— А я предупреждал вас о них, сэр, — улыбнулся Гарри.

— Предупреждал. И снова получается, что я сам виноват. Кстати говоря, я заметил, что ты не вернул «Макбет». Ещё не дочитал?

— Пока нет, — признался Гарри, прикусив губу, — её довольно трудно читать, поэтому так медленно.

— В этом нет ничего неожиданного. Даже взрослым порой трудно говорить на языке Шекспира. Я ожидал, что «Макбет» займёт у тебя больше времени, так как эта пьеса не такая легкомысленная, как две другие, и сюжет, возможно, более сложный. Не стесняйся обращаться ко мне, если запутаешься.

— Только не про зелье, — заявил Гарри, вспомнив, как Снейп бросил ему вызов, чтобы выяснить, что это было.

— Все необходимые подсказки содержатся в тексте. Любая помощь, которую я бы тебе оказал, сделала бы это слишком лёгким делом.

— Тогда ладно, — согласился Гарри.

«Я всегда могу просто не разбираться с этим зельем, это не похоже на домашнее задание или что-то в этом роде».

Однако ему действительно нравился вызов, это, похоже, могло быть забавным.

— Так что же это было? — спустя пару минут нарушил молчание Северус. — То, что ты сделал в Выручай-комнате в прошлый раз?

— Вы имеете в виду площадку с мячиками?

— Именно.

— Это магловская штука. Они есть в «Макдоналдсе», родители оставляют там своих детей на час или около того, если нужно.

— Я так понимаю, эта игра тебе нравится?

— Да. Я никогда раньше в неё не играл.

— Откуда же ты тогда знал, что тебе это понравится?

— Не знаю. Я просто хотел попробовать. Дадли она всегда нравилась.

— Дадли — твой двоюродный брат?

— Да.

— Вы ладите друг с другом? — Северусу хотелось это выяснить.

— Нет.

— Почему?

— Потому что.

И разговор снова оборвался.

«Есть ли в том доме что-нибудь, о чём мальчик готов поговорить?»

Северус решил сменить тему.

— Итак, что произошло между тобой и профессором Синистрой?

— Что вы имеете в виду? — насторожился Гарри.

— Ну, вы двое, кажется, не ладите… Что случилось?

— Я думаю… вроде того, что произошло на первом занятии по зельеварению, сэр, только более… истерично.

— Расскажи, — приподнял бровь Северус.

***

— …Малфой, Драко.

— Здесь, профессор Синистра, — елейно пропел Малфой. Гарри чуть не стошнило.

— Рада снова тебя видеть, Драко, дорогой. Как поживает твой отец?

— Очень хорошо, спасибо, профессор. Он передавал вам привет.

— Спасибо, и ему тоже передай от меня, — Синистра улыбнулась и снова посмотрела на свой список.

— Нотт, Теодор.

— Тео, — весело поправил Тео. — Я здесь.

— Семья Пожирателей Смерти, — тихо констатировала Синистра. — Твой отец убил кого-нибудь в последнее время?

Тео опустил голову, нахмурившись впервые с тех пор, как Гарри встретил его, но промолчал.

«Хорошо. Раз он ничего не собирается говорить…»

— А как насчёт мистера Малфоя, профессор? Или ему нормально быть Пожирателем Смерти, потому что он такой красавчик?

«Я идиот. Почему я всегда лезу куда не просят?»

— Люциус Малфой — очень уважаемая фигура, мистер…?

— Поттер, Гарри, — пренебрежительно сказал Гарри и услышал, как весь класс повернулся и уставился на него. Но он проигнорировал всеобщее внимание и смотрел только на Синистру. — Сын маглорожденной ведьмы и чистокровного мага, воспитан парой отвратительно мерзких маглов, раз уж вам, похоже, не всё равно. Разве это имеет значение?

«У меня опять неприятности. И почему я такой дурак?»

— По-видимому, — возразила Синистра значительно более пронзительным голосом, — так оно и есть. Ваши родители, возможно, были храбрыми, мистер Поттер, но вы никчёмная мелкая крыса, в то время как Драко явно воспитан по более высоким стандартам.

«Кого ты называешь крысой, сука?»

— Я полагаю, это зависит от того, в чём заключаются ваши ценности, профессор. Я не из тех, кому нравится целовать задницу Малфою, в конце концов, я просто пытаюсь защитить своего друга.

