- Наверное, в Южном Пути есть несколько Джоакинов, но ты угадал: мы поминали именно этого. А сам-то кем будешь?

На всякий случай, Хармон скрыл подлинное имя, назвался вымышленным.

- Ну, здоров будь, купец Хорам. А мы – Салем из Саммерсвита и Весельчак.

И только теперь, в очередной раз услышав имя крестьянина, Хармон вспомнил:

- Салем из Саммерсвита! То-то думаю, знакомо звучит! Ты – предводитель Подснежников?

Крестьянин повесил нос:

- Вина моя и боль… Я не хотел никому зла, пытался лишь спасти людей от голода. И спас, милостью владычицы Минервы, но завлек в ловушку Темного Идо… Видал тех головорезов на улице? Это бывшие мои Подснежники. В прошлом добрые крестьяне, теперь – наемники-убийцы… Не раз пытался их остановить, но они и слушать не желают.

Весельчак отметил:

- Я их могу понять. Сам-то тоже из крестьян, а побыл вот оруженосцем – и не хочу обратно в поле. Рыцаря своего потерял, служить стало некому, но все равно не тянет ходить за плугом. Так и сяк откладываю свое возвращение.

- Ты из крестьян вышел в оруженосцы? Кто же тебя взял?

- Так Джоакин же! Ив Ханна который.

Как-то странно стало Хармону от звука имени. И горько, покуда вспомнилась Полли, и горячо – шевельнулся снова дерзкий чертенок под ребрами. Удалые были времена. Страшные – но славные.

- Весельчак, а не скажешь ли, где Джоакин теперь?

- В гробочке, думаю… Но точно не знаю.

- А что тебе известно?

- Да, расскажи, - поддержал Хармона Салем. – Ты ж обещал, а все молчишь.

- Не молчу я, а тебе помогаю! Ты ж сам все ноешь: ох, Подснежники, ох, императрица. Делать нечего – доводится тебя утешать. Думаешь, мне это в удовольствие?

- Вот и не утешай, а расскажи про Джоакина.

- Ну, что ж…

Первую часть рассказа Весельчак проскочил быстро: видимо, Салем ее уже слыхал. Вкратце, для Хармона, ветеран повторил вот что.

Джоакин и Весельчак оставили Подснежников у самой Фаунтерры. Перед тем Подснежники убили дворянских послов, а значит, ждала их жуткая расправа. Джоакин в кои-то веки проявил осмотрительность – взял и ушел от бунтарей, а Весельчака забрал с собой. Двинулись они в сторону Дымной Дали и в назначенном месте встретились с одною купчихой. Она была знакомая Джоакина и прежде звала его в долю, вот теперь он согласился. Имя той купчихи – Луиза.

Хармон вмешался в рассказ: как у Луизы дела? Хорошо ли ей живется?

Весельчак порадовал его: Луиза живет – не тужит. У нее свое дело, караван, слуги. Правда, овдовела прошлым летом, но это ничего: она баба видная, с хорошим приданным, дети работящие, не капризные. Словом, она себе легко муженька найдет, а ты, купец, не перебивай, слушай дальше.

Джоакин с Весельчаком и Луизой поехал на Дымную Даль, чтобы нанять судно до Уэймара. Но по дороге дело обернулось плохо: остановили их кайры самой Северной Принцессы. Слуги Луизы нахамили северянам, те хотели отомстить, а Джоакин встал на защиту. Ну, его хвать – и прямо в карету к миледи. Оттуда он уже не вышел! Луизу со всеми людьми отпустили, а Джоакина – хрен. Заперли в карете и увезли с собой. Весельчак пару миль проехал следом, думал подобрать трупик, что из кареты выбросят, - но нет, никакого следа нашего Ив Ханны.

Хармон засмеялся, все больше чувствуя себя… странно как-то, ново… или наоборот, приятно старо. Будто помолодел на год – самый тяжкий и страшный в жизни.

- Я знаю, Весельчак, почему Северная Принцесса забрала Джоакина. Он всегда был наглым по части агатовских барышень. Думаю, схватил ее за коленку или за еще похуже.

- Это возможно, - признал Весельчак. – С той, другой герцогиней у него тоже не ладилось. Но ты, купец, меня все-таки не перебивай. Как я расскажу, если ты все время лезешь?

