Шэн Линъюань на мгновение растерялся, но быстро пришел в себя и вспомнил, где и когда именно он находится.

Да, сейчас он был…дома.

Когда температура и дыхание пришли в норму, Шэн Линъюань начал постепенно просыпаться. Порой он бодрствовал, порой снова засыпал, но, очнувшись, Его Величество напрочь отказался жить в коттедже.

В коттедже было тихо, как в склепе. Даже тени и те появлялись здесь неохотно. Это напоминало Шэн Линъюаню пустой и безжизненный дворец Дулин. Его Величество был сдержанным человеком, мало на что обращавшим свое внимание, но, если ему казалось, будто что-то не имело смысла или ему не хотелось это терпеть, он проявлял своеволие, характерное для распущенной аристократии.

Едва очнувшись, он тут же заявил о своем беспричинном желании уехать, чем заставил понервничать всех, включая директора Хуана.

В отличие от Сюань Цзи, Шэн Линъюань пришел в этот мир лишь в прошлом году. У большинства сотрудников Управления попросту не было времени познакомиться с ним поближе. Это был первый раз, когда они на собственной шкуре познали смысл выражения «сердце государя непостижимо». Люди пытались выведать у Шэн Линъюаня, что не так, спрашивали, нужно ли что-то улучшить, но на все вопросы Его Величество отвечал лишь «нет». Все было хорошо, и не было смысла ничего менять, он просто не хотел здесь жить.

Не имея сил встать, Шэн Линъюань постоянно сидеть в инвалидной коляске.

Наконец, Сюань Цзи взял инициативу в свои руки и объявил о том, что Его Величество попросту не желает оставаться должником. После этого, под тревожными взглядами коллег, он перевез Шэн Линъюаня обратно в Юнъань, в свою маленькую квартирку.

В конце концов, состояние Чиюань оставалось стабильным, важных встреч больше не намечалось, и Сюань Цзи мог в любой момент примчаться в коттедж, если возникнут какие-то вопросы.

Его крохотная квартирка действительно напоминала птичью клетку. В маленькую спальню не влезала большая кровать, а открыв окно, можно было почувствовать запах уличной еды. На верхнем этаже жила жутко склочная пара. Каждый день они только и делали, что ругались. Шэн Линъюаню казалось, что из-за своего чуткого слуха он знал все нюансы неудачного брака этих двоих.

Но ему нравилось это место. Настолько, что он запретил Сюань Цзи устанавливать в квартире расширяющий пространство массив.

Шэн Линъюаню нравилось все, что отличалось от холодного дворца Дулин. Даже если в его новом доме было тесно, многолюдно и шумно.

Каждый раз, проснувшись среди ночи, Шэн Линъюань видел над собой потрескавшийся потолок. Это давало ему понять, что прошлое осталось в прошлом.

Сюань Цзи показалось, будто дыхание Шэн Линъюаня стало прерывистым. Он потянулся и мягко коснулся вспотевшей ладони Его Величества.

— В чем дело? Что не так? Снова мигрень?

Шэн Линъюань поднял свободную руку, закрывшись от льющегося в окно света, и прищурился, с минуту глядя на Сюань Цзи как на незнакомца.

— Ничего… все хорошо, — наконец, медленно произнес Его Величество. — Я просто удивился, увидев посреди ночи незваного гостя.

— Кого? Где? — тут же всполошился Сюань Цзи и мысленно добавил: «Твою же мать!»

Но вместо ответа Шэн Линъюань мягко притянул Сюань Цзи к себе и спросил с улыбкой:

— Когда это ты успел ко мне подкрасться?

Причиной такого вопроса стала ссора, произошедшая между ними накануне вечером.

Точнее сказать, Сюань Цзи поссорился сам с собой. Его Величество предпочел не спорить, дабы сохранить семейную идиллию. В какой-то момент старейшина клана Чжу-Цюэ воспылал негодованием, заперся в своем кабинете и объявил о расставании... Пусть и хватило его только на полночи.

А виной всему стал инцидент, произошедший в недрах горы Бицюань.

Вытерев о простыни обслюнявленную Сюань Цзи руку, Шэн Линъюань выдал себя и притворяться мертвым больше не было никакого смысла. Но его слабое сердцебиение, низкая температура и едва различимое дыхание были реальными. Он напоминал сломанный аккумулятор: двадцать четыре часа заряжаться, чтобы проработать лишь пару минут. Он неоднократно «появлялся в сети», но тут же снова отправлялся в «оффлайн». Это обстоятельство быстро остудило гнев Сюань Цзи.

