— Нет, ты все время за волосами пряталась, как за шторой.

Аннабелль на секунду задумалась – и правда, за длинными волосами она чувствовала себя более защищённой от лишних взглядов. Резкие изменения вызвали бурную реакцию у родителей. Они долго кричали и возмущались тем, что Морган натворила на голове без их разрешения.

Молодые люди вошли внутрь. Комната Аннабелль, по ее мнению, выглядела детской, потому что ремонт делался давно. Потертые сиреневые обои, нарисованные бабочки на потолке, кучи книг в стеллажах и одежда, разбросанная по полу. Лилиан и Эмметтт продумали интерьер сами, не посоветовавшись с дочерью. Какое - то время назад Аннабелль нравилась такая простота, но после развала отношений с Уиллом, ненавидела эти стены, желая разрушить каждый миллиметр. И она начала — убрала фотографии с Воттерсом в коробку, запихнула ее под кровать, выкинула старые платья.

— Милая у тебя комнатка, — Адам сел к Аннабелль на кровать в уличной одежде без особых вопросов, — такая девчачья.

Морган закатила глаза. «Девчачья» - какое дурацкое слово.

— Это место – единственное место в доме, где я чувствую безопасность. Хотя цвета и интерьер тут убогие, — призналась девушка, садясь рядом с Адамом.

Он замолчал. Аннабелль заметила, как парень посмотрел на шрам, тянущийся на руке Аннабелль.

— Вот что, я пришёл поговорить. Человек я прямой, поэтому спрошу как есть. Тебя обижают в школе? – поинтересовался парень, пытаясь прикоснуться к ее рукам. — Ингрид больше не трогала тебя?

Морган резко подняла взгляд на Клэмана.

— Мне уже плевать, Адам. Они добились чего хотели — я больше не хочу ничего. А почему ты спрашиваешь?

Адам тяжело вздохнул. Он предпочёл бы держать Аннабелль за руку, советуя быть сильной. В жизни много невзгод, боли и трудностей. Порой, даже больше, чем радости. Клэман верил в баланс. Если тебе абсолютно хорошо сегодня, завтра обязательно - станет хуже, в сотню раз.

— Я волнуюсь, Аннабелль, — её имя прозвучало так чисто.

— Поняла, — коротко ответила она.

В глазах собирались слезы. На секунду, она вспомнила, как сильно её били в тот день. Руки и ноги долго болели. Она до сих пор оглядывалась, возвращаясь из школы.

— Нет человека, который имеет право забрать твой внутренний свет*, - произнёс Адам, утирая ее слезы, — как в песне у My Chemical Romance*. Помнишь?

— Пока мы растворяемся во тьме, просто помни, что ты всегда будешь сиять так же ярко*, — сквозь слёзы, пропела Аннабелль.

— Никто не сможет его отобрать.

Адам произнёс слова, как пророчество о том, что спустя время, именно он станет этим человеком. Он лег на кровать, пытаясь положить девушку с собой. Она рассмеялась, даже взвизгнула и оказалась в объятиях у Клемана.

— Попалась, Принцесса. Твой замок взломан.

Адам обнимал её долго, слушая тихое дыхание. Они молчали. Несколько десятков минут тишины. Затем Клэман отстранился от неё, усадил на кровать и щёлкнул по носу. Аннабелль перестала плакать Его руки постепенно притянули ее. Тревога пронзила девушку. Она никогда никого не целовала. Адам...Его серо-голубые глаза, глядящие на неё, просто не оставили ей шанса. Он взглядом убедил ее в своей правоте. В своей искренности. Миллиард мурашек пробежало по ее коже. Тело стало абсолютно мягким, легким, почти невесомым. Он прикоснулся к её губам. Аннабелль вздохнула — внутри запорхали бабочки. Сон. И ей не нужно было просыпаться.

Мягкие, трепетные чувства охватывали обоих. Морган закрывала глаза от удовольствия. Щетина Адама щекотала ей подбородок. Руки парня обхватили талию девушки, заставляя прижаться Аннабелль к нему покрепче. Проникнуться им. Она едва дышала от происходящего.

«Неужели, это со мной происходит?», - подумала Аннабелль, зарываясь в волосы Клэмана.

С Адамом хотелось близости: позволить ему запустить руку в волосы, поцеловать, обнажиться и заняться любовью. В реальности - Аннабелль все еще оставалась собой - девчонкой, на чьи чувства плевали. Адам подоспел вовремя – дал надежду на то, что кто-то все ещё может ее полюбить.

