— Я позволил себе заказать нам ужин, надеюсь, от стейка не откажешься? — накладывая в тарелку Сони огромный кусок мяса с гарниром, уверенно произнес Камал.

— Ощущение такое, что я готова съесть слона, — прошептала Сони с благодарностью, улыбаясь ему в ответ.

— Я осмелился заказать твой любимый салат из папоротника, — беспечно продолжил Камал.

А Сони в это же время ощущала себя неловко, как на первом свиданий, когда ухажер галантно проявляет внимательность, и она, словно юная барышня, краснеет… кокетливо опуская взгляд…

Что за наваждение…

Сони нервно сглотнула и вновь пригубила вина.

— Надеюсь, я не ошибся? — вопросительно взглянул Камал, присаживаясь напротив неё. — Твои вкусы не изменились?

— Нет, — неловко улыбнулась она ему в ответ, — не изменились.

Камал приступил к еде, но не отрывал от неё своего пристального взгляда, от которого ей становилось еще больше неловко. Сони потупила взор и, по примеру Камала, приступила к разрезанию стейка, который издавал очень аппетитный аромат.

Дальнейшая трапеза прошла в молчании, они лишь перекинулись парой фраз. От чего образовавшаяся неловкость смущала еще больше. Сони осилила два маленьких кусочка, что надрезала от огромного куска мяса, и чуток поклевала своего любимого салата. Быстро ощутив насыщение, она ковырялась вилкой в своей тарелке, не зная, чем заполнить тишину, что нависла над ними.

Камал же быстро управился со своей порцией и, глядя на неё, произнес с разочарованием:

— Тебе не понравилось?

— Еда великолепна, я, видимо, сильно устала, мне этого достаточно, — вздохнула Сони и встала, чтобы убрать тарелку.

— Я помогу тебе, — вскочил Камал и принялся расчищать тарелки.

— Оставь, Камал, я сама помою посуду, — благодарно улыбнулась ему Сони.

Но Камал не отставал и продолжил услужливо помогать ей, убирая еду в холодильник, освобождая обеденный стол и перенося грязную посуду на столешницу рядом с мойкой.

И вновь неловкая тишина начала заполнять все помещение.

Неожиданно Камал задал вопрос:

— Так значит, я твой должник?

— Не поняла? — сконфуженно посмотрела на него Сони.

— В больнице ты сказала, что я тебе должен, — Камал прислонился к краю стола, уперев руки по обе стороны, и внимательно смотрел на Сони.

В его глазах не читалась ярость либо негодование, лишь любопытство.

— Я не помню, — смутилась Сони и обернулась к мойке, продолжая мыть тарелку, которую чуть не уронила при его словах.

— А знаешь, я согласен, — подошел к ней сзади Камал почти вплотную и прошептал, — а ты?

— На что? — в недоумениях спросила Сони, оборачиваясь к нему, осознавая, что он слишком близко.

Слишком…

В опасной близости от неё…

Их глаза встретились… и не отрывая от неё взгляда, Камал аккуратно забрал из рук Сони тарелку, которую она держала. Отложил тарелку в сторону… пальцы на его руках покалывали от желания прикоснуться к ней. И он спрятал руки в задние карманы, но также продолжал стоять в опасной близости от неё.

— Согласен быть твоим должником хоть целую жизнь, — томно прошептал он, удерживая и не отпуская её взгляд, — если это подразумевает наличие тебя в этой жизни…

— Я… не понимаю тебя… — Сони теребила пальцы и продолжала неотрывно смотреть в его глаза, в которых разгорался пожар.

Сони взволнованно дышала, осознавая, что зажата между ним и мойкой. И даже при огромном желании убежать уже не получится…

Руки Камала всё же переместились ей на плечи…

Он плавно проводил ладонями по её рукам, предплечью, страстно желая обнять и прижаться к ней. Но, не желая спугнуть ее, с трудом сдерживался и тяжело дышал. Эти микроприкосновения отозвались в Сони мелкой дрожью, и разлились по венам приятным теплом. Сони прикрыла веки и прикусила губу, сдавливая приятный стон, что готов был вырваться помимо её воли. В голове возник хаос. Ей понадобилось несколько минут, чтобы собрать волю в кулак и сосредоточиться.

Она хотела ему что-то сказать, но мысли перемешались в голове, вереница невнятных фраз мелькала перед глазами, а в горле словно ком сдавил дыхание. И она просто глубоко вздохнула.

