Морган похлопала в ладоши. В глубине души девушка признавалась, что проиграла. Шах и мат. Все ее тусовки с музыкантами и художниками – отшельниками стали лишь какой - то защитной раковиной. Хитином, позволяющим спрятаться от чужих взглядов и осуждений. Прощать Уилла ей было тяжело, она не прониклась сочувствием или жалостью к нему. Время, когда Аннабелль прибежала бы по первому звонку, давно ушло.

— Уильям, мне нужна была помощь. Ты в то время ушёл, теперь ничего не нужно, тем более от тебя, — хриплым голосом сказала Аннабелль, и сердце ее забилось чаще.

Она опасалась этого прощения. Искала самые противные и неприятные слова для него. В голове для него хранились миллионы язвительных фразочек, мгновенно испарившихся. Уильям, ее друг Уильям, стоял перед ней – такой похудевший, с большими грустными глазами.

— Нельзя же перечеркнуть все то, что было до этого! Аннабелль, черт возьми, ты моя лучшая подруга. Случился какой-то бред, чушь, мы облажались. Давай все забудем. Мне не хватает нас, — прокричал он, состроив болезненную гримасу.

Аннабелль скрестила руки на груди, в горле стоял ком. Она заметила: Уильям не сдавался, хотя напряжение в воздухе лишь росло. Закрыв глаза, девушка поправила на себе куртку, застегнула молнию и схватив Уилла за рукав. Кровь прилила к лицу, виски запульсировали.

— А ты вспомни...Вспомни, как сказал маме, что ненавидишь меня. Вспомни, как ты выгнал меня из своего дома, трахаясь с этой рыжей дрянью. Вспомни, как говорил о том, что наша дружба для тебя ничего не значит? Вспоминаешь? Вспомни, какой я была, когда ты просто растоптал меня...

Уильям оторвал ее руку от себя и оттолкнул девушку в сторону. Глаза Аннабелль оказались столь холодными и безрассудными, что парень испугался. После курса терапии Воттерс находился в спокойном, уравновешенном состоянии и такие выходки подружки казались ему ночным кошмаром.

— Это была ошибка! Аннабелль, все ошибаются. Прошу, перестань. Начнём все заново! Я стану твоим лучшим другом, как и прежде! — тихо говорил кудрявый, стараясь не накалять обстановку.

Морган прикрыла глаза и тяжело вздохнула. Она пыталась успокоиться, но желание разбить костяшки в кровь о стену ближайшего дома никак не покидало голову.

— Моим лучшим другом? Мой лучший друг – Доминик Шантильон, — прокричала девушка, в конце концов, показывая на себя пальцем. — Ты никогда больше не станешь моим лучшим другом, потому что Аннабелль, с который ты дружил, давно уже нет.

— Тебе же все нравится! Светишься от счастья смотрю?— крикнул Уильям в ответ.

У Аннабелль сорвался голос, кричать она больше не могла. Закутавшись в куртку на полтора размера больше, она посмотрела в телефон – электричка уехала, а следующая должна была подойти через полтора часа. Топнув ногами, девушка расплакалась и треснула Уильяма по руке, не сдержавшись. Для него – ее удар оказался не больнее, чем укус комара.

— Ты закончил признания? — спросила девушка тихо. — Я опоздала на электричку. Снова все испортил!

— Ну ты истеричка...— вздохнув, произнёс Уильям.

— Иди отсюда...

Она ожидала, что сейчас Воттерс-младший развернется и уйдет, но Уильям подскочил и прижал ее к себе. Он гладил ее по спине, слушая горькие схлипы. Она плакала горько, сердце парня плакало тоже. Наконец, Аннабелль подняла взгляд и улыбнулась. В этой улыбке оказалось все: и разочарование, и ненависть, и радость. Ураган.

— Аннабелль, я тебя прошу, прости, — умоляюще произнес Воттерс-младший, вытирая слезы с лица девушки, — я, я все исправлю. Только не отталкивай.

Морган обеими руками стянула куртку внизу, и костяшки ее пальцев побелели от напряжения.

Она простила.

Как прощала Адама. Как прощала Мирту. Как прощала папу. После всего, что он с ней сделал, она должна была бежать от него. Сердце дрогнуло – как не простить его?

— Мама мне не разрешает с тобой общаться, — сказала девушка, — если ты уладишь, то мы снова постараемся готовить капкейки по четвергам.

Уильям удивленно поднял бровь.

