– Оставьте на время поиски других убийц, – потребовала Капур. – Пока здесь не за что зацепиться. Я хочу, чтобы вы снова занялись жертвами. Должна быть причина, по которой убили именно этих двух стариков.

– Мы докопаемся до нее.

– И каждый аспект жизни их сына тоже проверьте. Мне не понравилось, как он выглядел, когда его показывали по телевидению. Показалось, что он лил крокодиловы слезы.

Эдриан хорошо понимал, что она имела в виду. Горестный вид Ричарда и ему показался отрепетированным, скопированным с кого-то. К тому же в большинстве случаев расследования убийств детективы с самого начала присматриваются к членам семей жертв. Насильственная смерть престарелых супругов без всякой причины стала бы в ряд крайне редких случаев. Всегда существует мотив: сексуальный или денежный. Секс явно не мог сыграть роль в этом случае. Значит, оставался материальный интерес. Речь не шла о деньгах в доме Уоллисов. Оттуда ничего не забрали. Значит, надо искать где-то еще. Там, куда они пока не заглядывали. Надо искать нечто, упущенное из виду.

– У вас уже есть версии по поводу убийства моих родителей? – почти злорадно спросил Ричард Уоллис.

Ему явно не понравился повторный вызов в участок.

Нет. У Имоджен он теперь определенно не вызывал ни малейшей симпатии. Ричард явно знал, что у них пока ничего нет, и радовался этому обстоятельству, что словно было написано у него на лице крупными буквами.

– Вы не можете припомнить кого-то, кто мог затаить злобу на ваших родителей? – спросил Эдриан.

– Мы уже все это с вами проходили, детектив, и я не знаю, что еще добавить. Стоит ли тратить время впустую, допрашивая меня, пока преступник разгуливает на свободе?

– В данный момент мы отрабатываем несколько вариантов, – сказала Имоджен.

– Как насчет видеозаписи убийства? Там нет ничего полезного? Неужели нельзя отследить ее происхождение или увидеть нечто важное?

– Нет. К сожалению, очень трудно обнаружить что-либо о том, кто загрузил видео в интернет. Наш компьютерный аналитик продолжает трудиться над этим.

– Что же, не знаю, как вы проводите время, но лично мне необходимо работать, чтобы было на что жить. – Ричард Уоллис встал. – Вы не можете больше задерживать меня.

– Хорошо. Пусть будет так, но, возможно, мы снова свяжемся с вами. Спасибо за помощь.

Имоджен теперь окончательно уверилась, что Ричард лишь внешне делал вид, что содействует им, но на самом деле не оказывал никакой помощи. Если бы ей предложили пари, она поставила бы на очевидный факт: сын убитых стариков так или иначе причастен к их смерти.

– Сама не знаю почему, но сынок выводит меня из себя, – сказала Имоджен Эдриану, когда они наблюдали, как Ричард Уоллис покидает здание участка.

– У меня те же ощущения. Он что-то знает.

– И как же выяснить, что именно? – спросила Имоджен, пока они оба усаживались за рабочие столы.

– Проверим его денежные дела. Как бы все ни произошло, если он действительно замешан в это дело, ему пришлось кому-то заплатить. Его старики были застрахованы, и все деньги достанутся ему, а еще он унаследует дом. То есть ему достанутся полмиллиона фунтов. Если это не мотив, то я ничего не знаю о мотивах.

– Нам известно, что дела его фирмы идут не слишком хорошо. Он стал платить по счетам позже, чем делал это прежде, но все же отправляет пожертвования благотворительным организациям, а следовательно, его материальное положение не очень тяжелое. Или ты думаешь, что он так списывает налоги?

– Какой цинизм в устах столь юной леди, – улыбнулся Эдриан. – О каких благотворительных организациях идет речь?

– Фонд защиты животных. Туда регулярно уходят тридцать фунтов в месяц. Исследования в области рака, это еще пятьдесят, но есть и разовые дотации.

Имоджен перебрала копии банковских счетов Ричарда, хотя они пока не получили от Гэри более подробный анализ.

– Думаешь, мы ошибаемся на его счет?