________________________________

* Слова из песни Light Behind Your Eyes – My Chemical Romance.

8 лет назад.

В тот вечер Ронан Воттерс - Кляйн брел по улице в сторону дома Аннабелль Морган. После разговора с Уиллом, парень старался придумать способы поддержки. Как старший брат, Ронан должен был помочь ему пройти через трудности, но Уильям, скорее бы, пошел на уроки акробатики, чем прислушался бы к кому-то из семьи. Воттерс-Кляйн собрался поговорить с Аннабелль, подбодрив ее. Они стали редко общаться. Девушка удалила страничку на Фейсбуке, на обычные сообщения отвечала сухо и посредственно, а телефон не брала совсем.

Дойдя до коттеджа Морганов, Рон пнул камень в ворота. Бум! В серьезные минуты в парне пробуждался ребёнок, потому что взрослая часть отказывалась принимать реальность. В Америке Ронан часто видел Аннабелль во снах, каждая девушка с длинными темными кудрями напоминала ему об этом девчонке. Парень улыбался — курносая маленькая Аннабелль, немного неуклюжая заставляла его волноваться.

Заставляла. Аннабелль — нежная, добрая, такая кроткая и беззащитная стала занимать особенное место в сердце Ронана. Только вот эти чувства были так далеки от тех, что он испытывал к Дарсии – леди его сердца. Она устраивала скандалы, пытаясь опустить Ронана с небес на землю. Каждый раз, когда баскетболист говорил о других женщинах в любом контексте, она надувала губы и отворачивалась. хмурилась. Дарсия устраивала сцены. Однажды даже пыталась уйти из дома с полным чемоданом одежды, жаловалась отцу, грозилась уйти в другому. Она — такая изящная и грациозная модель отчаянно боролась за Воттерса-Кляйна, к которого стали окружать другие женщины. Ронан, с юношества избалованный вниманием противоположного пола, на это слабо реагировал.

— Здравствуйте, — вежливо сказал Ронан, когда Лилиан открыла дверь, — я пришел увидеться с Аннабелль. Она дома?

— Привет, Ронан! Ты вернулся с соревнований! Проходи. Белль немного занята, но сейчас я ее потороплю, — любезно ответила женщина, жестом разрешая ему войти.

Ронан приходил в этот дом с улыбкой. Утром, он специально встал пораньше, чтобы поехать в центр и купить подарок для Белль. Она часто жаловалась — тюбики красок хватало ненадолго. Ронан держал это у себя в голове, а теперь же — новенький набор в пакете с узорами. Лилиан суетилась на кухне впервые за долгое время. Она затеяла ужин, которому тихонько давала название «семейный». Естественно, в семье, где оба члена семьи изменяют друг другу, такой ужин казался шуткой. Семьи-то не существовало, а ужин, так, подтягивали за уши. Воттерс-старший смотрел за тем, как женщина аккуратно режет ножом морковь, складывая ее на раскалённую сковороду, откуда стреляло масло.

— Как твои дела, Рон? Как Уильям? Ему лучше? — заговорила Лилиан, помешивая рагу.

— У меня все нормально. Уильям восстанавливается, но ему пока тяжело ходить без костылей. Мама говорит, он часто запирается в комнате и плачет. При этом не слушает родителей и снова ищет приключений на пятую точку.

— Родители перевели его в другую школу. Он учится? Или пока ничего не делает?

— Насчет перевода без понятия. Мама говорила — он сейчас учится дома, отправляет задания по электронке. У нас с ним отношения хуже некуда. Я старался с ним общаться, но он замкнулся в себе, как улитка в раковине. Мне еще жаль Аннабелль, Миссис Морган, она хорошая девушка, а мой брат...

Услышав имя дочери, Лилиан обернулась к парню, облокотившись спиной на шкаф. Горячее масло щёлкало, разряжая тишину.

— Ронан, милый, я как раз хотела бы тебя попросить. Поговори с ней. Она уже совсем измаялась, Ронан, она творит бог знает что! Вчера мне звонили из школы, Ронан, из школы! Завуч сказал, что Аннабелль прогуляла сорок процентов уроков. Аннабелль, — женщина пожала плечами, — стала приносить много проблем. Пусть расхлебывает тогда их сама.