Мтран - умная, она знает, что если с непривычки слишком сильно налечь на работу с копьем, то все тело будет болеть или вовсе станет так плохо, что только к шаману и бежать, ну, или ползти. Ее новый голос нравился Мтран даже больше чем ее первый кинжал, подаренный бугаем ее банды, в знак признания новой пластунки. Тем более что кинжалы у нее уже новые, лично бледным вождем сделаны! И пусть все утрутся, даже Гртлашра, хоть она теперь и правая рука нового вождя.

На дело послали ее, Мтран, а не эту наглую и никчемную суку, что даже воином быть не смогла! Правда, когда Мтран попыталась подколоть ее по этому поводу, то только и сумела, что разок намекнуть на этот факт. Мол, она, Мтран, в отличие от Гртлашры не легла подстилкой в чужой шатер, а осталась воином. В ответ старшая в племени как-то странно улыбнулась, сдвинулась, что-то сказала, помахала руками и снова заговорила, а сама Мтран за ней уже не успевала...

В себя она пришла после того, как отлизала щели уже десятку гоблинских слабачек, при этом убеждая всех желающих, что именно здесь ее место и вообще, какая она, Мтран, воин? Так, пи*долизка при племени, пытающаяся занять свой рот и язык чем-то полезным, а не пустым трепом не по делу.

От воспоминаний о прошедшем позоре в промежности словно зажегся маленький сигнальный костер, а тело сковала приятная слабость. Сейчас бы еще рот заткнуть чем-то, чтобы поработать губами и языком и вообще отлично будет. От того, чтобы позорно отсосать обработанному ею щенку ее спасла не собственная гордость. Чего уж перед собой-то пыль пускать? Гртлашра обула ее на славу и даже мысли о сопротивлении ее словам возникнуть не могло. Каждый раз, когда Мтран пыталась не то что сопротивляться, а хотя бы вспомнить о том, что ей говорила эта сука, она осознавала себя в лучшем случае отчаянно пихающей пальцы в истекающую соком щель. В худшем - отдавшейся все тем же гоблам в качестве свободного рта для их п*зд. В совсем хреновом, если особенно сильно материла Гртлашру в своих мыслях, - в качестве игрушки для превратившихся в отупевшее и не умеющее даже говорить мясо самцов, которым она, внезапно, решила помочь унять стояки.

Но ее вел приказ вождя, а приказ вождя главнее приказов Гртлашры, причем всегда. Так что утерев слюни и прикусив губу, Мтран принялась за работу. Два дозорных уже отключились - на них пластунка почти не тратила голос, ограничившись самым-самым малым, чтобы не воткнули в нее свои ножи. В смысле, нормальные, железные ножи, а то кто же им позволит другие в нее втыкать.

А вот щенок, который ее спрашивал, все еще смотрел на нее щенячьим же взглядом, будто оторванный от сиськи детеныш варга. В последний раз, когда он еще мог говорить, то выдал ей свой и-ди-нти-фи-как-ти-ом-ный амулет, что защищал от злого шаманства создателей всей этой каменной громады. В обмен она честно выполнила условия сделки, усевшись жопой на лицо щенка, и даже дождалась, пока он в четвертый раз испортит свои портки человеческим семенем. Ей люди не нравились и драть их не хотелось, но нравилась власть, которую она имела над важным и сильным (а силу она в щенке чуяла немалую) человеком. Он тут был чем-то вроде малого вождя - повыше бугая, но ниже первого шамана.

Особо она не спрашивала, благо понимала, что умные вещи должны делать вождь и его братва, а ей нужно делать, как приказали. Приказ был простым - попасть в плен, желательно так, чтобы не порезали ее сгоряча, дождаться момента и, успокоив голосом стражу, дать шаманский сигнал самому вождю. От мысли, что она справилась с этим приказом (почти, почти справилась и расслабляться не собирается!) Мтран не удержалась и двумя пальцами довела себя до быстрого пика, сбросив часть обуревающих ее чувств.

Холодная голова важнее.

Наблюдающий за ней щенок, похоже, кончил в пятый раз, окончательно портя свои странные и тонкие шкуры, в которые был одет, но Мтран уже не обращала на то внимание. Несколько раз этот каменный мешок, в котором ее собирались пытать, проведывали, но тогда ее "пленители" еще сохраняли видимость того, что они тут воины, а не ее личные суки. Может быть, Мтран и перестаралась с голосом, но ей не приказывали делать все незаметно - только быстро и не поднимая тревоги.

