И в любом случае это не имеет значения. Гриффиндор безопасен.

Гарри просто не чувствовал себя комфортно в Слизерине, зная, что попади он в неприятности, придётся иметь дело с Дамблдором.

«А почему бы и нет? Что в этом такого особенного? Разве со Снейпом попадать в неприятности было весело?»

Но Снейп известное зло, наконец понял Гарри. Он всегда наказывал мальчика, когда тот делал что-то, что выводило профессора из себя — или, по крайней мере, следил за тем, как меня наказывали другие люди — но он также всегда заботился о том, чтобы Гарри был в безопасности, будь то с ним или с кем-то ещё. И когда Снейп облажался, он извинился, а когда облажался Гарри и тоже извинился, Мастер зелий простил его.

«Тем самым заставляя меня чувствовать себя ещё хуже, — подумал Гарри. — Ублюдок».

Но Гарри помнил, что даже когда он пришёл к Снейпу два дня назад, чтобы извиниться, он не испугался. Беспокоился о реакции Снейпа, безусловно, но не боялся, что этот человек ударит его. Ни одного мгновения. И не боялся уже довольно давно.

«Он сказал, что не ударит меня, и никогда этого не делал, он даже не хватал меня слишком сильно, не тряс или что-то в этом роде».

Профессор прикасался к Гарри только тогда, когда хотел, чтобы мальчик посмотрел на него, или был действительно обеспокоен, или… или доволен. Как в тот первый раз, когда Гарри искренне извинился, а Снейп коснулся его головы. Это было… приятно. И безопасно, как и объятия Мастера зелий. С каких это пор прикосновения взрослых стали безопасными? Начиная со Снейпа.

Нравился он Гарри или нет, Снейп заставлял мальчика чувствовать себя в безопасности больше, чем кто-либо другой, даже больше, чем Помфри или Макгонагалл. Это казалось… чем-то значительным. А теперь этот человек исчез.

«Целых два дня. Переживёшь».

Но на всякий случай он будет проводить больше времени в гриффиндорской гостиной.

«И перестань, чёрт возьми, думать о Снейпе. Он не настолько важен».

***

— А, Северус, ты вернулся. Надеюсь, тебе понравились выходные?

— Откуда мне знать?

«Но мне действительно нравится дразнить тебя».

На самом деле Северус не был настолько пьян, чтобы забыть выходные, но ему было приятно позволить Альбусу так думать. Ему так и не удалось заставить Дамблдора упрекнуть его за это. Казалось, что чувство вины не позволяет Альбусу обвинять Северуса в чём-либо, что он сделал после убийства, что каким-то образом заставило Северуса ещё больше стремиться вывести директора из себя.

Альбус вздохнул, затем, как обычно, проигнорировал колкость и сменил тему:

— Твой факультет в порядке, как и твои занятия.

— Кто-нибудь действительно чему-то научился? — спросил Северус без особой надежды.

— Я загрузил их уроками, — ответил директор. — Потому что знал, что если поступлю иначе, то никогда больше не смогу убедить тебя уехать.

«Чертовски верно», — подумал Северус.

— А Гарри?

— Я не видел его вне приёмов пищи. — Директор нахмурился. — Я знаю, что он возвращался до комендантского часа, потому что старосты сообщали мне об этом, но я никогда не видел, как он входит, и мне очень любопытно, как он это делает, — сказал Дамблдор с намёком.

Северус застонал.

«Я не думал, что всё будет так плохо».

Если бы он это знал, то, вероятно, не ушёл бы.

— Я уверен, что он не стал бы добровольно делиться с вами этой информацией.

— Ах, но ты же в курсе, — подмигнул директор.

— Да, я в курсе, — Северус говорил спокойно, несмотря на кипевший внутри гнев. — Он тогда тоже прятался от меня, а потом прекратил. Этот маленький мост доверия занял у меня некоторое время, и я буду благодарен вам, если вы не попросите меня разрушить всё из-за чего-то столь незначительного.

— Ты думаешь, он прятался от меня? — поморщился директор.

— Наверняка. Я мог бы даже сообщить вам, где он прятался, но опять же — я не нарушу его доверия.

— Хорошо, Северус, я не буду давить, — подняв руку, умиротворяюще заговорил директор. — Я просто комментировал экстраординарные способности мальчика. Редко бывает, чтобы ученику удавалось успешно ускользнуть от меня.

