ясна?

— Да.

— Хорошо. Тогда у меня к тебе дело. Сядь в машину.

Мири снова захотелось треснуть по наглой морде, но она сдержалась, медленно выдохнула.

— Хорошо.

Они поехали через деревню и свернули на незнакомую Мири песчаную дорогу. Она вела между двух лесов.

Дагмар молчал некоторое время, сердито сжимая руль. А потом заговорил, как ни в чем не бывало.

— Так вышло, что кочевники несколько лет назад похитили сестру Румара. И он хочет найти ее. Он живет этой целью. Девочка ему очень дорога.

— Поэтому он давит невиновных детей этих кочевников? — вопросительно усмехнулась Мири. — Своеобразный способ найти сестру, конечно.

— Не, это причина, по которой он лично поисками не занимается. Точнее, не приближается к кочевникам, потому что не контролирует гнев. Поэтому я сам занимаюсь переговорами с кочевым народом, когда они появляются в пригороде Плоцка. И когда Тоомаш рассказал, что вы встретили неподалеку двоих детей… нужно проверить, в общем.