Холодный пот выступил на лбу Сони. Безнадежно она провела рукой по волосам, не отходя от раковины и не зная, что делать, что ответить. Конечно, она понимала, что Джон неравнодушен к ней. Но она не подозревала, что все так уж серьезно. Она считала, что это мимолетное увлечение пройдет в скором времени, и даже думать не смела, что все может зайти так далеко. Кто бы мог подумать, что эти невинные дружеские встречи, по крайней мере, она такими их считала, могут перерасти во что-то более серьезное.

Тишина в комнате начала давить на плечи, требуя какое-нибудь малейшее движение, признак существования живой души. Сони старательно перебирала в мозгу подходящие слова для менее болезненного ответа, чтобы не задеть самолюбие Джона и прежде всего, чтобы прервать эту удушающую тишину. Но все попытки оказывались тщетными. В голове не возникало никакой спасительной идеи. К тому же, от волнения в ее горле пересохло, а язык словно прирос к нёбу.

— Я не получил ответа, Сони, — подал голос Джон, пронзая ужасный гул тишины.

— Видишь ли… — промямлила она, все еще не смея обернуться и посмотреть ему в глаза.

Джон неуклюже отодвинул стул, который с грохотом упал, и неуверенно направился к Сони.

Решив сделать вид, что она занята определенным делом, Сони взяла бокал и тщательно начала его растирать, ополаскивая в струящейся холодной воде. Но, когда Джон подошел ближе и положил руки ей на плечи, она выронила бокал, затем быстро поставив его на место, отошла к двери, ведущей на балкон.

— Джон, — с трудом продолжила Сони, — ты еще так молод! Тебе еще жить и жить. Молоденькие красавицы так и жаждут твоего внимания. Тебе сколько сейчас — 23, да? А я уже стара для тебя в свои 28 лет.

— Любви все возрасты покорны, — изрек он свой главный довод.

— Ты просто не понимаешь, что это лишь привязанность.

— Нет, это любовь!

— Ты не можешь любить меня! — вдруг воскликнула Сони. — Я не давала тебе никакого повода для этого. Я отношусь к тебе, как к хорошему другу, и всё!

— Конечно, — послышались злые нотки в его голосе, — повод для этого ты дала этому лощёному франту!!!

— Джон! — шокировано воскликнула Сони.

— Тебе не кажется, если я слишком молод для тебя, то он слишком уж стар, — сардонически заметил Евгений.

Сони сделала глубокий вздох и обиженно взглянула на Джона.

— Ты не справедлив, Джон. С чего ты взял, что я…

Запнувшись, она не могла подобрать подходящих слов. Не выдержав напряжения, она нервно закурила, выпустив густую струю дыма.

— Скажи честно, вы любовники?

Вопрос застал ее врасплох, она опешила и не смогла сразу ответить. Его холодные глаза глядели в ее, пытаясь раскрыть в них правду.

Сделав несколько нервных затяжек, она прошептала:

— С чего ты взял?

— Я не ребенок, в конце концов, — взорвался Джон, сгорая от ревности, — ваша милая беседа, после чего бесследное исчезновение, к тому же тайное, наводит на определенные мысли. Я даже не заметил, как вы смылись с вечеринки.

— Я ушла одна, — не понимая почему, начала оправдываться Сони. — У меня была мигрень.

— О-о-о-о, не лги, не надо.

— Джон, пожалуйста!

— Это я прошу тебя объяснить, какую игру ты ведешь?

— Джон…

— Ну что ты заладила — Джон, да Джон. Я и сам знаю. Вот уже 23 года, как я им являюсь.

Сделав долгую затяжку, Сони затушила сигарету.

— Извини, я не хотела причинять тебе боль своим отказом. Просто я…

— Просто ты в постели старика, — перебил Джон и схватив ее за плечи, встряхнул с силой, — ну и давно он тебя ублажает?

— Во-первых, он не старик, — внезапно выпалила Сони и, освободившись от его цепких рук, продолжила более спокойно, — во-вторых, я уже сказала, мы не любовники. А в-третьих… я не обязана отчитываться перед тобой. Это тебя не касается ни капли.

Евгений схватил Сони в объятия, и, крепко обнимая ее, начал осыпать поцелуями.

