Жаль, что убийцам этот факт никто не удосужился сообщить.
Меня спасла чуйка, которая неплохо помогала даже тогда, когда ясновидение было выведено из строя неизвестным способом, уколовшая в затылок не иглами даже, а чертовым рыцарским копьем. Эгида укрыла меня скорее рефлекторным порывом, чем намеренным использованием. А секунду спустя стало ясно, почему я был прав, слушаясь своих инстинктов.
Собравшиеся под барьером, представляющим собою идеальную сферу в полсотни метров диаметром, уже явно собирались ударить по столь необычной магической структуре в ответ, когда сухие и пожухлые листья осыпались пылью. Все вместе и сразу, и это было до того, как их попытались атаковать. А потом я стал свидетелем высокой научной мысли времен темного магического средневековья - эта пыль оказалась очень токсичной, магически заряженной и, внимание, легковоспламеняемой. Объемный взрыв, смешавший в себе магические и физические компоненты - совсем не шуточка. Учитывая количество пожухлых листьев, использованных для атаки (как минимум в пределах видимости, парк разом полысел), их массу и объем получившейся пылевой тучки, рвануло так, что окажись я в эпицентре, и даже под Эгидой было бы плохо. Если не от самой атаки, то от отката самой Эгиды уж точно.
Кафешку, столик, тела случайных жертв и верхние слои земли унесло прочь, будто злой волк подул на соломенный домик. Взрывная волна вдавила мое временно неуязвимое физически тельце в землю, а я поблагодарил свою находчивость за то, что Эгидой накрыл не только себя, но и недоеденный десерт. Второй такой заказать уже точно не выйдет, даже если я соглашусь доплатить. Сомневаюсь, что те же повара выжили. А еще, есть подозрение, что во всем Вечном резко уменьшилось количество целых окон.
А тем временем, у выживших после взрыва имперцев, чей барьер хоть и рухнул, но большую часть урона удержал, а личные чары отклонили оставшийся, появились совсем новые проблемы. Взрыв просто испарил, - вот тут точно магия поработала, - верхние слои земли, обнажив то, что скрывалось под грунтом. Стоит ли говорить, что телохранителям и самим охраняемым увиденное не понравилось?
Черные, склизкие и покрытые ядовитыми шипами корни устилали округу живым и постоянно шевелящимся ковром, ковром грязным, мерзким и пи*дец каким опасным. Я, мягко говоря, пребывал в недоумении, граничащим с непониманием. Практически никогда не встречавшись в бою с друидами, если не считать парочку ничего не успевших продемонстрировать покойников в Каменной, я довольно неплохо знал их арсенал и тактику действий. Тут тебе и консультации Гестии, которая с кем только не воевала, и шастанье по чужим снам, где можно почерпнуть если не навыков, то чистых знаний и жизненного опыта.
Так вот - это не походило ни на что из известного мне арсенала любителей гринписа и природозащиты. Дело даже не в мощи и масштабе применяемых чар, что превратили громадный кусок парка в смертельную ловушку. Высокий уровень и ранг колдующего легко добавит и мощности, и объема, и изощренности, так что тут все в порядке вещей. Просто для меня, да и для всех моих источников информации друиды, флористы, мастера роста, хозяева лесов - это жизнь, чистейшая и дистиллированная, необоримая и вездесущая, непобедимая в своей эволюционной совершенности.
Нельзя сказать, что здесь не было жизни, ибо она присутствовала... но что это была за жизнь! Это живое, жизнь забирающее и непрерывно умирающее безумие было воплощением совсем другой стороны этой грани магического искусства. Жизнь сплеталась со своей извечной соперницей и ближайшей сестрой - со Смертью. Это и в помине не похоже было на ту холодную и отстраненную силу, какую звали и покоряли некроманты, вроде Касси Давай Дружить.
Обратная сторона жизни, живой природы как таковой: смерть, что порождает новую жизнь, что должна будет умереть лишь для того, чтобы вновь породить то, что умрет чуть позже. Непрерывное гниение упавших лесных исполинов, покрывающихся мхами и грибницами, прорастание прекрасных цветков на костях и телах лесного зверья, танец хищника и жертвы, что всегда имеет закономерный итог. Смерть кормила жизнь, делала ее сильнее, а жизнь в ответ отдаривалась смерти с той пылающей и иступленной страстью, что доступна только живому, жаждущему жить и плодиться.