– Нет, я считаю, что он определенно что-то скрывает. Быть может, он, скажем, брони[11]?

– Кто такой брони? Или мне лучше не знать об этом? – спросил Эдриан.

– Вероятно, тебе лучше не знать. Это нечто, связанное с «Моим маленьким пони» и взрослыми мужчинами.

Эдриан брезгливо поморщился.

– Там еще и секс замешан?

– Погоди минутку, – сказала Имоджен уже серьезно.

– В чем дело?

– Здесь указаны три крупные дотации. – Она провела пальцем по странице с цифрами.

– Насколько крупные?

– В сумме двадцать тысяч. Это почти опустошило счет. Сначала благотворительность, а потом явная глупость. Зачем он это сделал? – заинтригованно спросила Имоджен.

– Какая организация?

– Местная. «Кидсмарт». Они работают по всему Девону и Корнуоллу. Фонд, за счет которого они существует, инвестирует средства во всевозможные местные проекты.

– Интересно, почему он отправил деньги именно им? Люди обычно выбирают для пожертвований организации, деятельность которых прямо или косвенно затрагивает их лично. С чем-то, вызывающим у них сопереживание. Особенно если речь идет о таких крупных дотациях, как эти. – Эдриан помолчал. – Я подумал, что здесь мы имеем дело с таким случаем. Это вдвойне странный поступок – отдавать на благотворительные цели так много и фактически свои последние деньги.

– Разве не у всех вызывают сопереживания обездоленные детишки?

– Конечно, но далеко не все дают им деньги. Взять, к примеру, меня. Я обычно жертвую на нужды центра реабилитации наркоманов, а ты, подозреваю, делаешь взносы в благотворительные организации, которые занимаются проблемами душевнобольных. То есть мы оба перечисляем деньги на что-то, имеющее для нас особый смысл. Так ведь?

В разговоре снова наступила пауза.

– Иными словами, Майли, ты хочешь сказать, что мы все эгоисты?

– Это несколько сложнее обычного эгоизма. Но, конечно, в какой-то степени наши мотивы именно таковы.

– Похоже, ты уже слышал об организации «Кидсмарт»? – спросила Имоджен.

– Да, а ты разве нет? «Кидсмартом» управляет семья Картер. Они начали заниматься благотворительностью еще в восьмидесятые годы, и с тех пор их предприятие значительно разрослось. В основном они помогают детям, отданными в опеку: следят за их судьбой, пока им не исполняется восемнадцать. Ты мог видеть по телевизору душераздирающие истории: их скрытую рекламу в поздние вечерние часы, когда показывают, насколько чудесным образом изменилась жизнь какого-нибудь Билли благодаря их усилиям.

– Так это они?

– Да.

– Кажется, тебе они не особенно нравятся, Майли.

– Я встречался с Картерами некоторое время тому назад. Они были прилизанными, лощеными и якшались с крупными бизнесменами. Он – то есть мистер Картер – постоянно выбивает из людей деньги, чтобы построить еще больше детских приютов.

– Где ты с ними встречался?

– В гостях у Доминика и Андреа. – Эдриан снова замолчал, устремив взгляд в пространство.

– У тебя странный вид, Майли. Что с тобой?

– Снова Доминик. Все дороги ведут к нему. – Он улыбнулся и покачал головой.

– Ты уверен, что это не приступ запоздалой ревности? Или паранойи? Или ты действительно думаешь, что дружба Доминика с Картерами неким образом означает их соучастие в чем-то противозаконном?

– В точку. Именно об этом я и думаю. Разве не могут пожертвования на благотворительность служить прикрытием для чего-то совсем иного?

– Что? Ты считаешь, что в своих приютах они готовят наемных убийц? – с легкомысленной улыбкой спросила Имоджен.

Эдриану это предположение не показалось забавным. На его лице отразилась глубокая задумчивость.

– Почему мы ничего не замечали раньше?

– Может, изменилось что-то, о чем мы пока не знаем?

– Информация об их финансах доступна широкой публике. Не попросить ли Гэри прогнать данные через его специальную программу, чтобы узнать, есть ли у них еще связь с Домиником?