— Оставь меня в покое, Ингрид, — ответил он, вырываясь — Я не могу смотреть на тебя, меня тошнит.

Уильям оттолкнул девушку от себя и побежал прочь.

8 лет назад

Уильям медленно открыл глаза и уставился в белый потолок незнакомой комнаты. Его голова болела страшно, а все вокруг казалось каким-то размытым и далеким. Он попытался приподняться, чтобы посмотреть на свои руки, но ощутил острую боль в левом боку и упал обратно на подушку. Он попытался вспомнить, что произошло, но в его голове была только пустота. Кейтлин сидела на стуле около кровати, прижав носовой платок ко лбу.

— М... мама, – еле слышно прошептал Воттерс пересохшими губами, – мам.

Услышав голос сына, мать встрепенулась.

– О, господи, пришел в себя, – радостно воскликнула она, всплескивая руками.

Голова неистово болела, зрение снизилось на миллион процентов, словно парень смотрел сквозь старое бутылочное стекло.

— Что такое... — прошептал Воттерс, повернувшись к матери, — живот болит.

— Сейчас я пойду за врачом, — сказала Кейтлин.

Оставшись один, Уильям осмотрел свое тело — на ноге оказался надет гипс, а грудная клетка тяжело поднималась из-за тугого бандажа. Память парня выдавала ему совершенно случайные обрывки — резкий яркий свет, чьи-то крики, запах сырой земли, ссора с Ингрид. Помнил все, но ничего конкретного. Воттерс пытался вспомнить, что произошло. Голова казалась полной ваты, и воспоминания не хотели возвращаться. Он вспомнил только, что бежал от дома Ингрид, что его трясло и лихорадило. Когда вдруг ощутил острую боль в животе и удар в спину, все стало черным.

Парень смог дотянуться до телефона, который лежал на столике рядом с кроватью. Он включил его, и на экране появился свет, который ослепил на несколько секунд. Наконец, смог разглядеть часы и увидел, что прошло больше двенадцати часов с момента их встречи с Герц.

— Как ты нас всех напугал, — причитала Кэйтлин, вернувшись, — я чуть с ума не сошла.

Уильям вздохнул, пытаясь собраться с мыслями, но тут же услышал шум за дверью. Он посмотрел на мать, и в это время в палату вошел врач. Высокий и худощавый, напоминавший комичного персонажа мультика.

– Уильям, меня зовут доктор Бэн. Как ты себя чувствуешь? – спросил он, подходя к кровати.

– Голова болит, – ответил Уильям, стараясь сосредоточиться на словах, — и грудь, как будто упало сверху что-то тяжелое.

– Хорошо, схожу за обезболивающим, — записал мужчина в блокнот, — тебя сбила машина, Уильям. Удар был сильный, переломал тебе ребра, ногу и хорошенько сотряс мозг. Чтобы ребра правильно срослись, пришлось сделать операцию. А теперь придется задержаться здесь еще на недельку.

Воттерс кивнул, пытаясь улыбнуться, хотя внутри хотелось распасться на атомы.

– Я не помню, что произошло, совсем не помню.

– Это неудивительно! Ты пережил сильный стресс. Сейчас тебе надо восстановиться, после будете разбираться, что произошло. Мозг часто «выключает» подобные воспоминания.

Кэйтлин с облегчением выдохнула, глядя на сына.

– Я могу остаться с ним, Бэн? – спросила она.

– Двадцать минут. Миссис Воттерс, не забывайте, что Уильяму нужен покой и отдых, – ответил врач.

Уильям проклял доктора Бэна, который разрешил ей остаться даже на двадцать минут. Голова раскалывалась, говорить не было никаких сил, а мамино выражение лица не сулило ничего хорошего.

— Ты, правда, ничего не помнишь? — сказала она.

Уильям покачал головой.

— Не мучай вопросами, мне плохо без того,— признался парень.

— Я не буду сейчас говорить с тобой на эти темы, Уильям, но когда ты выспишься, нас с тобой ждут долгие беседы. Видимо, я зря полагалась на тебя, сынок.

– Зря... полагалась? – едва произнес Уилл.

— Связался с какой-то малолетней шлендрой, соврал нам. Ты ведь вчера у нее был, и вот это все произошло, потому что ты занимался совсем не тем, чем нужно.

— Что? Мам, меня сбила машина. Это могло произойти когда угодно. И при чем здесь Ингрид?

