— Она мать моих детей и моя жена, — прорычал Камал, тряся незнакомца за воротник, — если хоть слово еще услышу в её адрес, я лично приму участие в твоей предвыборной кампании и никаких голосов тебе тогда уж точно не видать. Ты понял меня!

Николя с трудом разнял мужчин и пытался успокоить Камала, что-то говорил ему, но Сони больше ничего не слышала. Она смотрела на Камала затуманенным взором, застыв на месте, и не могла отвести взгляд. Её почему-то тронул поступок бывшего мужа — как лев, он набросился на незнакомца, охраняя свою территорию и всех обитателей. Ледяные барьеры пали и Сони почувствовала, как по всему телу разливалось тепло от его слов.

— Убери его с глаз долой, Николя, или я за себя не отвечаю, — тяжело дыша, прорычал Камал и поднял взор.

Николя схватил мужчину за воротник и поволок к двери.

Глаза Камала встретились с Сони, и они застыли в молчаливом ожидании, не произнося ни слова, лишь лаская взглядом друг друга. Почерневшие в ярости глаза Камала потеплели при виде Сони, но в них читалась печаль и грусть. А во взгляде Сони, Камал увидел блеск надежды, нежность в глазах обволакивала его, и он ощущал это на расстоянии. Он стоял, тяжело дыша, не смея пошевелиться, так как боялся, что этот дивный мираж может раствориться. Но его грубо прервал Николя:

— Ну, все, думаю, он больше не побеспокоит нас. Камал, ты не подписал, мне срочно нужно отвезти документ.

Тряся перед носом Камала листом бумаги, возмутился Николя и посмотрел в сторону, куда был направлен взгляд его друга, и лишь тогда он заметил, что на лестничной площадке неподвижно стояла Сони.

— Да, конечно, — прошептал Камал, опустив взор, и присел в кресло рядом с журнальным столиком и софой.

— Прости, — прошептал Николя, понимая, что вторгся в неподходящий момент со своим документом, так как за доли секунд он успел проглядеть слабую искорку, промелькнувшую в пересеченных взглядах Камала и Сони, которая могла бы разжечься в пламя, не помешай им Николя своим документом.

Подписав документ, Камал протянул его Николя:

— Держи, что-то еще?

— Нет, на этом все… черт, — чертыхнулся Николя, и тихо буркнув под нос, пошел прочь.

Камал вновь поднял взор на лестничную площадку в надежде увидеть там Сони, но её и след простыл, так, словно её и не было там каких-то пару минут назад. Устало вздохнув, он медленно побрел в свой кабинет.

***

Сони, все еще как в тумане, не соображая происходящего, машинально прошла в свою спальню, приняла душ, а затем стеклянным взором смотрела на себя в зеркале, расчесывая мокрые волосы. Перед ее взором без конца вставала картина происшествия минутной давности, поднятый взор Камала в её сторону, полный печали и нерастраченной нежности. Даже холодный душ не охладил её пыл, её грудь взволнованно вздымалась вверх и также нервно опускалась, тяжело дыша. Волнение сковало ее мысли, она вновь и вновь возвращалась к обращенному лицу Камала, которое взирало на нее с надеждой, грустью и печалью сожалений.

Сердце разрывалось от любви и желания прижаться к его телу, ощутить вкус его поцелуев на своих губах. Разум больше не сопротивлялся и не перечил, вставляя свои ядовитые тирады, сомнения, разрушающие её веру.

Внезапно Сони вскочила с места и вылетела из комнаты, не осознавая то, что была в банном халате. В холле никого не было, стояла тишина, но она твердо вознамерилась найти Камала.

Противоречивых мыслей больше нет!

Есть только ощущения!

Жгучее желание найти его в этом огромном доме. Вновь увидеть его. Взглянуть в его жгучие черные глаза, как ночь. Глаза, что проглатывают её, уводя в бездну безумия. И она тонет в них. Беззаветно! Безнадёжно!

