— Свет! Свет! Свет! — кричали со сцены, но Флор его не включал. У него есть дела поважней.

Ещё в момент, когда бюрократические силы облепили Уолли со всех сторон – он понял, что лучше быть самым миролюбивым цветком. Это окупилось. Те, кто находились под куполом задним числом думали, что на верхушке, как на рождественской ёлке красуется Флор, но нет. Увидев огромный корабль, похожий на фрисби нависший над бутоном он дружелюбно махнул лозой.

— Достопочтенный Флор, у тебя под куполом все, кто участвовал в репортаже и немножко марафонцев? — прозвучал внушающий уважение голос из динамиков.

— Да… — неуверенно прошелестел из-за обращения «достопочтенный» Флор.

— Насколько мне известно le float simple способны расти до любых размеров, а слышать с помощью вибраций?

— Да? — недоуменно прошелестел Флор, узнавший об этом опытным путем полчаса назад.

— Тогда оставь построенную тобой конструкцию и поднимайся ко мне?

То, что военным нет никакого дела до переговоров – внушало оптимизм, ведь они не светили своими надоедливыми прожекторами. Незнакомец, заметив сомнения Флора предложил ему угостится на корабле кристально чистой водой с планеты Ламость. Оставив сплетенный театр и разворачивающийся на сцене спектакль, он поднялся на корабль.

— Ты правда Создатель? — прошелестел Уолли так, словно перед ним шеф «Первого Бюрократического» пообещавшего работу молоденькой секретарше.

— Да, — пренебрежительно ответил Создатель, а после протянул открытую бутылку с водой.

— Я представлял тебя другим…

Уолли, как и многие, представлял Создателя огромным мужиком с белой бородой, который по обыкновению не помещается в кадр, а потому его лицо невозможно разглядеть, однако перед ним находился мужчина сорока лет, с аскетичным лицом, длинноватым носом, широким лбом и самой обычной прической, человека на чьей прорезавшейся лысине скоро будут показывать балет «Лебединое озеро». Он казался настолько заурядным, что даже в его глазах не пряталось ничего напоминающего о величии или могуществе, а только обычная усталость от рутины будней. Какими же будние дни у Создателя? Уолли хотел спрятаться в кокон от стыда, потому что спросил это вслух. Ведь не такие вопросы задают Создателям, когда пять лет являются цветком.

— Обычно я встаю в дикую срань, заливаюсь до отказа кофе и по дороге на работу перехватываю сэндвич у Мэнни, — Флор держал бутылку над бутоном, помышляя над тем, чтобы утопиться. — У меня небольшой офис в самом центре Бюрограда, где я работаю с агентами.

— Агентами?

— Да, те кто решили прислуживать Бюрократии, потому что вселенная, будь Коллекционер не ладен называется «бюрократическая»! — Флор дебильно лил воду себе на бутон, параллельно слушая, о чем спорят в цветочном театре.

Вода действительно оказалась кристально чистой, напоминая утреннюю росу, но лучше бы ночной убаюкивающий ливень, ведь с каждой секундой проведенной на этом корабле Уолли становилось так скучно, что участь запертого наедине с «умным домом» начинала казаться завидной. И всё же ему хватило мудрости прожитых лет, чтобы перебороть сонливость и зацепиться за упоминание Коллекционера.

— И почему же он не ладен?

— Потому что в этот раз я пошел на его поводу, и все затянулось…

— В этот раз?

— Да, в этот раз подошла моя очередь создавать вселенную и в отличии от тех молодых Создателей мы пошли дальше, а именно договорились с Космоворотом о том, что он будет присылать сюда всех неугодных, а поверь мне, этой сущности неугодны многие, хотя он и кажется дружелюбным. — Уолли протянул лозу, требуя еще одну бутылку, Создатель протянул ему её. — Мы горели идеей о бюрократической вселенной, где все работает, как часики, пришельцы ходят в дурацких костюмах, заполняют бумажки, ставят печати, стоят в очередях, в общем живут по расписанию согласно планам, которые действительно сбываются, а не рушатся о суровый ритм жизни. И первое время всё работало. А потом пришельцев и неугодных стало ощутимо больше, появились первые очереди и не те, где ты стоишь по десять минут. Затем космоворот выплевывал и выплевывал новых пришельцев и тогда пришлось придумать способ, как их вернуть обратно без права на возврат. Мы придумали бланки и сконструировали великий принтер, который их печатает. Баланс пришельцев вернулся к прежним показателям, и я наивно полагал, что мы наигрались с этой вселенной, но нет. Дело о закрытии вселенной проиграно. Из-за чертового документа, который подписал Коллекционер, гарантируя, что вселенная бесперебойно будет принимать неугодных. Я был не против, чтобы она существовала дальше, ведь мы задали тренд – помогать Космовороту, однако, другие Создатели что-то имели с этой сделки, а мы – были заложниками созданной вселенной. Никаких тебе магий, щелчков пальцами, чтобы стереть всё и начать заново. Ничего. Только бессмертие да уныние.

— И что дальше? — пытаясь осознать масштаб происходящего простилающийся далеко за УниТаз, прошелестел Флор.

— После веков судебных тяжб мы пришли к некоему компромиссу, который устраивает Космоворот и тех, кто наверху. — Он задумался не сказал ли чего лишнего? — Хотя на самом деле это форменное издевательство. Ты видел те перечеркнутые бланки? Конечно же видел – их сложно не заметить. Он настоял на том, чтобы мы отыскали все бланки, которые любезно разбросал по всей вселенной принтер. Бланков казалось так много. Да и сучий принтер, хоть и создан нами – не собирался останавливался. По итогу по всей вселенной разбросаны бланки, где нужных - ничтожно мало, но это хоть как-то мотивировало пришельцев не стоять в очередях.

— Но кто-то же бунтовал?

— Да, но мы создали поистине прекрасную бюрократическую машину. Так или иначе наша дружба с Коллекционером сошла на нет. Он слетел с катушек, когда осознал, что за глупость совершил. Тогда он решил начать строительство своего города для таких же смирившихся с тем, что не покинут эту вселенную. Правда, он им не говорил, кто виновник всех их бед. И говоря о деле – это пошло нам обоим на пользу. Искатели бланков поделились на два лагеря: одни ищут их и отдают в музей Коллекционера (мы не можем согласно настройкам вселенной трогать или как-то иначе взаимодействовать с бланками) и получают за это место под солнцем вне бюрократических рамок, другие же покидают вселенную скорее приближая момент, когда мы сами сможем её покинуть.

— И когда такой момент настанет?

— Насколько мне известно некий Саймон Кубовски, сделавший с тобой это – покинул вселенную вместе со своей женой, а это значит, что все бланки находятся у Коллекционера.

— Он шелестит о том, что последний бланк в лоне церкви!?

— Тот поддельный, и он прекрасно знает об этом. А теперь перейдем к моей просьбе? Ты же поможешь Создателю? — произнес Создатель так буднично, что несколько секунд озирался по сторонам пытаясь разглядеть убранство собственного кабинета в центре Бюрограда, но кругом лишь металлическая обшивка.

— И что мне нужно сделать?

— Достань мне со сцены Серебряного.

— А Дока? — удивленно шелестел Флор не до конца понимая зачем Создателю может пригодится пират.

— Кубовски из вселенной «В26МЛПТУ»? Не уверен, что ему здесь место. Для его же сохранности, и чтобы все получилось – достань Серебряного.

Уолли не стал задаваться вопросом почему Создатель достал из ящика, стоявшего под креслом коробку, поставил её на стол и что-то усердно искал.

— Доставай Серебряного!

Завернувшись в кокон, он сосредоточился на вибрациях и лозах, в особенности той, которая ближе к Серебряному. Он обхватил его за талию, как хватают красавиц похитители в старых фильмах. «Какого хера, Уолли?», — неприятно вибрировал пират, который по ощущениям потолстел примерно на сорок килограмм, а потому пришлось намотать вторую лозу поверх первой. Выбравшись из кокона, он смахнул с бутона пыльцу и хотел закурить, чтобы отпраздновать успех, но вспомнив, что в прошлый раз едва не завял решил к этому не прибегать, ведь завянуть можно и из-за ругательств, звучащих в соседнем помещении.