— Кому ты врешь, Морган? Приходи сегодня к нам домой, можешь вечером. Закажем пиццу. Пожалуйста. Посплетничаем, — заключил Уилл и отправился в сторону дома, не попрощавшись.

Аннабелль ничего не ответила. Похоже, он оставил ее поразмыслить над этим разговором, а сам побрел к себе. Она достала зеркало, посмотрелась в него и закинула прочь в сумку, невольно вспомнив тот момент, когда Уильям, она и Дороти игрались в снежки. Кажется, что это происходило в совсем иной жизни.

А могли ли она найти дорогу назад?

8 лет назад, Монреаль.

Адам не отвечал на звонки Аннабелль. Дни бежали, тревога росла, а надежды разбивались. Вечер за вечером, лёжа в постели, Морган не могла сомкнуть глаз, раздумывая над тем, почему Адам поступал с ней по-свински. Разве она обидела его? Или оскорбила? Предала или изменила? Нет, нет, и нет. Для неё существовал только Адам. Время, пока он не появлялся, открыло новые мысли. Стоило ли бросать все, уезжая вместе с ним? Приедет ли он к выпускному или забросил Монреаль навсегда? И, где, наконец, гарантия, что Адам не поступит с ней так, когда они съедутся? Дурацкое ощущение одиночества съедало молодую девушку, превращая ее в усталое тело, слоняющееся по городу.

Вот и первые отношения, первая любовь, о которой пишут книги, стихи и песни. Любовь, которая должна окрылять.

Весна наступила. Морган открыла окно в комнате, впустила аромат свежести и предстоящего дождика. Щебетание птиц грело похолодевшее сердце. С весной, кажется, кругом расцветала жизнь, даже там, где давно ее не было. Снег сошёл быстро: девушка достала из-под кровати любимые чёрные кеды. Теперь она могла часами гулять по городу, и рассматривать неизвестные места, которых в городе было очень много.

Аннабелль потянулась к родителям, сама того не ожидая. Заставая их дома, она порой радовалась, что не одна. Да,они все еще частенько ругались и их перепалки оставались нормальной ситуацией, девушка привыкла к такому раскладу, будто это был привычный фон ее жизни. В выходной день, она сидела на кухне, сделав кучу бутербродов с арахисовой пастой, начав смотреть сериал «Скинс». Ключами открыли входную дверь. Аннабелль обернулась – Лилиан пришла. Она как-то мягко улыбнулась, увидев дочь.

— Аннабелль, вы с Уиллом помирились? — спросила она, меняя высокие сапоги на уютные тапочки.

Девушка вскинула бровью.

— Прям так с порога. С чего ты так думаешь?

— Я сейчас встретила Кейтлин в магазине. Она рассказала. Уильям очень рад, да и мама его тоже. Не знаю, рада ли я.

— Ты боишься, что кто-то может сделать меня хуже, чем я есть, мам? — рассмеялась девушка.

— Нет, но мне нужно подумать, против ли я вашего общения или за. Уильям повёл себя низко, связался с плохой компанией. После вашей ссоры, ты стала меняться в худшую сторону, начав дружить с этим мальчиком...Домиником? — развела Лилиан руками.

— А с кем мне надо было дружить?

— Дороти? Другие девочки из школы? Разве не было приятных, интересных?

Лилиан покачала головой, выложив из пакета продукты. Аннабелль подумала, что мама вновь затеяла какой-нибудь семейный ужин, но отца не оказалось дома, да и у неё не было настроения сидеть с ними за одним столом. Когда они сидели вместе, выглядели со стороны ни то как суд, ни то как сборище маленьких детей, тыкающих друг на друга пальцем.

— Не сложились отношения с ними. Дороти уехала, мы уже полгода не общаемся, — сказала Аннабелль.

— Как ты складывала отношения? Звала девочек погулять или в кафе? Может к нам на ночевку?

— Ты бы не пустила. Папа бы пробубнил что-нибудь. Сказал, что я шляюсь не понятно с кем, не понятно где.

— Спросила бы разок нормально - пустила бы. Уильям...меня так неприятно удивил. Как он отнёсся к тебе, к самой близкой подруге?

Аннабелль скрестила руки на груди. Здравый смысл как будто бы говорил - не прощать Уильяма, но в какой-то момент она решила не слушать никого. Она знала Уильяма столько лет, и прекрасно верила в его раскаяние. Морган сама чертовски много оступалась, и мало кто приходил на помощь.