Частично покорившись обстоятельствам, частично благодаря самообману, Сюань Цзи все же заставил себя принять ту версию событий, в которой Шэн Линъюань знал, что Дань Ли оставил ему луч надежды. Но это только сильнее его запутало.

Накануне вечером, приготовив ужин из трех блюд, Сюань Цзи заглянул в гостиную. По телевизору крутили новости, а Шэн Линъюань сидел в своей коляске и играл в мобильный телефон.

Телефон был новым, и Его Величество питал к игрушке неподдельный интерес. Он не выпускал аппарат из рук с тех самых пор, как в телефон установили SIM-карту. Возможно, Сюань Цзи это только показалось, но, играясь с гаджетом, Шэн Линъюань выглядел намного энергичнее.

Увиденное слегка встревожило Сюань Цзи. Клан шаманов издревле славился своей изящностью и стройностью, чего не скажешь об их потомках, живущих в эпоху изобилия. Неужели «усердие» и «самодисциплина» Его Величества тоже проиграют благам современного интернета?

В конце концов, он больше никогда не будет практиковать боевые искусства.

Порой Сюань Цзи казалось, что, если бы не вынужденная беспомощность, Шэн Линъюань ни за что не был бы таким прилежным.

Интернет-зависимый демон... Боже, это даже звучало мило.

— Прекрати, у тебя глаза заболят. Лучше побереги их и обрати свой взор на меня, — Сюань Цзи щелкнул пальцами, и тарелки с супом сами собой полетели на стол. Одновременно с этим телефон выскользнул из рук Шэн Линъюаня и в мгновение ока оказался у Сюань Цзи. — Во что ты там играешь? Поиграй-ка лучше в…

Но Шэн Линъюаня не интересовали ни игры, ни социальные сети. Телефон нужен был лишь для того, чтобы практиковаться в наборе текста.

А «учебником» стали идущие по телевизору новости.

Скорость, с которой подавалась информация, была невысокой. Большинство ведущих изъяснялось на путунхуа, а внизу экрана всегда располагались субтитры. Шэн Линъюань еще не выучил пиньинь, потому использовал метод рукописного ввода, записывая нужные слова.

Так как он не был знаком ни с символами, ни с технологией ввода, большую часть написанного было не разобрать. Но после нескольких попыток, неразборчивые каракули, наконец, превратились во вполне понятные упрощенные иероглифы. Вот только из-за огромного количества опечаток, смысл текста терялся. Но к тому моменту, как Сюань Цзи забрал у Шэн Линъюаня телефон, тот научился набирать целые предложения. Бегло пробежавшись взглядом по строчкам, Сюань Цзи узнал в них ключевые фразы из новостей. Вся заметка напоминала точную и обобщенную стенограмму.  Люди, пропустившие последний выпуск, без труда смогли бы понять, о чем в нем говорилось.

Сюань Цзи лишился дара речи.

Неверно. Живо на колени.

Допустим, легенды врут, и Его Величество не был таким уж прилежным учеником, как о нем говорили, но ему все равно стоило не лениться и учиться усерднее.

— Тебе не нравятся игры?

Шэн Линъюань повел плечом и ответил словами престарелого ветерана:

— Они ужасно шумные, от них рябит в глазах и там вечно кого-то убивают.

— Можешь поиграть в тетрис, расставлять предметы тоже довольно весело, — произнес Сюань Цзи.

Шэн Линъюань оглянулся, с подозрением глядя на него, и Сюань Цзи тут же понял значение этого взгляда: «Кто бы говорил, не ты ли тысячу лет занимался захламлением своего курятника? И что же такого интересного в расстановке вещей?»

— Ладно, ладно, Ваше Величество, давайте ужинать.

Раскладывая палочки, Сюань Цзи краем уха услышал из новостей о том, что оборудование парка развлечений вышло из строя. Из-за сильной перегрузки несколько туристов оказались заперты на колесе обозрения. Шэн Линъюань вновь отвлекся на телевизор, и на его лице отразилось неподдельное изумление, при виде многолюдной очереди.

— После новогодних каникул этот парк всегда превращается в одну большую очередь. Хочешь, я как-нибудь свожу тебя туда? — сказал Сюань Цзи, вспомнив о том, как в недрах горы Бицюань Его Величество создал для него иллюзию длинной в три тысячи лет. И там тоже был парк развлечений. — В парке, который ты создал для нас, не было очередей. Это ведь неправда, такого просто не бывает, — небрежно продолжил он.