— Ной, — крикнула Дженни. Это было похоже на боевой клич. Такой же она использовала, когда не могла найти носки и считала, что быстрее накричать, чем открыть ящик с носками. — Какой хлеб я должна дать Шей?

Моя племянница держала две завернутые в бумагу буханки, которые я отложил сегодня утром, пока Джейми глотала смех, делая глоток кофе.

— Не пытайся играть скрытно, — сказала она. — Дети раскроют игру еще до того, как она начнется. Эта малышка точно убьет твою игру.

Бросив прощальный взгляд на Джейми, я вернулся за стол и взял у Дженни хлеб, о котором шла речь.

— Это наши самые популярные. Попробуй, — сказал я Шей.

— О. — Она моргнула на меня. — О, спасибо. — Она полезла в сумку и достала кошелек. — Сколько я тебе должна?

— Что я тебе говорил? Не тогда, когда ты со мной. — Я протянул ей буханки.

Девушка наморщила лоб, принимая хлеб.

— Это очень мило с твоей стороны.

Шей долго смотрела на меня. Выражение ее лица говорило о том, что она в замешательстве, и нас стало двое. Я пожал плечами, потому что это было все, что я мог сделать, чтобы удержать себя от болтовни и сделать все намного хуже.

— Тебе нужно какой-нибудь джем к нему? — спросила моя племянница. — У нас есть немного «Абрикосового кармумона».

— Кардамона, — поправил я.

Шей улыбнулась нам и заправила волосы за уши.

— Мне достаточно хлеба. Спасибо. — Она оглянулась на своих подруг, которые были очень заняты, делая вид, что не слушают. — Мы собираемся прогуляться. Посмотреть, что здесь еще есть. — И добавила Дженни: — Увидимся в понедельник. У меня есть для нас куча классных историй о кораблекрушениях.

Мы с Дженни наблюдали из-за прилавка, как они прогуливаются по парку, время от времени останавливаясь, чтобы посмотреть товары и вступить в разговор с торговцами. Лилиан вернулась, и они с Дженни были заняты поздним наплывом покупателей.

Шей и ее подруги покинули рынок незадолго до закрытия. Обычно мы оставались открытыми до тех пор, пока у нас были товары для продажи и люди продолжали покупать, но было жарко и влажно, и надвигалась плотная масса облаков — верный признак надвигающейся грозы.

— Давай собирать вещи, Лилл, — сказал я.

Это была быстрая работа, поскольку мы распродали почти все наши запасы, и мы с Лилиан сложили палатку и стол как раз в тот момент, когда раздались первые раскаты грома.

Как только Лилиан встретилась со своим парнем, мы с Дженни уселись в грузовик.

— Знаешь, у Шей день рождения в следующем месяце, — как можно более непринужденно сказал я.

С заднего сиденья раздался безумный вопль.

— Что?!

— Да, в конце месяца. После начала школы.

— Тьфу. Чертова школа.

Я взглянул на нее через зеркало заднего вида.

— У меня есть для тебя работа. Секретное задание, вообще-то.

— Это насчет дня рождения Шей?

— Да.

— Хорошо, потому что я не хочу никаких дурацких школьных заданий. — Она скрестила руки и надулась.

— Что ты думаешь о том, чтобы устроить для Шей праздничный ужин? Может быть, после одного из ваших игровых свиданий?

— Мне нравится, — сказала она. — У нас есть сок?

Я передал ей коробку с обедом, которую она игнорировала все утро.

— Мне нужно, чтобы ты получила кое-какую информацию от Шей, но для этого ты должна использовать все свои пиратские навыки. Она не должна знать, что мы планируем вечеринку в честь ее дня рождения.

Я слышал, как она глотает сок.

— Тогда это не будет сюрпризом.

— Верно. Тебе нужно выяснить ее любимое блюдо и найти идеи для подарка.

Бог свидетель, я не мог продолжать навязывать ей хлеб. Я конечно мог бы, но этот ход уже был очевиден. Если Шей не поняла этого, то ее подруги наверняка объяснят ей это в любую минуту.

— Я смогу это сделать, — ответила Дженни.

