«О, чёрт», — подумал Блейз, поворачиваясь к говорившему. Дамблдор, Макгонагалл и Снейп стояли у противоположной стены комнаты.

— Я прошу прощения, Северус, — сказал Дамблдор. — Похоже, ты был прав. — Он повернулся к Блейзу и Гермионе. — Полагаю, ваши друзья в другой комнате?

— Э… да, — Блейз смотрел прямо на Снейпа, который холодно встретил его взгляд. — Там было достаточно зелья только…

— …на двоих, — закончил за него Дамблдор. — Конечно, иначе ты бы не оставил позади никого из них.

— Гарри в порядке, — настойчиво сказал Блейз. — И мы тоже.

Снейп кивнул, но выражение его лица не изменилось.

«Гарри не хотел идти, — вспомнил Блейз, чувствуя себя виноватым. — А я уговорил его. Чёрт, что я натворил?»

— Гарри не хотел приходить, сэр, — услышал он свой голос. — Это я виноват.

И снова Снейп просто коротко кивнул, как будто едва расслышал его.

— Минерва, не могла бы ты проводить мисс Грейнджер и мистера Уизли в Больничное крыло? Я отведу мистера Забини и мистера Нотта. Северус…

— Я заберу своего сына, спасибо, — сказал Снейп, слегка подчеркнув слово «сын».

— Он действительно не хотел идти, сэр, — снова попытался Блейз.

— И всё же он сделал это, мистер Забини, — наконец ответил Снейп.

Его ровный тон поверг Блейза в лёгкую панику.

— Потому что я собирался, а он не хотел отпускать меня одного! — взмолился он. — Вы же говорили мне раньше, что я должен нести ответственность за действия других, почему бы не сейчас?

— Я не собираюсь причинять вред Гарри, Забини, — заверил Снейп. — На твоём месте я бы сейчас больше о себе беспокоился.

«Чёрт, — внезапно сообразил Блейз. Если Снейп по камину позвонит его дяде… — Он не позвонит, — успокоил себя Блейз. — Он знает, что им будет всё равно, поэтому не станет беспокоиться».

Гарри вскинул голову, когда пламя, ведущее туда, куда ушли Блейз и Гермиона, внезапно исчезло. Мгновением позже он понял, почему: Блейз и Гермиона вернулись, а за ними следовали Дамблдор, Макгонагалл и, наконец, Снейп. Лицо профессора было совершенно непроницаемым. Встретившись взглядом, Гарри сглотнул и молча прошёл вперёд, встав перед своим… отцом.

Мгновение Снейп просто смотрел на него, но затем одной рукой взял Гарри за подбородок и слегка повернул его лицо в сторону, а пальцами другой осторожно провёл по щеке, и мальчик вздрогнул, с удивлением обнаружив, что это больно, несмотря на мягкость прикосновений.

Лицо профессора, когда Гарри поморщился, ещё больше потемнело. И Гарри понял, как этот человек перепугался и переволновался за него. Но когда Снейп почти поморщился вместе с Гарри, он вспомнил, как сильно профессор ненавидел, когда мальчику больно, словно принимал это на свой счёт. И на этот раз у Гарри даже не было причин так рисковать.

«Нет, были — я же не мог позволить Блейзу пойти одному, верно?»

Макгонагалл и Дамблдор быстро направили остальных четверых на выход, но Снейп по-прежнему ничего не говорил. Тео и Рон перешёптывались, Гермиона и Блейз молчали. Снейп положил руку Гарри на затылок и подтолкнул его вслед за ними. Когда они выбрались наверх, Снейп коротко переговорил с Блейзом и Тео, после чего увёл Гарри в подземелья замка.

У Гарри возникло странное чувство дежавю, когда он тихо шёл к покоям Снейпа посреди ночи, чувствуя на затылке руку профессора, как будто без неё он мог совершить какую-нибудь глупость. На самом деле это чувство было несколько успокаивающим — в прошлый раз он остался более или менее невредимым. И Снейп не бросил его.

При этой мысли его охватила смутная паника. Что, если… Но нет, Снейп останется. Снейп всегда оставался. Ты не можешь прогнать меня. Ты мне дорог, и точка, и ты ничего не можешь с этим поделать. Хотя, похоже, Гарри повторил попытку, почти вопреки себе. Чёрт возьми. Лицо Снейпа было таким непроницаемым. Как всегда, когда он был сильно расстроен.

«А я превратился в полного слабака».

Ещё недавно Гарри было наплевать на то, что делает или думает Снейп, лишь бы тот держался на расстоянии. Теперь — лишь бы только он заговорил.

