Старый князь сделал шаг к сыну и осторожно положил руку на его плечо.

— Вернись. Я не хочу рисковать. Я даже готов признать свою ошибку.

— Нет, — резко, может быть, даже слишком резко, ответил парень и вырвался из хватки отца, — Я не отдам «Синюю птицу»! Сам же сказал, что вероятность не стопроцентная! А вдруг это не он⁈ И даже если он, вдруг ему была нужна только Марья⁈ Так её больше нет!

Князь ухмыльнулся.

— Да, конечно. Но вспомни, когда на корабле появился куратор? И где теперь твой искин с тушкой Марьи?

— У него, — понизил голос Иван и спросил: — Он их убьёт?

— Чтобы сразу повысить процент подозрения? — криво улыбнулся князь, словно неудачной шутке. — Нет. Приставит своих людей и будет сдувать пылинки.

Отец сделал ещё один шаг к Ивану и заговорил почти шёпотом:

— Вернись. Куратор всё равно тебя ничему не научит. Он же не зря тебе подсунул глупый квестовый метод, который используют для кадетов младшего школьного возраста. Он и все твои запросы на оружие и снаряжение сунет в долгий ящик. Ему пираты не для того доплачивают, чтоб взращивать инквизиторов себе на погибель.

Иван стиснул кулаки и посмотрел отцу в глаза:

— Тогда я сам всему научусь.

Князь до скрипа стиснул зубы и прорычал, впервые за долгое время позволив эмоциям взять верх:

— Упёртый, весь в бабку.

— А если и так? — не отводя взгляда, проговорил Иван. — Это плохо?

— Быть упёртым как баран? Сам догадайся.

— Кто бы говорил? — изобразив точно такую же улыбку, что и старый князь, съязвил парень.

Отец снова скрипнул зубами и сделал шаг назад:

— Хорошо, тогда вот тебе первый взрослый совет: научи своего корабельного духа быть ищейкой, чтоб идти по следу звездолёта, нырнувшего в гипер, а заодно пусть она вынюхает, куда с летучего голландца и лайнера пропали их бортовые божества. А ещё можно завести второго духа, чтоб тащили звездолёт через изнанку попеременно и меньше уставали.

Князь резко развернулся и посмотрел на замершую у косяка Нульку, которая испуганно хлопала густыми ресницами больших глаз. Но ничего не сказал девушке, а обронил сквозь плечо, обращаясь к сыну:

— Скинь мне заявки на оружие, я сам положу на подпись кому надо.

И отправился прочь.

Княжич некоторое время стоял и смотрел на дверь, где немного испуганно жалась стояла Нулька, и куда вышел отец.

— Я всё равно не вернусь. Птица — моя, — пробурчал парень. Он вышел из мастерской, сунул руки в карманы комбеза и двинулся пешком по проулку. — Нулечка, давай что-нибудь купим, — произнёс он, собравшись с мыслями.

— А что?

— Не знаю. Ты хотела часы с кукушкой, вот и купим.

Богинька лёгким бегом догнала княжича, а тот дотронулся пальцами до смарт-браслета и отдал приказ:

— Айрик, за мной.

Летающий мотоцикл медленно оторвался от асфальта и поплыл над дорогой в пяти шагах позади, словно телёнок на привязи.

— Ва-а-ань, — протянута корабельная фея, обеспокоенно глядя на парня, — а он серьёзно говорил про второго духа?

— Отец? Да, наверное. Вообще-то, это логично, но гражданским судам нужна особая лицензия на многодушество. А с другой стороны, у нас уже не простой звездолёт, а инквизиторский. Короче, пока не знаю.

— Ва-а-ань, — снова протянула фея и продолжила громким шёпотом, словно стесняясь: — а можно, это будет не девушка? Я всё понимаю, но…

Нулька остановилась, кусая губы и ломая пальцы.

Княжич сделал два шага и тоже встал, глядя на спутницу.

— Но мне будет неприятно. И вдруг я снова сорвусь, — густо покраснев, завершила мысль, но тут же снова затараторила фея: — Не, ты не думай, я всё поняла. Мне кот помог осознать, но я снова запуталась. А ещё я книжку про русалочку прочитала, и я не дура, которая придумала чужую любовь и обратилась в пену морскую ради человека, который о ней даже не знает. И я не хочу становиться пеной.

