Они подняли его, за шиворот и хвост, держа своими тоненькими лапками, то и дело, промазывая мимо центра зеркала. Всё никак не могли прицелиться, чтобы он дотронулся лапой в цель. Гелиодор ворчал и ругался на них, стараясь и сам направиться к центру, будто мог рулить процессом. А морфоксы то и дело весело хихикали. Было ли это нарочно или случайно со стороны морфоксов, никто не узнает.

Тем не менее, их попытки увенчались успехом. Гелиодор ткнул лапой в центр золотистого диска и заветный портал открылся. Морфоксы буквально зашвырнули туда волшебника, и портал захлопнулся обратно как капкан. Настала тишина. Будто и не было здесь веселой возни. Молча глядя на металлическую гладь, вздохнув, морфоксы растворились в воздухе. А следом за их исчезновением, у здания послышались шаги.

Январь решил проверить, как обстоят дела, ведь его всё же мучили подозрения и ответственность за удачный исход дела перед братом. Он как-никак солгал и нёс тяжёлый груз на сердце. Утаить исчезновение светоча невозможно и нужно найти достойное объяснение. А какое, он ещё не придумал.

Увидев на полу костюм Гелиодора, он остановился мрачно глядя представшую картину. Воображение обрисовала ситуацию не в самом позитивном свете. Горько стало ему. Зал заполнил морозный воздух.

— Что я наделал, — прошептал он, прикрыв глаза и быстро развернувшись, поспешил к братьям.

Я падала в кромешной тьме, в какой-то бесконечности пространства. Это необъяснимо. Я оказалась нигде. Но, если я падаю, значит где-то есть конец… от потрясения к лёгкой скуке, прошло неизвестное количество времени. Сейчас, вот так летя в какую-то черную дыру, на ум начали приходить мысли. Они становились более адекватными и отчетливыми, по сравнению с началом падения.

Я попробовала сконцентрироваться, в попытке что-нибудь разглядеть в этой тьме. Ведь не может быть так, как есть. Мой страх затмевает глаза и я должна с этим справиться. Так советовал мне внутренний голос. Дыша как можно спокойнее, я сконцентрировалась, игнорируя своё положение, как вдруг над головой вновь раздался шум крыльев.

Внутри как-то радостно разлилось тепло в надежде, что это Сириус. Я подняла голову вверх, желая увидеть белоснежные крылья, но вместо этого, кажется, стало ещё темнее. Что-то хлестнуло меня по щеке, оставив царапины. От неожиданности, я запаниковала, озираясь по сторонам, когда шелест крыльев начал раздаваться то слева, то справа, будто кто-то играет со мной в злую шутку.

— Эй! Кто ты?! Что тебе нужно?! — набравшись смелости, крикнула в пустоту.

Но никто не ответил. Только издевательский шум крыльев стал интенсивнее. Как вдруг, что-то сильно ударило меня в грудь, и я успела услышать смех. Женский заливистый смех… совсем не добрый.

Меня охватило странное чувство обиды и гнева. Такое гнусное нападение вызвало бурю внутри, что захотелось ругаться. Но боль в груди спёрла дыхание. Но я всё же собрала силы и крикнула обидчику, то есть обидчице, судя по голосу смеха.

— Не играй со мной! Покажись трусиха!

Озираясь по сторонам, я уже внутренне сжималась, ожидая очередного удара. Кто его знает, с чем я связалась.

Как вдруг, из тьмы показалось слабое свечение двух слабых огоньков холодного, сапфирового оттенка. До меня дошло, что это глаза, потому что они зло сверкнули и усмехнулись.

— Тебе страшно? — раздался сладкий, словно у сирены, женский голос. Он разлетелся эхом вокруг меня, забираясь под кожу неприятными мурашками.

— Нет! — выпалила я солгав.

— Это то, чего мне недоставало сегодня. Бокал храброй крови! Я вырву твоё сердце, светоч!

Её глаза очень ярко вспыхнули, а может мне так показалось, но когда она резко направилась в мою сторону, произошло странное дело.

— Пошла вон! — заорала я так, что где-то, что-то затрещало, будто пробудился вулкан.

