Планомерное наступление противника на все оборонительные рубежи города-крепости[98]

Тем временем противник занял исходное положение для наступления и 27 апреля перешел в атаку по всему фронту Севастопольского укрепрайона, при этом главный удар наносился в районе Сапун-горы и прилегающих к ней высот. В ходе двухдневных кровопролитных боев немецким войскам удалось повсюду отразить яростные атаки противника. Во время танкового прорыва южнее Сапун-горы танки противника были уничтожены согласованным огнем штурмовых орудий и тяжелых зенитных батарей [99].

Однако большие потери противника и полный успех в обороне не могли ввести в заблуждение командование 17-й армии, которое не сомневалось в том, что на этот раз неприятель, вопреки обыкновению, провел пока еще недостаточную артиллерийскую подготовку и поэтому огонь вражеской артиллерии еще не достиг своей полной мощи. Наверняка в самом ближайшем будущем следовало ожидать повторения атаки при гораздо большей эффективности вражеского артиллерийского огня и при более мощной поддержке штурмовой авиации. Вопрос заключался лишь в том, смогут ли недостаточные силы защитников Севастопольского укрепрайона выдержать новый, более мощный штурм неприятеля, а если им удастся отразить первый натиск противника, то как долго они смогут сопротивляться превосходящим силам Советов.

И даже при таком напряженном положении на внешних обводах Севастопольского укрепрайона, о котором командование 17-й армии регулярно информировало высшее командование вермахта, разрешение на планомерную эвакуацию войск из города-крепости все еще не поступало. Германское Верховное командование должно было наконец определиться: или же немедленно перебросить на Севастопольский плацдарм существенное подкрепление (командование армии требовало направить в Севастополь по меньшей мере одну пехотную дивизию, тяжелую артиллерию, штурмовые орудия и гарантировать постоянное пополнение), или же разрешить планомерную эвакуацию войск из города-крепости, уже давно подготовленную штабом армии.

Чтобы добиться наконец определенного решения и самому доложить о сложившемся в Севастополе положении, командующий 17-й армией генерал-полковник Енеке вылетел 28 апреля в Ставку фюрера. Там возникли серьезные разногласия, тем более что обещанные подкрепления могли прибыть в Севастополь не раньше чем через три недели, то есть с учетом состояния дел слишком поздно. Тем не менее, несмотря на устные и письменные контраргументы командующего 17-й армией, лучше владевшего обстановкой, было приказано удерживать город-крепость до последней возможности. Во время обратного полета в Севастополь генерал-полковник Енеке получил приказ не возвращаться в Крым, по возвращении в Германию он был направлен в командный резерв фюрера.

2 мая 1944 года новым командующим 17-й армией был назначен генерал пехоты Альмендингер, бывший до этого командиром V армейского корпуса. К сожалению, и командир XXXXIX горнострелкового армейского корпуса генерал горнострелковых войск Конрад тоже был освобожден от своей должности. Разумеется, эти меры не могли способствовать улучшению положения в городе-крепости.

Если уже эта замена в критической ситуации командующего армией серьезно обеспокоила штабы, занятые напряженной работой, то поступивший 3 мая 1944 года приказ Верховного главнокомандования вермахта: «Стойко оборонять город-крепость Севастополь» – стал для штабов новой нагрузкой. Предусмотренная до сих пор и детально разработанная оборона Севастополя, ограниченная сроком в три недели, теперь приобретала новое значение: оборона города в течение более длительного, неопределенного срока.

Выше уже говорилось о том, что для обороны Севастополя не были созданы необходимые предпосылки относительно имевшихся в распоряжении командования армии сил, особенно артиллерии и штурмовых орудий[100].

Правда, положение со снабжением было до сих пор удовлетворительным. Благодаря предусмотрительности штаба армии были созданы достаточные запасы продовольствия и боеприпасов[101]. Вследствие пассивности советского Черноморского флота и благодаря сопровождению истребителями люфтваффе, успешно отражавшими нерешительные над морем атаки советских летчиков, снабжение Севастопольского плацдарма морским путем было еще вполне достаточным. Но это могло, даже должно было неминуемо измениться, когда противник ужесточит меры против снабжения города-крепости по морю.

И инженерное оборудование позиций в Севастопольском укрепрайоне было выполнено в соответствии с основной идеей командования 17-й армии: ограниченная определенным сроком оборона, поэтапный отход от рубежа к рубежу на заранее подготовленные промежуточные позиции и, наконец, эвакуация последних арьергардов морским путем. И все это было рассчитано примерно на три недели. Так основная боевая позиция полевого типа была вновь оборудована по образцу прежней русской позиции. Находившаяся позади нее оборонительная линия «Николаевка» являлась хорошей опорной позицией при более глубоких вклинениях противника на южном и восточном внешнем обводе Севастопольского укрепрайона. И наконец, последняя оборонительная линия «Херсонес» была оборудована в инженерном отношении как последний оборонительный рубеж при оставлении города-крепости.

Несколько отсечных позиций могли помочь блокировать вклинения превосходящих сил противника, которые были вполне ожидаемы. Однако для стойкой обороны Севастополя в течение продолжительного времени сил было явно недостаточно, да это не позволяло сделать и состояние оборонительных сооружений. Немногие из сохранившихся железобетонных бункеров еще могли использоваться в качестве укрытий для резервов, или же в них могли размещаться перевязочные пункты, но для коллективной обороны они не имели большого значения.

Тем временем отправка в тыл лишних людей продолжалась. Ежедневно на судах снабжения, тоннаж которых составлял почти 600 тонн, и на немногочисленных транспортных самолетах люфтваффе в тыл отправлялись раненые, больные и, прежде всего, военнослужащие румынских подразделений. В период с 20 апреля по 3 мая по морю и по воздуху было отправлено 13 400 немцев и около 29 тысяч румын. Тем не менее к 3 мая 1944 года в городе-крепости все еще оставалось почти 70 тысяч солдат и офицеров, которые ожидали начала предстоящего в ближайшее время решительного штурма Севастополя.

Для описания этих последних боев в Севастопольском укрепрайоне воспользуемся имеющейся в нашем распоряжении итоговой оперативной сводкой начальника штаба 17-й армии генерал-майора Риттера фон Ксиландера, который погиб в феврале 1945 года. Эта оперативная сводка на имя прежнего командующего 17-й армией генерал-полковника Енеке написана 16 мая 1944 года под впечатлением последних дней сражения за город и три дня спустя после окончания битвы за Севастополь.

«…5 мая начался давно ожидавшийся штурм города, приготовление к которому не было для нас тайной, ему предшествовала такая мощная артиллерийская подготовка, которая затмила собой все пережитое когда-либо прежде.

…Мне нет нужды повторять, как выглядела армия в это время; позволю себе лишь заметить, что из широко задуманной программы снабжения до окончания боев за Севастополь армия получила всего лишь два маршевых батальона общей численностью 1300 бойцов, к ним 15 тяжелых противотанковых пушек, 10 мортир, 4 тяжелые полевые гаубицы, несколько пехотных орудий и минометов – в общем и целом это не покрыло даже небольшую часть наших текущих потерь.