— Вы уезжали?

— Да, я уезжал на лечение. С Оскаром был мой брат, это он запустил его до такого состояния. Мне ужасно стыдно…

— Ваш брат мог бы приводить Оскара ко мне, когда вы в отъезде. Если он не знает, как ухаживать за собакой.

— Вы просто не знаете этого засранца, у него одни гульки на уме, ему не до собаки.

— Может быть, есть кто-то ещё, кому можно доверить уход за Оскаром.

— У меня никого больше нет…

— Простите, это, наверное, не моё дело…

Я склоняюсь к шерсти собаки, продолжая отмывать его от пыли и грязи.

— А могло бы быть вашим…

— Что простите?

— Мы взрослые люди, Алина. Я бы сказал, что вижу, как нравлюсь вам. Но увы… Поэтому спрошу напрямую…

От волнения я роняю душ в раковину и вода начинает брызгать во все стороны. Оскар лает от избытка эмоций и отряхивается, разбрызгивая воду по всему кабинету. Я стою мокрая с ног до головы, не в силах сдержать смех.

— Кажется, я уже ответила на ваш вопрос…

— Лучше и не скажешь… — Матвей вытирает мокрое лицо и смеётся. — Что ж, значит, свидание?

— Может, начнём с прогулки?

Я протягиваю Матвею бумажное полотенце и он вытирает лицо и руки от воды.

— Тогда прогуляетесь со мной сегодня? Я специально записался на позднее время.

— Серьёзно?

— Да, я коварный слепой старикан. Так вы согласны?

— Согласна. И, если можно, давайте на "ты".

— Ты читаешь мои мысли…

Я заканчиваю работу с Оскаром и, проводив клиентов в приёмную, привожу в порядок кабинет. Стараясь сохранить невозмутимость и повседневную деловитость, я всё же ощущаю волнение и трепет перед прогулкой.

Переодеваюсь в повседневную одежду, складывая форму в рюкзак. Подправив макияж и пройдясь расчёской по волосам, я, вдруг вспоминаю, что это будет необычная прогулка.

«Я привыкла, что мужчинам нравится моя внешность, а что если я ничем не интересна без своей оболочки?..»

Нервно вздохнув, я беру рюкзак и выхожу из кабинета. Оскар тут же поднимается с места, нетерпеливо виляя хвостом.

— Я готова, малыш. Прости, что заставила ждать.

— Ничего страшного, у тебя будет возможность компенсировать…

— Я к собаке обращаюсь!

— А я от его имени говорю…

Смеясь, я прощаюсь с администраторами и иду к двери. Оскар следует за мной, Матвей за ним, держась за вожжи. Стоит душный июньский вечер, улица наполнена шумом и запахами лета.

— Куда пойдём?

— А куда ты обычно ходишь?

— Все мои прогулки происходят внутри квартала по треугольнику — квартира, собачья площадка, бар. Ты, наверное, голодна после рабочего дня. Можем сходить куда-нибудь поесть.

— Я за, но как же Оскар?

— За него не беспокойся. Заведения обязаны пускать собак-поводырей в любое место, открытое для посетителей.

— Отлично, тогда можем пойти в моё любимое кафе.

— Надеюсь оно не веганское!

— А если и так, что мешает тебе расширить свои границы?

— Ладно, только если ты накормишь меня варёной спаржей и брокколи, тебе потом придётся есть со мной стейки.

— Не волнуйся, я не повёрнута на правильном питании. Думаешь, что на такой богемной работе может работать только воздушное создание?

— Ну, вроде того…

— Не верь всем стереотипам. Я ветеринарный врач, по образованию, а врачи — сплошь циники.

— Но работаешь ты грумером… Не врачом… Что произошло?

— Давай не будем об этом… — я глотаю болезненный комок в горле, вспоминая причину своего ухода из профессии.

— Как скажешь, просто, ты не похожа на циника.

— А на поедателя спаржи похожа, значит?

— Именно!

За непринуждённой беседой мы доходим до моего любимого кафе с уютной террасой и потрясающим видом на бизнес-центр города.

Официантка проводит нас до столика и я с неприязнью замечаю плотоядные взгляды, которые она бросает в сторону Матвея. Но, заметив его трость и собаку, она сразу меняет выражение лица на жалостливое и теряет интерес.