— С нами связались из полиции, водитель ни в чем не виноват. Слава богу, у нас есть деньги, благодаря Ронану, разобрались с ситуацией.

— Ты сейчас правда думаешь об этом?

— А о чем мне думать? О том, что ты связался с плохой компанией? Или о том, что ты врал?

– Мама, я тебе не врал, я боялся сказать, — тихо произнёс Уильям.

— Поговорим потом, но я так разочарована этой ситуацией.

— Что опять?

— Уильям, от тебя слишком много проблем. То у тебя тревожность, то депрессия, то булимия. Почему ты не можешь просто жить? — возмутилась Кейтлин.

Уильям рассмеялся. Почти нервно.

— Место и время ты выбрала подходящие, давай поговорим.

— Нет, поговорим, когда выздоровеешь. Я заберу твои документы из Клоустенда. Это не дело.

— Мама, оставь меня в покое...Я буквально лежу в больнице. Поговорим потом...

— Ох, господи, Уилл...Наказание!

Попрощавшись, Кейтлин ушла. Уильяму стало еще хуже. Он почти не мог шевелиться, а в груди давило — теперь уже не только из-за последствий аварии. Лежал один, в палате, смотрел на выбеленный потолок и плакал. Он ждал Ингрид, ждал хотя бы одного звоночка. Она, наверняка, знала, что с ним приключилось. Такой маленький и запутавшийся во всем Уильям, еще верил в любовь.

Первые звоночки того, что все идет ко дну - появились еще летом. Уильям почему-то ощущал себя потерянным. Ни в семье, ни среди друзей, ни в кружке юных журналистов - ему не было должного места. Казалось, куда бы он не пришел, он не мог освоиться, не ощущал себя в своей тарелке. В семье каждый восхвалял Ронана, ведь брат добился многого в свои годы, а что сделал Уилл? По словам матери, он только и дело, посвящал себя в учебе и больше ничего не мог. Ронан превосходил его всем, начиная личной жизнью и присутствием в ней женщин, заканчивая планами на будущее. Фред старался переубедить пасынка, убеждая его в том, что все люди идут своими дорогами и достижения не стоит сравнивать. Чья-то взлетная полоса всегда окажется для кого-то посадочной, и наоборот. Аннабель, обошедшая его по баллам в гимназии, сыграла свою роль. Для Уилла важно было оставаться лучшим, хоть в чем-нибудь, тогда он ощущал себя живым.

У него оставалось два выбора - стать тенью и смыть свои амбиции куда-нибудь, уничтожить их, или измениться, вырвать у кого-нибудь первое место зубами. Уильям предпочел второй способ, правда, неосознанно. Так, он познакомился с Ингрид. По мнению Уилла, она легко прочувствовала его эмоциональное состояние, стремящееся на дно. Купилась девушка на его похорошевшую внешность, на кошелек или на старшего брата - парень не мог предположить, Ингрид ведь правда помогала ему держаться наплаву. Она вытаскивала его на прогулки, приглашала на свидание, Уилл не мог оставить ее поступки без внимания. С ней – он впервые поцеловался, впервые – занялся любовью и ему очень хотелось надеяться, что их отношения куда больше, чем просто платонические. При любых неудачах – Ингрид становилась первой, кто помогала ему преодолеть их. Уильяму нравилось видеть как ее внутренний холод может заморозить всех, но его не трогал никогда. Колкая и казалось, чёрствая, рядом с ним становилась покладистой и милой. Он предполагал, к Ингрид в школе относятся не самым лучшим образом. Так или иначе, Герц давила своей личностью не многих, но Воттерс знал ее настоящую и кому -угодно бы рассказал о том, какая она на самом деле

Теплота отношений давала ему ощущение окрыленности, но когда Ингрид не пришла к нему в больницу – его мир разрушился. Раньше он сыпался по кусочку, как со старой крепости падают камни, без Ингрид – крепость рухнула, не имея никакой поддержки.

Как только Воттерсу отдали телефон – он тысячу раз ей позвонил, задавая себе разные вопросы – может быть, что-то случилось? Может она заболела? Или...Нет, через пару дней Уилл осознал – все с ней в порядке, она просто не хотела больше встречаться с человеком, чьё второе имя Депрессия. Ингрид заслуживала яркую и полную впечатлений жизнь. Жизнь, которую Уилл ей не мог дать, как бы не старался.