Две совершенно противоположные силы питали свои антиподы, добывая массу для роста и энергию для атак непрерывным ручьем. Сенсорика просто захлебывалась в выпускаемой этим безумием силе, а сила эта, лишь выплеснувшись в мир, тут же уходила на создание новых боевых единиц вместо павших. Даже сквозь все помехи, создаваемые для моего хрен знает какого ока, я будто наяву видел величественный и прекрасный лес, понимая что скрыто за его фасадом. Эту сторону никто не любит, ее не желают замечать, но она никуда не уходит. Природа жестока, как жестоки и ее законы. Для нее смерть будет лишь частью бесконечного цикла жизни - отмирание ненужного, гибель слабого, забвение неприспособленного, вместо которых придет иная, лучшая жизнь, которая обязана будет уступить место тем, кто станет лучше нее самой.
Кто бы ни призвал сюда это нечто, кто бы ни вырастил его втайне от видящих и сенсоров, точно под местом прогулки своих жертв, но он был силен, умел и совершенно точно чокнут дальше некуда. Но он не прогадал. Я не зря говорил про то, что вот это вот все не за один день выросло - все растения в округе явно обрабатывались заранее, потому что я даже представить боюсь, какие затраты к резерву потребует воплощение такой хероты одним решительным махом. Да и вообще, магия природников именно в этом и сильна - возможностью вкладывать не так уж много сил, но позволять собственным чарам самим подпитываться от мироздания, наливаясь мощью без непосредственного участия создателя.
В противовес нападающим (или нападающему) имперцы именно времени на подготовку не имели, да и вообще оказались изрядно неготовыми к столь наглой внезапной атаке, какая свалилась на их головы градом кирпичей. Зато у них было преимущество в количестве применяемых чар и в малой площади, которую нужно защищать.
Помогало не очень.
Ядовитые корни атаковали подобно одному организму, не давая собраться в новую формацию, но они оставались все же одними только корнями - чарами опасными, но достаточно прямолинейными. Первые секунды после детонации позволили собрать кровавый урожай, но стоило только жертвам опомниться, как дело пошло уже не так гладко.
Всего было только три личности, чье волшебство позволяло не только отбиваться и сохранять свою жизнь, но и вполне сносно прикрывать других и атаковать самим. Самым, пожалуй, выделяющимся я бы назвал немного сгорбленного старичка в темно-фиолетовой мантии и искусно скроенным костюмом под ней. Дядька отжигал не по-детски, буквально заливая округу потоками Пламени. Одна из самых простых и легких в освоении ветвей магии, остающаяся при этом еще и чертовски мощной, способной противостоять практически любому типу противника.
Обычно, пламенеющие атаки даже слишком сильны, отчего понятие дружественного огня для огневиков играет совершенно новыми красками. Сейчас этот постулат опровергался на моих глазах, ведь Огненный Скульптор сорок четвертого уровня не просто бил пламенем, но буквально заставлял его обтекать союзников, атакуя строго те цели, которые и должны были быть атакованными. Контроль сравнимый, если не превосходящий мой собственный, и это для энергии того плана, что как раз славится именно неконтролируемой мощью, не различающей ни врагов, ни союзников! Огненные ручьи, потоки белого от жара пламени, легко могли сжечь человека, просто пролетев рядом с ним, но испепеляющий жар отказывался задевать что-либо, кроме порождения неизвестного друида или друидов.
Вторым бастионом сопротивления оказался огромный, закованный в совершенно неподъемные с виду латы, рыцарь. Причем я уверен, что до атаки никакого обладателя такой выдающейся "одежды" в той толпе не было. Успел прыгнуть на помощь телепортом? Или достал защиту из пространственного кармана? Ответ не столь важен, в отличие от его действий. Там, где остальные ближники едва-едва умудрялись защищать самих себя, да и то, постепенно уменьшаясь количеством, этот тип наносил полноценные атаки.