Когда они добрались до покоев Снейпа, Гарри устроился на диване, а Снейп исчез в своей кладовке и вскоре вернулся с баночкой ярко-синего бальзама от синяков. «Ну, конечно, — подумал Гарри, смирившись. — У меня же синяки, и он не может наорать на меня, пока я рискую умереть от этих синяков».

— Я в порядке, — буркнул Гарри.

— Сними рубашку, пожалуйста, — коротко велел ему Снейп, садясь рядом на диван.

Слегка смутившись, Гарри стянул рубашку через голову, обнажив живот, грудь и руки — всё в мелких синяках. «Ах да, — вспомнил он. — Ключи».

Снейп хмуро смотрел на него.

— Ключи, — тихо объяснил Гарри. Снейп кивнул с каменным лицом. Когда он открыл бальзам и потянулся к лицу Гарри, мальчик отпрянул.

— Я в порядке, — повторил он. Снейп проигнорировал его слова, наклонившись вперёд, взял Гарри за подбородок и повернул его голову, чтобы нанести бальзам на щёку. И снова Гарри резко отстранился, разрывая контакт, и огрызнулся: — Может, ты, блядь, просто наорёшь на меня?

— Ты бы предпочёл это? — Снейп, уставившись на него, откинулся на спинку дивана.

«Может быть», — подумал Гарри. Он ненавидел, если Снейп был таким добрым, когда так злился. Последнее, чего Гарри хотел в такие моменты, было напоминание о том, как сильно Снейп волновался о нём. Он был ужасным сыном.

— Просто… я в порядке, хорошо? — он сказал более спокойно. — Я вылечусь сам.

— И как твой отец, я должен просто принять это? — спросил Снейп.

— Да, — упрямо сказал Гарри.

— Нет, — просто ответил Снейп. — А теперь сиди смирно, пожалуйста.

Он снова протянул руку, и снова Гарри отпрянул. На этот раз Мастер зелий сурово нахмурился.

— Можешь не сомневаться, я и накричу на тебя, и, возможно, накажу и так далее, но сначала я обработаю твои синяки, а ты не сдвинешься с места.

Его тон был резким, и на этот раз Гарри не отстранился. Однако он был напряжён, и Снейп заметил это.

— Что случилось? — в конце концов спросил он, осторожно нанося бальзам на порез на щеке.

— Ты сердишься на меня, — наконец пробормотал Гарри.

— Да, и…? — Снейп продолжал осторожно размазывать бальзам.

— Так почему ты так добр ко мне?

Северус уставился на мальчика, внезапно вспомнив, как сидел с ним на этом же диване, сразу после того, как Гарри пытался сжечь его кабинет. Гарри хотел сам вылечить своё лицо, не желая позволить Северусу сделать это. Он даже заплакал.

— Почему это тебя беспокоит? — наконец спросил Мастер зелий.

— Я просто не знаю, чего от тебя ожидать! — признался Гарри. — Ты сердишься, почему бы тебе просто не злиться? Почему ты притворяешься, что это не так? Я был ужасен, почему ты не относишься ко мне так, как я заслуживаю? — Его голос дрогнул, и мальчик отвернулся от Снейпа, снова отстраняясь от руки, которая так ласково касалась лица.

— И чего же ты заслуживаешь, Гарри? — резко спросил Северус.

Гарри уставился на него, внезапно осознав, что он сказал и как это прозвучало.

— Я… я не знаю, — пробормотал он, понимая, что лжёт. Он точно знал, чего заслуживает. Хотя Снейп никогда бы этого не сделал. Напротив, он пришёл бы в ужас, если бы узнал, что Гарри всё ещё так думает.

— Я уже не раз говорил, что не буду бить тебя, Гарри, — отрезал Снейп. — И неужели ты думал, что я откажу тебе в исцелении, когда ты в нём нуждаешься?

— Но мне это не нужно, — возразил Гарри. — Я вылечусь сам, просто отлично. Это же только синяки.

— Сначала они станут хуже, — заметил Снейп, — и нет причин заставлять тебя страдать от боли.

— Ну… — Гарри сдался. Это была одна из тех «снейповских» вещей, которые просто не имели смысла. Этому человеку никогда бы не пришло в голову, что Гарри заслужил эти синяки. Он наверняка не согласился бы, даже если бы Гарри объяснил ему это, и, скорее, просто опять разозлился бы на Дурслей. Но всё же было бы не так напряжённо, если бы Снейп просто наказал его и покончил с этим. А так Гарри всё ждал, когда он сорвётся, хотя знал, что он никогда этого не сделает. Снейп не срывался, по крайней мере, не на Гарри. Больше всего он злился на тех, кто обижал Гарри. Что не улучшало ситуацию.