— А теперь рассказывай. Давай вначале выпьем, без этого, я смотрю, просто никак!

Все это время Елена, как и Сони, молчала, лишь на автомате выполняла определенные действия. Но глотнув одним махом коньяку и закусив лимоном, процедила сквозь зубы:

— Господи! Сони! Прошу тебя, только не молчи.

Сони не могла вымолвить ни словечка, она лишь безразлично смотрела в одну точку.

— Сони, пожалуйста, — взмолилась Елена.

Неуверенной рукой Сони потянулась к рюмке и залпом выпила.

— Можно мне остаться у тебя на ночь сегодня? — тихо прошептала Сони, и непослушная слеза покатилась по щеке.

— Без проблем, ты ведь знаешь, — вздохнула Елена и продолжила более настойчиво, — Только объясни, пожалуйста, что происходит?

Сони упорно продолжала молчать.

— Сони! Ты ушла с работы в 11 утра, с тех пор тебя никто не видел. Твой телефон не отвечает. Ты вообще умеешь им пользоваться? — раздражаясь, начала распаляться Елена.

Сони достала из сумки мобильный телефон, что подарил ей Камал несколько недель назад, который привезли ему по заказу из Штатов. Он был разряжен.

Елена покачала головой и продолжила:

— Камал места себе не находит, он с обеда трезвонит. Всех на уши поставил. Где ты была?

Сони ничего не ответила, лишь дрожащей рукой потянулась к бутылке коньяка.

— Сони, прошу тебя, скажи хоть что-нибудь, — взмолилась Елена.

Она не сдержалась и вырвала с дрожащих рук Сони бутылку, и сама разлила спиртное в рюмки.

— Не говори ему, пожалуйста, что я у тебя, — нервно сглотнув, попросила Сони, глядя ей в глаза.

— Что происходит, объясни? Вы что поссорились?

Сони глотнула обжигающей жидкости и, сморщившись, покачала головой в знак отрицания.

Елена закурила и предложила Сони. Повисла пауза и в тишине, как гром с небес, обрушился звук телефонного звонка. Сони с Еленой обернулись в сторону стационарного телефонного аппарата. Неизвестно, откуда вдруг появился Валерий и ответил:

— Да, слушаю.

На другом конце провода кто-то что-то сказал и Валерий вопросительно произнес в трубку:

— Сони? — Валерий замялся и посмотрел на Сони, — Камал, я…

На что та умоляющим взглядом замотала головой:

— Пожалуйста, не говорите, что я у вас…

В трубке слышались невнятные слова, и лишь Валерий периодически отвечал короткими фразами.

— Нет.

— Нет, прости.

— Нет.

— Пока никаких новостей.

— Хорошо.

— Хорошо.

— Я тебя понял.

Завершив разговор с Камалом, Валерий осторожно обратился к Сони.

— Сони, может, объяснишь, в чем дело?

Сони вновь не смогла дать внятный ответ, лишь глаза увлажнились и покатились слезы. Она отвернулась, смущенно пряча их, но ответить так и не смогла, и, прикрыв рот рукой, сдерживая рвущиеся наружу рыдания, тихо всхлипнула.

— Сони, пойми, это не есть хорошо. Тебе придется объяснить! Пойми, Камал весь город на уши поднял. Он все еще ищет тебя, а ты здесь! Я обещал ему подключиться к поискам. Он сейчас перезвонит, мне нужно связаться с майором полиции, он подключит своих людей для поиска. Но это глупо, согласись, если учитывать, что я сам тебя скрываю у себя в доме! — пытался спокойно объяснить Валерий.

— Пожалуйста! Я не хочу сейчас видеться с ним, и тем более говорить, — не в силах больше сдерживать рыдания, запинаясь, проговорила Сони.

Елена обняла Сони, не в силах наблюдать за её горькими слезами:

— Сони, ну не молчи, прошу тебя. Что все это значит?

Телефон вновь затрезвонил и Валерий раздраженно произнес:

— Сони, ты ставишь меня в неловкое положение.

Сони умоляющим взглядом смотрела на него и он, тяжело вздохнув, ответил, подняв трубку и были слышны лишь его ответы:

— Да!

— Нет!

— Нет, Камал, не звонил.

— Ты же знаешь, что заявление на поиск пропавшего без вести принимают только через трое суток?

— Я тебя отлично понимаю.

— Не кипятись.

— Давай подождем до утра.

— Да, но…

В трубке прозвучали длинные гудки, и Валерий в недоумении посмотрел на Сони.