***

Камал стоял у окна в своем кабинете и смотрел вдаль, где простирался парк у подножия особняка. В руках он держал стакан с бренди, который даже не пригубил, лишь смотрел вперед стеклянными глазами, не понимая, как долго еще ему придется терпеть эти муки любви. Внезапно он ощутил тепло рук, которые привели его в чувства, словно вырывая из цепких лап сна. Он закрыл глаза в страхе, что, возможно, это сон наяву, и если закрыть глаза и не открывать, то эфемерная мечта не улетучится и последует продолжение…

Руки медленно скользили по груди, повеяло ароматом духов Сони, а затем последовало робкое объятие… он почувствовал, как Сони прижалась к его спине всем телом и склонила голову на его плечо. Словно электрический разряд прошелся по всему его телу. Тело пронзила мелкая дрожь. Не мог пошевелиться, замерев от неожиданности долгожданных прикосновении этих нежных рук.

— Вернись ко мне… прошу тебя…

Услышал он тихий шёпот Сони.

Он не мог поверить в реальность происходящего, может, ему почудилось…

Оставив стакан в сторонке, он медленно прикоснулся к руке Сони на своей груди, которая обжигала его сквозь ткань рубашки. Заставил себя открыть глаза и также медленно обернулся к ней. Сони слегка отстранилась и мягко улыбнулась Камалу.

— Ты просил вернуться в твою жизнь, — робко промолвила Сони, — и вот я здесь…

Сони смотрела в глаза Камала полные горечи и печали, и осеклась, не в состоянии продолжать, так глубока была грусть, печатью отображаясь на лице. Он держал ее руку в своей, крепко и нежно. А затем преподнес к губам, осыпая поцелуем каждый пальчик.

— Это не сон? — его голос дрожал.

Сони была поражена до глубины души, страдания мужа болью откликнулись в ее сердце. И она больше не могла сдерживать чувства, нахлынувшие, как цунами, тело само прижалось к нему, а руки, как лианы, обвили его шею.

— Ты мне так нужен… — прошептала Сони срывающимся голосом, — я больше не могу выносить эту боль разлуки…

Камал крепко сжал её за талию и спрятал лицо у нее на шее, запутавшись в локонах волос. Он не мог произнести ни слова, лишь тяжело дышал в ответ на её слова. Руки беспорядочно ласкали её спину, талию, бёдра, крепче прижимая к себе, словно желал раствориться в теле любимой, сливаясь с ней в одно целое.

Воцарилась тишина, и было слышно лишь тяжелое дыхание Камала, его объятия становились более крепкими и возбуждали в ней желание. Обжигали своим напором. В тисках его рук ей стало трудно дышать. Она сделала глубокий вдох и посмотрела в глаза бывшего мужа, которые накрыла пелена страсти, сменив недавнюю грусть.

Они смотрели друг на друга, не в силах что-либо произнести, пожирая друг друга взглядом, лаская на расстоянии, она — полными нежности глазами, он же — потемневшими от страсти и желания.

— Скажи, что это не сон… прошу тебя… я так долго тебя ждал… — наконец не выдержал Камал и прохрипел голосом, полным неутоленной страсти.

— Это не сон… — прошептала Сони томным голосом в унисон его страсти, — я пришла… я твоя…

Рука Сони заскользила по плечу Камала и она потянулась к его губам. Но Камал, опередив, впился в её губы страстным поцелуем. Время остановилось на мгновение, и лишь звучал бешеный ритм сердец, прерывистое дыхание Сони перешло в тихий стон вожделения, в унисон которому звучало тяжелое дыхание Камала. И внезапно Камал издал тихий рык, как раненый зверь и крепко прижал голову Сони к груди.

— Я никому тебя не отдам… ты моя…

— Я твоя, — мягко улыбнулась она в ответ.

Камал поднял Сони на руки, как пушинку, и направился в спальню.

Уложив её на широкую кровать, он посмотрел в глаза, затянутые дымкой.

В его глазах промелькнуло сомнение.

— Хочу услышать… скажи, что хочешь… — прошептал он, с трудом сдерживая в голосе жажду обладания.

— Хочу тебя… — томно прошептала Сони, и рука ее непроизвольно потянулась к пуговицам его рубашки, которые она пыталась расстегнуть дрожащими пальцами, но наперекор ей пуговицы не поддавались.

Камал резко стянул с себя одежду и встал у подножия кровати. Сони приподнялась на колени и протянула руки к его загорелой груди, покрытой густой порослью, на которой играли мускулы от напряжения и острого желания.

Он так безумно жарко смотрел на неё, что у неё помутнело в глазах.