«Пустышка…» — не могу сдержать раздражения.

Мы садимся за столик и я беру меню, хотя знаю его наизусть. Здесь мы любили обедать с Максимом в рабочие дни, но теперь это место стало только моим, бывший переехал в другой город. Ход моих мыслей, зашедший в неприятное русло, прерывает Матвей.

— Плохие воспоминания?

— Что? С чего ты взял?

— Для слепого я до тошноты проницательный, да?

— Есть немного…

— Это жутко бесит моего брата, я всегда знаю, что у него на уме…

— Наверное, это ужасно…

— Знать, что думает человек?

— Да…

— А у тебя никогда не было разочарований? От того, что ты не знала, что на уме у партнёра?

Я сглатываю комок в горле и кашляю, подавившись слюной.

— Вот и я о том же… — с победоносным видом, улыбается Матвей.

— Прости, ты не перестаёшь меня шокировать…

— Зато ты можешь быть уверена в моей искренности… и прямоте… Иногда это неприятно, но убережёт тебя от разочарований.

— Ты что-то хочешь мне сказать?.. — он явно к чему-то клонит.

— Да, но сначала сделай заказ. Официантка уже несколько раз прошла мимо нашего столика.

— Но откуда ты знаешь? — удивлённо вскидываю брови.

— Тут я, действительно, определил по запаху. Неприятный парфюм, такой сладкий, удушливый, просто жесть…

— Галочка — не пользоваться парфюмом перед встречей с тобой.

— О нет, ты пожалуйста ничего не меняй. От тебя очень хорошо пахнет.

К вашему столику подходит официантка и я тут же напрягаюсь.

— Добрый вечер. Готовы сделать заказ? — на смотрит каким-то странным расфокусированным взглядом. Постоянно скользя глазами по Матвею.

— Я буду пасту-карбонара и бокал белого сухого вина, — диктую заказ как привычную мантру.

— А вы? — она поднимает бровь, глядя на Матвея.

— Чтож, поскольку вы не предоставили мне меню со шрифтом Брайля, я вряд-ли могу сделать заказ.

— Ох, простите, но у нас нет такого меню.

— Естественно, ведь этот мир создан только для здоровых людей, вы не виноваты.

— Я могу вам предложить что-нибудь согласно вашим предпочтениям, — голос официантки становится тягучим, а взгляд накрывает поволока.

— Предложите мне что-нибудь из мяса и овощей.

— Может быть медальоны из нежной телятины с тушёными овощами?

— Только если телятина будет действительно нежной.

— Сама нежность…

— Несите…

— Что-нибудь выпить? Бокал вина, может быть виски? — она заметно наклоняется к нему и, не стесняясь, разглядывает его тело.

— Слепой выпивоха — то ещё зрелище. Стакан воды пожалуйста.

Я вижу, как официантка из кожи вон лезет, чтобы привлечь внимание Матвея, но это действительно тяжело сделать. Она повторяет заказ постоянно касаясь волос и поправляя короткую юбку, к моему облегчению, она вскоре уходит.

— Алина, ты ещё тут?

— Да…

— Она молодая и глупая, не обращай внимания.

— Видел бы ты её юбку, понял бы меня… — фыркаю я.

Он разводит руки в стороны.

— Проблема в том, что мне плевать на все эти женские уловки — короткие юбки, декольте и тому подобное. Меня сейчас привлекают совсем другие вещи…

— Можно узнать, что привлекло тебя во мне?..

— Так сразу? Ты всегда спрашиваешь об этом на первой встрече?

— Но ты же обещал быть откровенным… — хочу поймать его на лести или стандартных пикаперских уловках.

— Мне понравился твой голос и запах, лёгкое волнение исходящее от тебя, ты не из этих самоуверенных наглых девок.

— Это точно…

— Я не почувствовал от тебя жалости, ты общалась со мной как с обычным человеком, который просто ничерта не видит. Не хватала меня за руки, не усаживала меня на стул, не провожала до двери под локоть, будто я полный идиот. А ещё я почувствовал искру, что-то такое, что вызывает желание увидеть человека снова…

От его признания меня пробирает жар, это намного лучше стандартных фраз, вроде: «У тебя красивые глаза».

— Я почувствовала то же самое…