— Послушай, Сони. Я ж люблю тебя… я хочу тебя… забудь ты его. Старик поиграет и бросит тебя, а я нет! Я не буду ни о чем вспоминать. Мы забудем, что у тебя были с ним какие-то шашни… я сделаю тебя счастливой…

Сони упиралась кулачками в его могучую грудь, но он крепко-накрепко держал ее, не ослабляя ни на минуту своей хватки. Схватив ее за талию сильными руками и прижав к своей груди, он целовал ее лицо, шею, твердя о своей любви. Она с трудом отклонялась от его настырного рта, так упорно ищущего ее губы.

— Отпусти, паршивец! — выкрикнула Сони задыхаясь.

Повинуясь какой-то непонятной силе, Джон отпустил ее и отпрянул на шаг назад.

Ощутив свое освобождение от настырных поцелуев и стальных рук, Сони машинально влепила ему пощёчину и прошипела:

— Убирайся вон! Немедленно!

— Извини…

— Уходи, пока все плохо не кончилось!

Джон виновато глядел на Сони, растирая пострадавшую щеку.

— Уходи, Джон, пока наша дружба не обернулась враждой, — устало произнесла Сони и вышла на балкон, показывая всем видом свое нежелание больше видеть его, а тем более разговаривать.

Гневно развернувшись и пыхтя, Евгений ушел, не проронив ни единого слова.

— Что вы здесь делаете? — возмущенно уставилась на непрошеного гостя Елена, который заявился к ней с утра пораньше, и к тому же вломился без предупреждения.

— Я… я… пыталась остановить его, — волнуясь, лепетала ее секретарша, — но… он…

Камал стоял у окна с довольным видом. Улыбнувшись, он ответил:

— Извините, я без приглашения.

Секретарша стояла рядом с Еленой и все еще оправдывалась, бормоча себе под нос. Елена оборвала ее, успокоив:

— Все в порядке. Иди работать.

Та неуклюже извинилась и исчезла за дверью.

— Что за беспардонность вы себе позволяете? — вопросительно уставилась она на Камала, — Ваша галантность, проявленная ранее, померкла пред данной наглостью!

— Мы вчера так рано ушли, что не успели пообщаться как следует, — сказал Камал, сделав вид, что не слышал ее, и бесцеремонно сел.

Елена прошла на свое место и, удобно расположившись, взглянула на Камала изучающим взглядом.

— С чего вы взяли, что я горю желанием пообщаться с вами?

— Вы не были так грубы тогда, когда я оказал вам любезность.

— Не знаю, почему, но вы мне неприятны, — Елена бросила на него долгий и прожигающий взгляд.

— Почему же я вам так неприятен? Неужели, Сони облила меня грязью до такой степени, что вы откажите мне в своей дружбе?

— Что вы хотите? — внезапно задала она главный вопрос.

— Ничего особенного. Только договориться с вами о дате интервью для моей протеже или, точнее сказать, подопечной. Как лучше?

— Я бы сказала — любовницы! — ехидно уточнила Елена.

— Окей. Можно и так, — согласился Камал с улыбкой.

— Я не могу понять, чего вы добиваетесь? Какая вам выгода от всего этого?

— Я бы хотел сделать вас своим союзником.

— Союзником? — удивилась Елена. — Ха-ха-ха. Я не желаю иметь с вами ничего общего. Тем более, не в моих правилах предавать друзей.

— Нц-ц-ц-ц, — зацокал он языком. — Зачем же так скептически относиться к моему предложению? Я из лучших побуждений.

— Бывший муж…

— Вот именно, бывший муж, но я думаю, можно пересмотреть всегда свою точку зрения, — перебил ее Камал.

Елена вопросительно глядела на него в упор.

— Что вы так удивляетесь, дорогая? Может быть, я вам и не приятен, но все же, в моих жилах тоже течет кровь, — закатил он глаза в обворожительном жесте.

— К чему вы ведете? — резко спросила Елена, ощущая неприятное напряжение.

— К тому, чтобы вы дали Сони неограниченный отпуск, — с легкостью произнес Камал.

— Зачем??? — напряжение в голосе нарастало.

— Я хочу украсть ее у вас на некоторое время. Не хотелось бы, конечно, чтобы она потеряла работу. Иначе она меня съест, — он подмигнул ей с самодовольной ухмылкой заговорщика.

Камал самонадеянно разговаривал с Еленой, уверенный в своей неотразимости. Ее это слегка раздражало.