Кивнув своим мыслям и понадеявшись на то, что вождь, - или хотя бы кто-то из его человеческой братвы, - решит ее в награду нагнуть по-волчьи, Мтран приступила к последней части приказа. Стражник даже не пошевелился, когда орчиха (развязали ее в обмен на то, что она даст пощупать титьки) вытащила его кинжал. Перемахнуть бы ему глотку, да только чары людских шаманов могут почуять смерть соплеменника, особенно так глубоко в сердце каменной крепости.

Вместо чужой глотки, Мтран вскрыла собственное плечо, поморщившись от боли - после работы туманной девки ее тело стало быстрее, сильнее и куда легче переносило раны, но приятного в том, чтобы себя резать, нет. Надавив на рану, пластунка добилась того, что из-под кожи в ее ладонь вылилось вместе с кровью и небольшое черное зернышко. Словно маленький орешек, с ноготь размером, но бледный вождь сказал беречь плечо сильнее всего и не дать этому орешку потеряться.

Она тогда с трудом сдерживалась, чтобы руками между ног не полезть, но все же запомнила все-все-все, что вождь говорил. В том числе и то, как это зернышко использовать - либо вбросить в любую лужу или бидон с водой, либо приложить к от-ра-жа-ю-щей по-вер-дос-ти. Зеркало Мтран видела и у вождя, и у второго шамана, так что знала, как оно выглядит. По ее голосу щенок приказал принести крынку с водой, просто на всякий случай, если это зеркало не подойдет.

Мало ли что? Бледный вождь-человек говорил об от-ра-жа-ю-щей по-вер-дос-ти, а вдруг это зеркало не подойдет? Это вождь умный, много слов знает, а Мтран... тоже умная, но не настолько умная. Лучше иметь сразу два охотничьих копья, чем понадеяться на одно и остаться без мяса, голодной и высмеянной. Гртлашра точно будет всю зиму ржать над ней, если она приказ вождя не выполнит... если ее вообще живой оставят. Или, может быть, просто мысли из головы заберут, сделав тупой и безмозглой, как всех мужиков ранее.

Мтран как-то не могла определить, пугает ли ее последний вариант, аль манит. Зато точно знала, что приказы вождя исполняют в любом случае, а потому приказала глупым мыслям замолчать.

Зернышко только-только коснулось зеркала, как тут же пропало, будто втянувшись в проклятую стекляшку. От осознания того, как она обосралась, Мтран едва удержалась от отчаянного вопля - ей же сказано было хранить зернышко пуще жизни. Вернее, вождь так не говорил, но туман-девка и Гртлашра объяснили. А она его прое*ла, как последний гоблин!

Прежде чем орчиха попыталась в панике разбить зеркало, дабы достать черное зернышко, по оному зеркалу пошли самые настоящие волны, а потом она, как наяву, услышала знакомый и такой приятный (до мокроты между ног!) голос вождя-человека. Причем прямиком из зеркала, а значит, ее сейчас либо отчитают за про*б, либо похвалят за успех.

- Связь стабильна, а защитные поля крепости мне не помеха. - Непонятно, но внушительно высказался вождь. - Ну-ка, зеленая, отойди в сторонку от зеркальца.

Приказ она выполнила быстрее мысли, а следом за приказом по зеркалу прошла очередная волна и оттуда, словно из маленького окошка, рыбкой выскользнула тонкая и быстрая фигура закутанного в свои странные тряпки вождя.

Однако, очень сильное шаманство!

Страшной белой рожи на его лице не было, а сама она висела на поясе, рядом с оружием. Пока Мтран тихонько поедала вождя глазами, стараясь незаметно напрягать и расслаблять бедра, чтобы бугорок приятно сжимало, вождь осмотрелся, поморщив нос от взгляда на довольно лыбящегося щенка (он ей тоже не понравился, надо было его таки прирезать!), а потом достал из-под плаща еще одно зеркало.

- Ладно, пора за работу. - Взгляд в сторону пластунки, что тут же сделала самое подобострастное (вдруг поверит и решит наградить, аль хотя бы по жопе да ляжкам шлепнет) лицо. - Ты справилась, Мтран, поздравляю.