— И всё же вам показалось забавным, когда ему удалось ускользнуть от меня в начале года, — протянул Снейп. — Осмелюсь заметить, что в этом отношении мои способности превосходят ваши.

— Ах, да, — директор грустно улыбнулся. — И всё же способности Гарри улучшились. Хороший навык для него, хотя я содрогаюсь при мысли о том, как мальчик его приобрёл.

— Несомненно. Он хотя бы ходил на занятия?

— Да.

— Как всё прошло?

— Странно, раз уж ты спрашиваешь, — задумчиво сказал Альбус. — Мальчик Забини свирепо смотрел на меня каждый раз, когда я приближался к нему.

— Я не удивлён, — заметил Северус, — Забини защищает Гарри. Без сомнения, он увидел, что Гарри избегает вас, и решил помочь ему. И он, вероятно, сам вам не доверяет, если подумать. Я бы не стал, с его точки зрения.

— Я действительно выгляжу настолько устрашающе, Северус? — К удивлению Северуса, глаза директора наполнились болью.

— Только для тех, кто видит сквозь маску, и либо знают вас, возможно, когда-нибудь сталкивались с вами, либо не знают вас достаточно хорошо, чтобы понять, что вы не причините им вреда, — честно ответил Северус.

— И для кого конкретно?

— Для любого слизеринца, достойного этого факультета. Особенно для тех, кто, как Забини, либо идут по моему пути, либо близки к нему.

— Ты думаешь, что мистер Забини вырастет и вступит в ряды Пожирателей Смерти? — Голос директора звучал встревоженно.

— Всё может быть. Но нет, полагаю, он слишком предан Гарри. Лично я думаю — наиболее вероятно, что Забини встанет в ряды Пожирателей Смерти лишь для того, чтобы сменить меня в Ордене или занять аналогичную должность аврора.

— Он знает о твоей роли в этом?

— Приблизительно. Он назвал меня «Пожирателем Смерти Дамблдора». — Видя, как Дамблдор морщится, но не протестует, Северус решил, что разговор окончен. — Теперь, если вы извините меня, директор, у меня назначена встреча с Гарри в пять, и я хотел бы вернуться в свои покои до этого времени.

— Ну хорошо, Северус. Думаю, мы поговорим позже.

Гарри сидел в позе лотоса на полу в центре кабинета Снейпа, закрыв глаза, тщательно сосредоточился на том, что хотел сделать. Он работал над подобными вещами на уроках Снейпа по беспалочковой магии — представляя, чего он хочет, как способ получить желаемое, не прикасаясь ни к чему и даже не концентрируясь на чём-то конкретном. Способ на скорую руку получить обобщённый, простой результат — например, изменить цвет всей стены или переместить объект. Вместо того чтобы представлять себе процесс, необходимый для изменений, Гарри просто использовал силу воли и позволял своей магии как бы разобраться в этом. На уроке он представлял предмет мебели в другом месте, и вместо того, чтобы перемещать его по воздуху, как ожидалось, Гарри добился того, что аппарировал его.

На этот раз он оглядел комнату, а затем представил всё в кабинете в лавандовом цвете. Открыв глаза, Гарри улыбнулся, увидев, что добился успеха — всё перед ним было одного и того же, несколько ужасного розового оттенка.

Короткое покашливание заставило его резко обернуться. На пороге, одетый в свою обычную матово-чёрную мантию, с лёгкой ухмылкой на лице стоял Северус Снейп. Гарри вскочил на ноги.

— Я… вы… как?

— Как я узнал, что ты здесь, или как я попал сюда так, что ты не заметил?

С колотящимся в груди сердцем Гарри просто кивнул.

— Я наложил заглушающие чары на дверь, прежде чем открыть её, и, разумеется, у меня есть чары оповещения.

— Но раньше вы не…

Снейп поднял бровь.

— Обманешь меня единожды — позор тебе. Обманешь дважды — позор мне.

У Гарри отвисла челюсть.

«Ой».

Северус сдержал улыбку. Конечно, он должен был вернуться и застать Гарри за раскраской собственного кабинета. Почему он ожидал чего-то другого? Но была одна вещь, с чем действительно надо было разобраться.