«И да, я действительно круглый дурак».

С другой стороны, Синистра не казалась ни «Верноном», ни «обеспокоенным взрослым» — скорее, «взрослая идиотка».

«Она ничего не сделает».

— Друга — Пожирателя Смерти.

«Так что, мои родители не имеют значения, и я мелкий засранец, но отец Тео делает его Пожирателем Смерти, а Малфоя — святым? Неужели она не понимает, что это полная фигня?»

— Сын Пожирателя Смерти, как и Малфой, — Гарри решил больше не сдерживаться и высказать то, что думал. — И это ни хрена не предполагает, кто он на самом деле. Малфой чистокровный, а я полукровка, и мы оба несносные мелкие «крысы», как вы выразились. Впрочем, неважно, — Гарри откинулся на спинку стула. — Я здесь.

Профессор, казалось, хотела что-то сказать, но затем просто отметила его фамилию в списке и пошла дальше.

— Очень дружелюбно, — улыбнувшись, прошептал Тео. — Верный способ завоевать её расположение.

— Ну а что ты хочешь, чтобы я сказал? — шепнул в ответ Гарри. — Я здесь, мой самый замечательный и очаровательный профессор, пожалуйста, позвольте мне поцеловать ваши пышные ягодицы? Я думал, тебе не нравится Малфой.

Тео и Блейз поперхнулись, захихикав.

— Пожалуйста, скажи это, ну пожалуйста, — снова зашептал Тео. — Ты станешь для меня героем! Я даже заплачу тебе!

— Прости, что разочаровываю, Тео, но не думаю, что даже я настолько идиот за плату так сильно злить профессора на третий день занятий. Я и так зашёл достаточно далеко. Однако не стесняйтесь делать это самостоятельно. Я напишу милую записку с соболезнованиями вашей семье.

— Да нет, — хмыкнул Тео, — это же только Синистра. Папа сказал, что она неплохой учитель, пока ученики её слушаются, но если они этого не делают, она в основном просто визжит. Папа говорит, что от её голоса краска со стен слезает.

— Господа Поттер, Нотт и… — Синистра посмотрела в свой список, — …Забини. Не хотите поделиться своим разговором с классом?

— Не особенно, — буркнул Гарри, в то время как Блейз бесстрастно уставился на неё, а Тео просто улыбался, совершенно не раскаиваясь.

— Это не просьба, мистер Поттер.

— А прозвучало именно так, — Гарри пожал плечами, напрягшись, но стараясь не показать этого.

— Ошибаетесь! — Голос Синистры снова стал пронзительным. — Рассказывайте, мистер Поттер.

«Семь бед — один ответ…»

— Ну ладно, на самом деле мы говорили о вас, профессор, и о том, стоит ли усилий целовать задницу. Мои одноклассники любезно объяснили, что, возможно, мне следует быть более дружелюбным, а я, как видите, не согласился. Как бы хороша ни была задница, я уверен, что предпочту неприятности.

«Только бы Тео был прав насчёт этой женщины…»

— Следите за языком, мистер Поттер! И… Да как ты смеешь! Ты… ты, грязный мелкий засранец!

«Ага, точно прав».

— О, да ладно, обзывайте меня по-всякому. Я даже подскажу, если вы забыли: урод, мелкий ублюдок, говнюк и мудак. Вы меня этим не достанете, уж поверьте. И вообще, кто из нас ещё сквернослов? Вы же первой это начали…

***

— И поэтому… да. После этого мы уже не так хорошо ладим.

— Могу себе представить, — Снейп приподнял бровь.

— Но она первой обозвала меня никчёмным засранцем.

— Действительно.

— И потом, большая часть моих слов была обо мне, а не о ней!

— Тоже верно. Однако это меня совсем не радует.

— Почему? — Гарри нахмурился.

«Он ведь не собирается наказывать меня? Это было НЕСКОЛЬКО НЕДЕЛЬ назад!»

— Я уже говорил тебе раньше, что не хочу, чтобы ты так отзывался о себе, не так ли?

«Чёрт».

— Но это было до того!

— Да, и только поэтому у тебя нет проблем, но это не значит, что меня подобное не беспокоит.

— Хм…

«Почему это должно беспокоить тебя, если это не беспокоит меня?»

— Твои родственники, — продолжал Северус, — действительно называют тебя всеми этими словами?