В голове девушки поселился её таинственный спаситель. Никак не укладывалось то, что этот парень встречался с Ингрид. Той совершенно невоспитанной жестокой дрянью. Хотя сам Адам напоминал ей взрослого мудрого мужчину, легко разбирающегося со всеми проблемами.

Как они могли сойтись? Может быть, Ингрид вела себя с ним по-другому. Может быть, сильно любила его?

Аннабелль выглянула в окно, убедившись, что дождь все ещё шёл.

Недалёко от коттеджа Морганов, Адам Клэман оставил свой автомобиль. Девушка закрыла окно шторами, поняв, что сам парень стоит рядышком, покуривая, и смотрит прямо ей в окно.

Стоило ли его бояться?

Наше время, Монреаль.

Солнечные лучи пробивались сквозь легкие занавески панорамных окон. Этот свет играл с Аннабелль, грея ее бледную кожу. Девушка мысленно находилась в прошлом дне. Она раньше никогда не была на похоронах. Похороны бабушки дались тяжело, Морган винила себя в том, что не общалась с ней так много лет. Самое главное - бабушка ее бы простила, как прежде, когда Морган сворачивала не на ту дорожку, Валери вытаскивала ее оттуда, давая наставления.

Аннабелль и Ронан пришли после того, как все разошлись. Она не нашла в себе сил встретиться с матерью, тем более в таких обстоятельствах, после стольких лет молчания. Хрупкая блондинка в чёрном плаще, утирала слёзы, глядя на могилу, устланную красными цветами, сзади девушки стоял Ронан, обнимая ее за талию, целуя в затылок. Оба – подавленные и сжавшиеся от горя. Аннабелль прокляла себя в тот момент – как она не успела? Почему не звонила бабушке, почему не вернулась раньше?

Предала семью ради мальчишки, который просто тешил эго.

Даже после стольких лет, Аннабелль не сделала нужного – она могла бы подойти к матери, попробовать стать для неё опорой, успокоить, но – нет. Морган вновь пошла на поводу у эмоций: страха, тревоги и стыда.

Все утро она думала об этом.

— Привет, — прошептал Рон, — как ты себя чувствуешь?

Морган повернулась. Глаза щипало из-за туши, попавшей в них.

— Доброе утро, Рон. Застряла морально на моменте прощания с бабушкой, — сказала она тихо.

— Я знаю, но... Бабушка сейчас в лучшем мире. Тебе нужно думать о ней хорошо. Валери заслуживала лучшего,— попытался подбодрить ее Ронан.

— Ронан, я ужасная дочь и внучка. Бабушка ведь так переживала...

— Зато ты выучила урок - думать о тех, кто тебя любит. Чужая любовь редко соответствует представлениям о нашей, знаешь, трудно угодить.

— Мне кажется, я всю жизнь буду себя винить за это, — прошептала она.

— Аннабелль, пойми, ты была глупенькой девочкой. Твоя задача – вырасти сейчас и становиться мудрее, хотя бы ради бабушки, а я рядом. Как всегда.

Морган тяжело вздохнула. За окном - поздняя глубокая осень, вот - вот и выпадет снег.

— Вот однажды мы проснемся и все будет белым - бело, — прошептала она, — и мы это переживем. Главное - проснуться с правильным человеком рядом, тогда все пережить можно: и зиму, и ливни, и потери.

— И это верно, — подмигнул ей Ронан, - все будет у нас с тобой хорошо. Хотел позвать тебя в кофейню на завтрак. Я так хочу напоить тебя кофе и купить твой любимый штрудель. Сколько времени надо на сборы?

Лицо Аннабелль просияло. В ее голове всплыло дурацкое воспоминание - та самая зима, когда Ронан уехал в Америку и не сказал ей ни слова. В ту зиму приехала бабушка и учила ее уму-разуму, а Морган мечтала сбежать из дома, откладывая деньги с обедов. Она столько времени отнимала у себя возможность нормально питаться, что в конечном итоге, получила больной желудок и проблемы с весом. Любой стресс и расстройство возвращалось: круг за кругом. Подсчёт калорий, диеты. Ограничивая себя в еде, Аннабелль знала что за этим последует, но в том моменте ей важно было похудеть.

— Немного, нужно умыться холодной водой, — сказала тихо девушка, — глаза слипаются.