— Он бросил трубку.

Сони дрожащей рукой потянулась к сигарете, но продолжала упорно молчать, а сдержать слезы ей никак не удавалось. Даже проплакав целый день, видимо, поток слез не иссяк и продолжал литься ручьем. А слова словно пропали, пропал дар речи, она могла лишь открывать рот в попытке сказать и, закрыв рот, продолжала плакать.

Валерий разочарованно опустил руки и удалился. И Елена перестала наседать вопросами, понимая, что все это бессмысленно, так как не получает от нее ответа, и решила дать ей время успокоиться.

— Пойдем спать. Утро вечера мудренее.

Через некоторое время вдруг кто-то забарабанил в ворота и вышел Валерий. У ворот стоял Камал с Николя.

— Она у тебя, верно?

Валерий понимал, что нет смысла отпираться, и сказал открыто:

— Да, но она не желает пока видеть тебя.

— Что за ерунда? — психанул Камал, и попытался прорваться внутрь.

Валерий стоял у ворот и не пропускал внутрь его, как глыба, твердый в своем решении.

— Впусти, я должен её увидеть.

— Камал, ты меня слышишь? Она не желает видеть тебя!

— Валер, пропусти, иначе я не отвечаю за себя, — яростно процедил сквозь зубы Камал, наседая на друга.

— Прости, не могу, — спокойно ответил Валерий.

Николя подошел сзади к Камалу и попытался также его остановить:

— Камал, не надо, хватит.

— Что происходит? — прозвучал обеспокоенный голос выбежавшей Елены.

— Милая, вернись в дом, — спокойно ответил Валерий, но жена, ослушавшись, подошла ближе, увидав профиль Камала.

— Елена, позволь увидеться с Сони, — с трудом сдерживая в голосе раздражение, попросил Камал.

— Что ты с ней сделал? — взбесилась Елена, повышая тон.

— Ничего, абсолютно ничего, — ответил в тон ей и в полном недоумении Камал, — я сам не понимаю, что происходит.

— Она пришла пару часов назад в ужасно шоковом состоянии. Она молчит и плачет, ничего не может сказать. Как это ты ничего не знаешь? Что ты с ней сделал, что она даже видеть тебя не может, не то, чтобы говорить с тобой? — все больше распалялась Елена.

— Лен, клянусь памятью о матери, я не знаю, что происходит, — Камал схватился за голову и переминался с ноги на ногу. — Все было замечательно вчера вечером. Сегодня с утра, правда, у нее было легкое недомогание. Она должна была сходить к врачу. Я попросил перезвонить её, после этого обязательно, но она не звонила и не отвечала на звонки. А затем и вовсе отключила телефон. Я обеспокоился и пустился на поиски. Вот и всё, что мне известно! Клянусь, Валер, ты ведь знаешь, я бы не бросался этой фразой попусту.

И Валера знал это! Он кивнул головой и в недоумении посмотрел на Елену, а затем на Камала.

— Камал, она действительно молчит, как партизан, и только плачет. Дай ей время прийти в себя. Подожди до утра.

— Валер, прошу тебя. Я с ума сойду от неизвестности, — Камал чертыхнулся и врезал кулаком в ворота, но этим не получил облегчения, а лишь рассек костяшки пальцев. — Черт! Черт! Черт! Что происходит черт возьми?!

Камал обессиленно прислонился головой к воротам и тихо прошептал:

— Валер! Пойми, я дышать не могу без неё, она всё для меня! Если ее кто-то обидел, я ж разорву его на части, — он с надеждой смотрел на друга, — дай мне с ней просто поговорить, чтобы понять, что же происходит.

— Я отлично тебя понимаю, друг. Но она действительно в таком состоянии, что абсолютно не может говорить. Вряд ли ты добьёшься от нее сейчас хотя бы несколько внятных слов. И если ты действительно любишь, то дай ей время отойти от шока.

— Камал, пойдем, — вновь вмешался Николя, — Валерий Николаевич прав. Сейчас не время для истерик. Потерпи до утра.

И Камал внезапно накинулся на Николя, схватив его за грудки:

— Какого черта ты снял охрану? Разве я дал приказ отбоя?!

— А что мне оставалось? — вспылил в ответ Николя. — Чтобы Саид наблюдал, как вы на каждом шагу сношаетесь, как кролики. Прости, я не извращенец, как и Саид! Ему хватило одного раза. Он бросил мне в лицо ваши фото и сказал, что умывает руки.