Княжич разглядывал эту неловко мнущуюся фею, стесняющуюся высказать свои тайные мысли и чувства. А та тяжело вздохнула и глянула в ту сторону, куда ушёл старый князь и снова спросила:

— Ва-а-ань, а ты не бросишь «Синюю птицу»?

Парень медленно улыбнулся и протянул Нульке руку:

— Нет. Я продолжу дело всем назло. И всем назло добьюсь успеха, просто буду иметь в виду, что куратор — возможно, предатель, и буду осторожен.

Весь экипаж молча и ошарашенно смотрел на коридор, где возникла массивная фигура в скафандре. Светоотражающий щиток на гермошлеме был приподнят, а жидкокристаллический светофильтр выключен, и сейчас товарищи таращились на незнакомца. Черты лица угловатые. Массивные скулы и тяжёлая челюсть контрастировали с небольшим носом и тонкими губами достаточно широкого рта. Глубоко посаженные глаза смотрели хмуро. Сверху вниз через лоб, левую бровь и щеку шёл старый шрам. Довершал портрет до блеска выбритый и выскобленный череп.

— А… вы кто? — будучи в полной растерянности, спросил капитан, который только-только открыл купленную на земле бутылочку пива.

Потёмкин, стоящий рядом с Петровичем, держащий в руках упаковку слабоалкогольного сидра, осторожно поставил на пол ношу и достал из кобуры болтер. Щёлкнули предохранители. Замерла с маленьким пакетом в руках Варвара Васильевна. Михаил сделал небольшой шажок к оружейному сейфу. А хмурая Нулька, хлопала глазами на незнакомца.

И более чем странно то, что непонятно, как гость оказался на «Синей птице», висящей на парковочной орбите Земли. Ведь не было ни стыковки с другими кораблями, ни даже десантного модуля.

— Инквизиция, настоящая, — хриплым басом произнёс человек, сделал несколько тяжёлых шагов, грузно опёрся на стол и в упор посмотрел на богиньку.

Нулька сжалась в комок и побледнела. В кают-компании повисла тишина.

А потом гость выпрямился и начал щёлкать на запястье, при этом из скафандра донёсся совсем другой голос. Голос Ивана.

— А, блин, заела. Помогите снять.

При этом губы незнакомца не шевелились.

— Княже! — заорал Петрович, откидываясь на спинку. — У меня чуть сердце не остановилось! Больше так не шути!

Клацнули замки, и подпружиненный люк на спине скафандра откинулся. Из снаряжения выполз Иван.

— Круто. Это ведь аниматронная маска? — спросил облегчённо выдохнувший Михаил, подойдя поближе, и помог парню выбраться.

— Да, только она что-то перестала работать.

Княжич лёг на пол, а когда все обступили начинающего инквизитора, поддел скулы пальцами и стянул с себя чужое лицо, словно противогаз. А затем сняла с затылка небольшой ободок с электродами.

— Я гляну, — пробасил Потёмкин, взял маску и принялся вертеть. Стало видно, что изнутри та действительно походила на противогаз. Во всяком случае, клапан и кислородные трубочки в наличии имелись. Мимика маски создавалась с помощью искусственных мышц, перед лицом была титановая пластинка, повторяющая с наружной стороны форму черепа. А изображение проецировалось на сетчатку с помощью цветных лазеров, тогда как камеры выполнены в точности как человеческие глаза. Таким образом, естественное зрение было хорошо защищено.

Иван вытянул руку и покрутил кистью, указывая на весь гаджет:

— Хочу попозже добавить накладку на лоб, типа, пуля застряла, а потом зажила вместе с раной и осталась торчать в шраме, как в коре дерева.

— Что-то мне эта задумка напоминает, — усмехнулся Потёмкин, ткнул пальцем в схему и вынес вердикт: — Батарейка отходит. Я припаяю. Маска снимает нейроимпульсы и повторяет мимику, а речь создаётся искусственными голосовыми связками?

— Да. И там ещё можно регулировать уровень эмоциональности.

Иван поднял голову и посмотрел на Нульку:

— Видела бы ты своё лицо. Аж посерела от страха, совсем как я при твоём превращении. Так что один-один.

— Дурак, — прошептала фея, а потом сорвалась на крик: — Идиот! Совсем несмешно!

В разговор вклинилась Варвара Васильевна, улыбнувшись, словно добрая волшебница: