В большинстве своем попавшие сюда либо не знали, куда хотят попасть, либо чем-то взбесили космоворот. Любой заложник бюрократической вселенной вначале её ненавидит, ведь достаточно быстро осознает, что выбраться отсюда практически невозможно. Остается лишь с положением дел. Когда приходит смирение, то выходец планеты Лоу-П решает не медлить и делать то, что умеет лучше всего: богатеть. Став богатой, Денда станцевала танец желе и озадачилась поисками ученого, потому что вещи, приносящие удовольствие – веют скукой. Никакие шоковые терапии, выстрелы из бластеров, виртуальные реальности, центрифуги не приносят удовольствия, как сигареты. Обычные сигареты, сигары и еже оные – быстро приедаются, поэтому без химика не обойтись. Перед тем, как житель Лоу-П покидает родную планету он смотрит на надпись, оставленную Нудидом Искателем недалеко от входа в кротовую нору: «Нужно химика найти», — и Денда нашла не просто химика, а мастера на все руки: Саймона Кубовски. Он смешивал для нее такие гадости, что она никак не отреагировала, когда он попросил её любимую машинку, чтобы проехаться за молоком. «И на кой хер этому старику молоко посреди ночи?», — задумалась бы Денда не танцуй она как желе, но танцуя в такт рёву мотора, уезжающему «шелби», она не могла помыслить, что видит Кубовски в последний, а машину в предпоследний раз. Эта машина стала для нее особенной, потому что принесла первый миллион талонов, а ещё эта машина нравилась главе налоговой службы. Конечно она могла бы подарить ему другую, но казалось, что тот знает каждую царапинку и вмятину на этой, а потому заметив подмену может выйти из себя и разглядеть неуплату налогов бюрократического масштаба. В большинстве своём жители планеты Лоу-П не мстительные создания, однако, когда «шелби» нашлась, казалось, что её сдавили прессом и она похожа на куб. «Кубовски», — волнообразно кричала Денда раз за разом, забыв зачем кричит, когда начала по привычке пританцовывать, но вспомнив, она впервые остановила танец желе. С того дня прошли годы. Долгие годы без танцев. Без той самой «шелби», которая нравилась налоговику, и без Кубовски, который обманул её, и даже не оставил забористого курева... Поиски химика, и по совместительству оружейных дел мастера – оказались сложны, она так и не нашла никого похожего на этого сумасброда. Ей нравилось, что в глазах престарелого человека светится жажда жизни с такой яркостью, что казалось, Денда живет как-то неполноценно, занимаясь разнообразной торговлей, в отличии от него – узника гаража. Зато за годы ожидания – она разработала план мести. Такой простой и гениальный, что ей хотелось с кем-нибудь поделиться, но она предпочла не распространяться с учетом того сколько существ ищет Кубовски, пока несколько часов назад к ней не пришли два близнеца.

— Какого ч…

Расфокусированный взгляд Дока навелся на примитивный дротик, который так престранно торчал из груди. На него напала зевота. Дебильно раскрыв рот, словно замерев от испуга, он увидел, что к нему медленно приближаются два близнеца. Последняя мысль, принадлежавшая ему: «идиотические усы»

— Не соврала Денда… И на кой ляд ему потребовалось сигналить? — спрашивал Витя у Мити.

— Смотри!

Впереди красовался билборд с надписью: «Просигналь, если ненавидишь бюрократов».

— Дела… Перекидывай его назад, и поехали.

Запихнув обмякшее тело на заднее сидение в машину Кубовски Митя уселся рядом. Витя уселся за руль, а после принялся настраивать: сидение так, чтобы стало удобно, зеркало заднего вида, чтобы не отсвечивал лоб брата и радио, чтобы играла отборнейшая электронная долбежка. Закончив, он произнес: «Денда подождет, вначале заберем то, что нам нужно».

— Ты думаешь, у него все ещё это есть?

— Вот и узнаем, — с раздражением старшего на целую минуту брата, ответил Витя.