Хармон примирительно поднял руки, Весельчак продолжил. Оставшись без Джо, они с Луизой устроили совет: как спасти юношу? А стояли при этом на дороге, которая одним концом шла к Дымной Дали, а вторым – в Фаунтерру. Вот и решили разделиться. Луиза поедет в Уэймар и обратится к графу Шейланду, а Весельчак вернется в столицу и пойдет за помощью к герцогу Эрвину Ориджину. Или муж, или брат – хоть один да убедит Иону отпустить нашего Джо!

Примчал Весельчак в столицу, а там шум-гам: восстание Подснежников погашено! Ее величество лично, своею рукой все уладила! Виновники наказаны, невиновные отпущены, слава Минерве! Весельчак обнадежился: по такой радости герцог точно удовлетворит его прошение. А Джоакин довольно щедро платил оруженосцу, Весельчак имел при себе монету, так что приоделся, зашел к цирюльнику, обрел подобающий вид – и в полном параде явился на Дворцовый остров.

Ни в первый, ни во второй день его не пустили. Не пускали гвардейцы – но это ясное дело, на них и не было надежды. Не пускали придворные – пыжились еще больше, чем гвардейцы, прямо не подступись. Не пускали даже кайры – это было совсем обидно. Весельчак втолковывал им:

- Мы с господином этот самый дворец обороняли! Бились в отборном войске вашего герцога! Когда вон там горело – я тушил. Когда эту стену накрыло из камнеметов – я помогал уносить раненых. Мне этот дворец – как родной дом!

Где там! Гнали его взашей.

Весельчак устроил на набережной наблюдательный пункт и стал ждать такой вахты, в которой будет знакомый ему кайр. День ждал, два ждал, на третий – взяли его под ручки и тащат в протекцию.

- Ведешь наблюдение за дворцом? Готовишь диверсию? Признавайся: кому служишь?!

Весельчак им объяснил, как мог:

- Подумайте сами, бараны тупые! Если б я хотел сделать диверсию, ждал бы я аж до сегодня? Еще в декабре, когда тут войск было всего ничего, взял бы и поджег дворец. Выбрал бы миг, когда все заняты боем, полил бы маслицем паркетный коридорчик – и щелк искорку. Весь дворец аккуратно бы в гробик упаковался! И герцогу, и герцогине – всем бы лопатки пришли!

Эти, из протекции, аж засияли от его слов:

- Планировал поджог дворца? Убийство герцога с герцогиней? Прекрасно, так и зафиксируем! Ты только черкни вот здесь, что мы с твоих слов правильно записали.

Весельчак настучал себя по лбу:

- Вы совсем идиоты? Говорю: если б я этого хотел, спалил бы давно! Но я ж только поговорить хочу, мне нужно с герцогом обсудить важное дело!

Эти записали:

- Асассин напрашивается на встречу с лордом-канцлером. Замышляет дерзкое убийство.

- Я щас тебя дерзко убью! – озверел Весельчак. – Ты что, с Фольты? Людскую речь не понимаешь? Мне поговорить с ним нужно – вот и все!

- Угрожает, - строчили агенты, - вымогает встречи с лордом-канцлером. Налицо шантаж и подготовка покушения.

Весельчак устал:

- Слушай, позови кого-нибудь с мозгами. Кого-то из начальства давай сюда. Боишься герцога – зови Деймона Ориджина или кайра Сорок Два.

Тут среди агентов возникло замешательство. Один греб в прежнем русле:

- Поминает покойного лорда Деймона. Пытается намеком усилить угрозу. Скользкий преступник.

Но другой свернул против течения:

- Нет, стой, а почему он зовет Сорок Два? Откуда ему знать, что Сорок Два надзирает за протекцией? Тут нечисто дело.

Посовещавшись, решили: начальство должно узнать об опасном злодее. Когда в допросную вошел кайр Сорок Два, Весельчак чуть не обнял его от радости.

- Ну, наконец-то! Милорд, вспомните: я – оруженосец сира Джоакина, воина леди Аланис. Сир Джоакин в беде, его пленила леди Иона Ориджин. Пока он там не накрылся землицей, дайте мне поговорить с милордом!

К счастью, Сорок Два не забыл Весельчака:

- А, это ты, гробки-досточки! Отвечай: зачем хотел поджечь дворец?

Набравшись терпения, Весельчак объяснил еще раз – и, слава всем Праматерям, был понят!

- Тут ты прав, - согласился кайр, - зимой горячо пришлось. Даже странно, что выстояли. Жаль погибших бойцов…

- Все там будем, - сказал Весельчак. – Никто еще не спрятался от лопатки. Какая разница – сегодня или завтра?

- Пожалуй, и здесь ты прав. Лучшие из кайров уже на Звезде, а мы вот задержались.