— К чёрту условности, — прошептал Камал не в силах больше сдерживать переполнявшие его чувства желания и без предупреждения впился губами в требовательном поцелуе.

Руки нежно заскользили по талии и сковали ее, тесно прижимая к себе. Сони онемела от неожиданности. Однако нежные прикосновения пальцев успокаивающе действовали на неё. Ладони плавно продвигались по изгибам её тела и трепетно окутывали в колыбель его рук, словно убаюкивали своими ласками. При этом губы его властно сминали её губы, требуя ответной реакции. Рука его нежно легла на её затылок, погружаясь в копну шелковистых волос. От прикосновения ласковых пальцев, адреналин забегал в крови, током пронзая всё тело. Сердце в её груди забило барабанную дробь. Жар пронёсся по венам, распространяя тепло повсюду. Тело затрепетало, возрождая в душе забытые ощущения неги и блаженства. И Сони позволила расслаблению поглотить всю её сущность. Скованность отпустила её из своего цепкого объятия. Страх, что вызывал в ней мелкую дрожь и оцепенение, отступил уже давно. С тех пор как она поняла, что Камал по ночам незаметно оберегал её от тревожных снов в своих чутких объятиях. И Сони неуверенно заскользила ладонями по его мускулистой груди и ответила на поцелуй.

Его неистовый поцелуй клеймил, словно безоговорочно обозначал права собственности. Его дыхание опаляло все её внутренности и Сони онемела, забыв, как дышать. По телу распространялся жар, словно не кровь, а сгустки лавы текли по венам, пронзая её насквозь. И больно, и приятно одновременно. Дыхание стало одним на двоих. Нежные объятия мужских рук плавно перешли во властное блуждание по всему её телу.

В порыве ответной реакции на его страсть Сони рефлекторно выгнула спину, обхватывая его могучую шею, и её тело зажило своей жизнью, поддаваясь искушению. Последние отголоски разума были заглушены гулким биением сердца. Последние оковы сопротивления разбились, как бурные волны о скалы. И тело отделилось от сознания. Все отголоски, которые пытались ее вразумить и предостеречь от глупостей, остались за пределами барьера, за который уже невозможно было пробиться. Теперь существовало только её тело, которое полностью охватило чувство вожделения. Жили лишь на данный момент её чувства, желания, ощущения в теле… Она полностью отдалась во власть искушения. И позволила накрыть себя с головы до ног этой сладкой неге, что обрушилась, как цунами, которое накатывало волнами с каждым прикосновением властных рук и требовательных губ Камала.

Сердце заныло в сладкой истоме. Все её конечности ослабли. Сони больше не владела собой. Её податливые губы, покорившись, следовали указаниям губ Камала, а языки вступили в совместный неистовый танец.

— Любимая! Признайся хотя бы себе, я же чувствую, как ты хочешь меня, — томно выдохнул Камал, опускаясь к ключице и покрывая жаркими поцелуями ее лебединую шею.

Не в состоянии что-либо ответить, Сони издала страстный стон, ощущая, как упирается в тесном объятии в его отвердевшую плоть. Она нежно накрыла ладонями его лицо, и сама овладела его губами. Несмелыми движениями Сони поглаживала его лицо, скулы, исследовала пальчиками каждую клеточку, впадины и выпуклости такого родного лица. Вдыхала аромат давно забытой и такой манящей мужской терпкой кожи. Её пальцы порхали вокруг его лица, вспоминая каждую чёрточку родного человека. Проникали в густую жёсткую шевелюру волос. И она медленно отдавалась, всецело тая во власти поцелуя.

Страсть владела Камалом, возрастая с каждой минутой. Его руки, поддавшись таинству поцелуя, обернулись в крылья и пытались охватить ее всю. Словно окружив ее со всех сторон, он находил те тайные места, дергая за струны которых, он окрылял ее и взлетал вместе с ней ввысь. Их тела жались друг к другу, желая слиться воедино, ведя свой диалог, ясный лишь для них одних. И все вокруг перестало существовать. В этот миг существовали лишь их ощущения, взрываясь в мириады звёзд и обволакивая их блаженством. Поцелуй становился более требовательным, более страстным. Издавая вздохи и задыхаясь, они с трудом оторвались друг от друга. Тяжело вбирая воздух грудью, они глядели друг на друга, не отрывая взгляда.