Незнакомка, ящер, и бывший мозг корабля зашли в лифт. Прежде, чем девушка нажала на кнопку, пони высунул голову из дверей и закричал, что есть мочи: «По лестнице пойдете и счастье на крыше найдете!». Искать счастье на крыше – всяко лучше, чем стоять в очереди. Лифт начал медленно подниматься. Пони три раза стукнул по полу копытцем. Из сумки, висевшей на плече девушка извлекла священную книгу с надписью на обложке «священная книга», чтобы ни у кого не оставалось сомнений, что это за книга, и чем она является. Дрожащими руками Хьюго принял ее и осторожно открыл, но увидел лишь пустые страницы.

— Я придумал легенду, о безымянном ровно тогда, когда Кубовски обещал, что его план по извлечению бланка из церкви удастся! — Хьюго не подал вида, что знает какого-то там Кубовски.

— Не знаю, что с тобой сделал Кубовски, но раз ты здесь, то план в силе.

— План? — переглянулись Прохвост и Хьюго.

— Джалинда, — кивнул пони. — Ты таким его и нашла?

— Да, — с досадой произнесла девушка, а после начала объяснять план. — Мы разыграем спектакль перед этими жалкими созданиями, которые хотят мириться с мертвецкими очередями, бюрократией и всей безумной херней, придуманной Создателем, и направим их туда, куда надо!

«Джалинда», — произнес голос в голове Хьюго, затем ещё раз и ещё.

— И куда им надо? — спросил Хьюго, когда понял, что от него ждут ответа, а не попыток понять, что же такого чарующего в имени Джалинда?

— Им нужно стать жертвами, ведь иначе я не знаю, как накормить то чудовище, что сторожит стеклянный гробик, где спрятан бланк, — буднично произнес пони.

— А вы не пробовали… — пони перебил молодого человека.

— Кубовски пробовал все и даже яд, но там четко сказано «жертвоприношение», поэтому, думаю, что на этот раз всё получится! — радостно проговорило богомерзкое создание.

— А договориться? Вы не пробовали с ним договориться? — нервничал Хьюго.

— Понимаешь ли, все не так просто, пресвятая святых принтера находится за городом. Чтобы туда попасть, нужно иметь духовный сан, который у меня есть. Нужна живая легенда, как безымянный, которая потом станет каноном. У меня же есть безымянный? — Хьюго пожал плечами. — И толпа, которую не жалко скормить чудовищу. Плюс, мы обвиним церковь в том, что она не хочется делиться счастьем, или чем-нибудь таким? Дорогой к раю? В общем любой чушью, и стравим оставшихся пришельцев, что не сожрет чудовище им. Пока они будут умирать за немыслимое счастье, — пони облизнул губы на манер Прохвоста. — Мы стащим бланк.

План звучал убедительно за исключением того, что небольшую часть живого населения этого города, который состоял в основном из туристов придется подписать на верную смерть. Для Хьюго сама мысль о том, что он пустит в расход столько жизней оказалась отвратительна. Он решил, что будет подыгрывать ублюдочному пони и очаровательной девчонке, которой после услышанного он бы уже не предоставил шлюз; а когда созреет план, то он непременно сохранит жизни ни в чем неповинных созданий, и отправит в пасть чудовищу пони и эту красавицу с таким необычным именем. «Джалинда», — или не отправит? Нельзя же отправлять такую красоту на верную смерть? Хьюго жалел, что рядом нет Кубовски, который непременно бы ответил на этот вопрос: «Можно».

С крыши небоскреба невозможно разглядеть и третью часть Бюрограда, казалось ему нет конца и края, и единственное, что радует смотрящих с такой высоты, что они не видят очередей. Самые быстрые из последователей смастерили небольшую сцену, на которую поднялась компания во главе с Хьюго. Пришельцам нравилось, что он смотрит задумчиво вдаль, думая о чем-то великом, ведь в противном случае говорил бы со сцены сам, а не пони, который судя по блестящим от счастья глазам – опьянен близостью исполнения мечты.

«И узрев саму суть этого мира, он понял, как его спасти»

Пришельцы, сменившие несколько очередей, чтобы подняться на крышу и посмотреть на него, озиралась по сторонам, пытаясь найти ответ: «Что он такого узрел, чтобы понять, как спасти этот мир?». Их вопросы превратились несносный гул. Хьюго забрав слово у пони, поднял руки высоко в небо, требуя тишины. Благодаря некогда обширной базе данных, отпечатанной на подкорке молодого мозга, он знал, как подчинить себе толпу.