— Ты всю ночь не спала, ворочалась, — подметил Ронан, — поехали, перекусим и вернёшься домой, надо тебе выспаться. Я пойду на работу, оставлю тебе ключи. Думаю, сегодня стоит вызвать домработницу.

— Ронан, я сама могу сделать по дому нужные дела. Отвлекусь, хоть чуть-чуть. Ты не возражаешь?

— Не возражаю, только выспись, а потом делай, что хочешь. Я буду ждать тебя в машине, мне звонили, нужно перезвонить. Закрой дом, пожалуйста, ключи на полке в прихожей, — сказал Ронан и накинув пальто, вышел.

Аннабелль поплелась в ванную, слабые попытки привести себя в порядок не увенчались успехом. Она натянула на себя джинсы и свитер, стянула волосы на затылке, с ненавистью оглядев отражение в зеркале.

«Ужасная внутри, ужасная снаружи. Сколько же в тебе монстров, Аннабелль?»

Сев к Ронану в машину, Аннабелль улыбнулась ему, хотя в глазах по-прежнему стояли слезы. Мужчина накрыл ее руку своей, и посмотрел девушке в глаза, будто говоря: «Все будет хорошо, не беспокойся». Морган хорошо знала этот взгляд – такой успокаивающий и ласковый. Когда Аннабелль была подростком, Ронан часто смотрел на неё именно так, если она плакала, и слёзы снимало, как рукой. Столько в нем оказывалось уверенности, мудрости, спокойствиях – маленькая девочка просто не могла противостоять.

Морган иногда отводила глаза в сторону, ощущая на себе взгляд Ронана. Смущалась и терялась в чувствах, не имея понятия как с ними оставаться.

— Мы едем в одно очень интересное место, - сказал Ронан, ведя машину.

Аннабелль пожала плечами, информации для выводов слишком мало. Она отвлекалась на песню Хозиера – Take me to church. Девушка была без ума от этой композиции, от ее посыла – любовь сравнивалась с религией, герой поклонялся девушке, словно божеству. Когда-то Аннабелль мечтала о такой всеобъемлющей любви, но теперь – едва ли верила в неё. Чем громче слова о любви, тем меньше смысла в них.

— Ты не скажешь, пока мы не приедем.

Мужчина улыбнулся.

— Разумеется, зачем портить сюрприз. Может ты хочешь чем-нибудь себя порадовать? Могу тебе поднять настроение как-нибудь?

— Вернуть меня в прошлое? — рассмеялась девушка.

— О таких глобальных вещах и думать не приходится, но о простых вещах вроде новых туфель, почему нет? — пожал он плечами.

— То есть если я захочу новые туфли, то мы можем выбрать что-нибудь и купить?

— Мама мне говорила: туфли у женщины должны быть такими же роскошными, как машины у мужчины. С машинами у нас в порядке, а туфли - давай-ка сегодня прикупим тебе пару, договорились?

Аннабелль удовлетворено улыбнулась, и потянулась, как кошка. Женские слабости – Морган не могла устоять перед красивой обувью или украшениями. Она прекрасно понимала – этим ее можно было купить, отказать никогда не получалось. Мать девушки – Лилиан не жалела денег на эти моменты, красовалась перед зеркалом, меряя разные ожерелья и серьги. Аннабелль стояла позади неё и представляла: вырастет и станет такой же, как мама. Иронично – она стала такой же: бессердечной и равнодушной.

— Рон, мне будет очень приятно, но думаю, в ближайшие дни – я вряд ли смогу нормально куда-то поехать. Нужно отгоревать.

Воттерс обхватил покрепче руку своей спутницы. Одной рукой вёл авто по загруженным дорогам Монреаля, а второй гладил тонкие пальчики Аннабелль с огромными кольцами.

— Аннабелль, помни, я знаю, сколько тебе пришлось пережить. Я знаю о том, что с тобой сделал тот тип, с которым мы встретились в выходные в парке. И, Белль, клянусь, я буду заботиться больше, чем он. Приходи в себя и давай жить хорошо, правда?

Сердце девушки дрогнуло.

— Давай не будем об этом, пожалуйста, — прошептала Аннабелль, — зачем об этом говорить?

— Я молчу. Ты сама все знаешь.

Ронан раскраснелся. С юности он был таким – не лез за словом в карман. Порой быстро «раскалялся», а затем также быстро «потухал», ругая себя за каждую лишне сказанную вещь.

— Я все знаю, и более того, все понимаю.