— Знаю, что сможешь. — Я снова оглянулся на нее, соломинка из коробки сока была зажата между зубами, а ее голова лежала на ремне безопасности.

В этот единственный момент, когда жирные капли дождя шлепали по ветровому стеклу, мы с Дженни поняли друг друга. Более того, мы знали, что находимся в одной команде.

Это придало мне странный толчок уверенности, как будто я мог пройти через все эти родительские штучки, не сойдя с ума. По крайней мере, сегодня я смог сговориться со своей племянницей — а этого мне было достаточно.

Шей

Учащиеся смогут научиться терять туфли и рассудок.

Последние дни летних каникул всегда проходили для меня по одной и той же схеме. Я ожидала, что в этом году все будет иначе, поскольку мне не нужно было знакомиться с новыми учениками или готовить учебный план. Но все изменилось первым делом в понедельник утром, еще до того, как я побродила по старым клумбам с тюльпанами или угостилась кофе с печеньем, когда позвонили из государственной школы Френдшип с предложением о долгосрочном субподряде. Одна из учительниц второго класса решила продлить свой отпуск по уходу за ребенком, и меня спросили не могла бы я в то утро встретиться с директором для собеседования?

Я опешила так надолго, что они спросили, на линии ли я все еще. И тогда я сказала себе: «К черту».

Вот так. К черту.

Долгосрочная работа не входила в мои планы, и это меняло все, к чему я мысленно готовилась, но к черту все. К черту план. К черту психологическую подготовку. К черту все, потому что верить в то, что я могу контролировать свою жизнь, было смешно.

Так я провела большую часть дня в комнате номер девять начальной школы с Келли Калдерон, чей малыш появился на свет очень рано и хорошо себя чувствовал, но ей требовалось больше времени побыть с ним дома, прежде чем вернуться в школу.

Она показала мне свой кабинет и рассказала о своих планах на первые два месяца года. Хотя мне было комфортно со вторым классом, но я с радостью включилась в работу, для меня это был огромный сдвиг. Я больше не была просто подменой. Это было обязательство, не похожее на работу в нескольких классах, когда учитель уезжал на повышение квалификации или на личный день. Начать учебный год с группой детей было очень важно. Я должна была все сделать правильно, потому что ни за что на свете не передала бы Келли в ноябре класс, в котором произошла катастрофа.

Я должна была привести себя в порядок. Должна была признать, что не собираюсь проводить этот год в странствиях и без какой-либо реальной ответственности. Я не могла откладывать жизнь на потом. Больше никаких ленивых утренних прогулок в саду или поздних ночных посиделок за вином и телевизором. Я должна была вернуться в режим учителя.

После вводного курса в девятой комнате я отправилась в «Маленькие Звезды», чтобы встретиться с Дженни. Подъехав к белоснежному фермерскому дому Ноя, я чувствовала себя взволнованной, отчасти потому, что сегодня съела только чашку пудинга и посредственный кофе из автомата, но также потому, что намеревалась использовать это утро для подготовки к работе с Дженни. У меня была куча книг, которые я пролистала, но не было никакого реального плана на наше время.

Сегодня я не увидела ни Гейл Кастро, ни ее лошадей, что было неожиданностью. Когда постучала в дверь, никто не ответил. Я проверила телефон на случай, если Ной отменил встречу. Никаких сообщений.

Я спустилась по ступенькам, перекинув сумку с книгами через плечо и зажав телефон в руке. Несколько минут я вышагивала по гравийной дорожке, поглядывая то на утоптанные тропинки, проложенные между рядами яблонь, то на дом. Поздняя августовская жара была невыносимой, даже в легком платье, и вскоре я почувствовала, как вдоль линии роста волос начинают образовываться кудри, а под коленями — пот.

Я провела тыльной стороной ладони по лбу, размышляя, сколько еще имеет смысл ждать здесь. Я могла бы отправиться в центральный офис «Маленьких Звезд» в старом доме Барденов, или заскочить на ранчо Кастро, или…

Я повернулась, когда грузовик Ноя прогрохотал по дорожке. Хотя окна были подняты, я уловила приглушенные звуки голоса Дженни и увидела, как Ной жестом велел ей успокоиться.