Молодой фотограф, сделавший снимок Уинстона Черчилля в день его восьмидесятилетия, сказал:

— Я надеюсь, что смогу сфотографировать вас также в день вашего столетнего юбилея.

— Это вполне возможно, молодой человек, — ответил Черчилль, — при условии, конечно, что вы будете беречь свое здоровье.

Приятель Марка Твена заболел. Он написал Твену письмо с описанием своих страданий и закончил следующим вопросом:

«Бывает ли что-нибудь хуже, чем головная и зубная боль одновременно?»

Марк Твен ответил:

«Бывает: ревматизм и пляска святого Витта».

В великосветском парижском обществе один банкир долго и нудно распространялся о честности.

Присутствовавший при этом известный драматург и режиссер Саша Гитри не выдержал и прервал его:

— Вы меня убедили. Если бы вы не были банкиром, я доверил бы вам все свое состояние.

Лессинг был известен своей рассеянностью. Однажды, возвращаясь вечером домой, он постучал в собственную дверь.

— Господина профессора нет дома, — послышался сверху из окна голос слуги.

— Ничего не поделаешь, — сказал Лессинг, — приду как-нибудь в другой раз.

— Есть одна тайна, которую мужчине труднее всего удержать, — сказал однажды Марк Твен. — Это его мнение о себе.

Во время концерта известного дирижера Бернард Шоу говорил что-то шепотом своей соседке и смеялся. Дирижер не выдержал, прервал концерт и обратился к Шоу:

— Дорогой мой, вы плохо воспитаны. Я на ваших комедиях никогда не смеюсь!..

В присутствии Бернарда Шоу кто-то однажды заметил, что автор детективных романов Эдгар Уоллес может писать, только когда курит.

— Ах, если бы можно было отучить его от курения, — вздохнул Шоу.

Уинстона Черчилля как-то спросили, в чем залог успеха.

— Относись серьезно ко всему, что ты делаешь, — ответил он, — но никогда — к самому себе.

Однажды Эйнштейн сказал Чаплину:

— Я всегда восхищаюсь общечеловеческим характером вашего искусства. Вас все хвалят, потому что все вас понимают.

— Ваше искусство еще более необычайно, — ответил Чаплин. — Все вами восхищаются, хотя никто вас не понимает.

Марка Твена спросили:

— Как пишутся популярные книжки?

— О, это очень просто! — ответил писатель. — Для этого достаточно иметь перо и бумагу, а потом вы без всяких усилий пишете то, что приходит в голову. Несколько хуже обстоит дело с тем, что именно приходит в голову.

Как-то Дюма-отца спросили, что он думает о так называемых супружеских оковах.

— Супружеские оковы, — ответил Дюма-отец, — так тяжелы, что их можно нести только вдвоем, а иногда и втроем.

Бернарда Шоу спросили, в какую эпоху он хотел бы жить, если бы не жил сейчас.

— Во Франции, в эпоху Наполеона Бонапарта, — не задумываясь, ответил Шоу.

— Почему? — удивился спрашивающий.

— Потому, что тогда только один человек считал себя Наполеоном.

Молодой драматург, обнадеженный успехом своей первой пьесы в Лондоне, принес в театр другую. Ее поставили, однако зрители эту пьесу освистали.

Возмущенный драматург написал Бернарду Шоу:

«Ваша театральная публика состоит из лишенных элементарного вкуса невежд».

Шоу ответил:

«Целиком с вами согласен. Я заметил это уже на премьере вашей первой пьесы».

Когда известный драматург Саша Гитри был еще дебютантом, он принес пьесу директору одного из парижских театров.

— Совсем неплохая пьеса, — сказал директор через несколько дней, — однако вам следует немного оживить диалоги и упростить сюжет, чтобы каждый идиот мог все понять.

— Прекрасно! — воскликнул Гитри. — Не будете ли вы так любезны указать мне те места, которые вы не поняли?

Морской офицер, совершивший множество дальних плаваний, рассказал Бернарду Шоу о небольшом острове в Полинезии, населенном людоедами.

— Особенность этих людоедов, — сказал офицер, — заключается в том, что они никогда не едят своих ближних, если тем больше 15 лет.

— Вот наконец та страна, — воскликнул Шоу, — где поистине любят молодежь!

Однажды пастор спросил у известного английского актера Лоренса Оливье, почему у него всегда полная аудитория, в то время как священники часто вынуждены читать свои проповеди при полупустых залах.

Оливье ответил:

— Все дело в том, что я произношу слова со сцены так, будто я верю в них, а вы произносите проповеди так, будто не единому своему слову не верите.

Марк Твен рассказывал друзьям об отеле в Канзасе, в котором он жил несколько месяцев.

— Представьте себе, что в этом отеле во всех номерах на стенах висели такие объявления:

«Постояльцы, которые ложатся в постель в ботинках, должны вносить дополнительную плату».

«Тройной стук в дверь означает, что в отеле совершено убийство».

«Запрещается вынимать кирпичи из матрацев».

«На случай, если в комнате пойдет дождь, под кроватями имеются зонтики».

«Если в комнате не окажется полотенца, можно пользоваться скатертью»…

— Почему же вы не съехали оттуда? — спросил один из слушателей.

— Это было невозможно, — ответил Марк Твен. — Дело в том, что отель принадлежал мне…

Известный юморист Стивен Лекок в молодости был преподавателем в небольшом колледже. За свою работу он получал всего 700 долларов в год. Даже по тем временам это был очень низкий заработок.

Лекок еле сводил концы с концами и, совсем обескураженный, написал письмо в дирекцию:

«Господа! Если вы немедленно не повысите мне жалованье, я буду вынужден…»

Здесь заявление прерывалось. Но, перевернув листок, на его оборотной стороне можно было прочитать:

«…продолжать работать на прежних условиях».

Знакомая молодая дама пожаловалась как-то Марку Твену на своего супруга.

— Не могу его понять! Порою он мужественный, а порою как баба.

— Это результат наследственности, — заметил Марк Твен. — Не надо забывать, что одна половина его предков были мужчины, а другая — женщины.

Аниту Лус — автора нашумевшей в свое время книги «Джентльмены предпочитают блондинок» — спросили однажды на пресс-конференции:

— На чем основана ваша уверенность, что мужчины предпочитают блондинок?

— На личном опыте, — ответила писательница. — Я брюнетка.

У постановщика детективных фильмов А. Хичкока как-то спросили, что он думает о некоем киноактере.

— У него настолько отсутствует индивидуальность, — сказал Хичкок, — что даже в цветном фильме он получается черно-белым.

Однажды Чарли Чаплин за рулем своей машины развил недозволенную скорость. Его остановили и препроводили в полицейский участок.