Звук разлетелся везде, и будто отбивался от невидимых стен, то слабея, то усиливаясь. Глаза неизвестной обидчицы исчезли с радаров моего внимания.

— Я вырву твои глаза! — внезапно раздалось зловещее слово позади меня и крылья ударили по лицу.

Я серьёзно испугалась, хотя внутренний воин был в полной готовности к неизвестности. Смесь страха и отваги обуревала моё сознание, что в лихом падении, я схватила неизвестную за крыло. На мгновение я заликовала, потому что увидела во тьме выражение её сапфировых глаз, в которых читалась тревога.

Ага! Испугалась!

— Ты ответишь за это, мерзкая девчонка! — прорычала она.

Резко вырвавшись из моих рук, я ощутила что-то горячее на ладонях. А потом жгучее чувство дало понять, что это кровь. Её перья порезали мне руки.

— Вот и всё, светоч. Твоя миссия окончена, быть тебе теперь обедом. А-ха-ха-ха! — расхохоталась невидимая бестия.

Нет, это уже совсем! Меня не съедят вот так просто, нет!

— Мечтай! — ощетинилась я, готовясь к неравной схватке, прислушиваясь к звукам, пытаясь уловить приближение врага. Но в ушах свистел ветер, и это затрудняло задачу.

— Да-да! Мечтай, мяу! — внезапно раздался второй, до боли знакомый голос во тьме.

Я увидела яркое свечение. Словно звезда спустился с неба… кот. На шее у него сверкал яркий камень и зеленющие глазища были наполнены яростью.

Растопырив лапы, он выпустил внушительные когти и сгруппировавшись, прыгнул на крылатую хищницу зарев совсем не по-кошачьи. Это был угрожающий рык! А затем, его шерсть засветилась огненным светом, как солнце, освещая пространство.

Не ожидав такого поворота событий, хищница махнула крылом, пытаясь избежать кошачьей атаки, но не успела. Это не в темноте нападать с явным превосходством на беззащитных.

Кот, точно бестия, рвал чёрные перья врага, то и дело, не давая ей опомниться. Он карабкался по ней как змея, не давая сбросить себя. В этой метушне было сложно разглядеть, что это за создание. То ли женщина, то ли птица.

— А-а-а-а! Пусти, гадёныш! — зарычала она, явно проигрывая коту в этой схватке. В её голосе звучало отчаянье и злость с примесью беспомощности.

— Я выгрызу твоё сердце, мяу! — ответил кот, вгрызаясь куда-то под крылья хищницы, что та издала нечеловеческий вопль.

Крылатая бестия каким-то образом извернулась в пространстве и практически сбросила кота, но он как ловкий трюкач, скакал в воздухе, набрасываясь на неё вновь и вновь, атакуя с разных сторон. В итоге, женщина явно хотела бежать, но кот то и дело цеплялся и грыз ей крылья, не оставляя шансов. Он был настроен решительно. Но, ей всё же удалось вывернуться и улететь без оглядки.

— Про-мур-валивай, мя-у-у-у! — бросил ей вслед кот, и развернул морду в мою сторону.

В глазах кота сверкали с укором. Мне стало не по себе.

— Ну, что?

— Что? — недоумевая, спросила я, наблюдая за грацией летящего кота.

— Нам нужно выйти из коридора. Иначе будем летать тут, пока не умрём, мяу.

— И как это сделать?

— Плыви за мной. Вот так, — промурлыкал он, и я последовала за ним.

Мы реально плыли, только по воздуху, как во сне. Кот смешно вертел хвостом, и я даже сдерживала смех, позабыв о своём недавнем положении. Будто мы здесь уже вечность.

— Что, смешно тебе, мяу?

— К-х-м, нет, что ты, — потупив смешинки, кашлянула я.

— Не узнала меня, мяу?

— Ну….

— Ну? — продолжая вертеть хвостом, вопрошал кот.

— Хм… ты мне показался знакомым. Есть предположение, но я не уверена.

— Значит, всё совсем плохо. Я, видимо, ни капли не похож на себя прежнего, мяу. Будь проклято это мяу!

— Гелиодор, ты ли это?

— Бинго! — блеснул глазами кот, повернув ко мне пушистую голову.

— А? Как? — всё, что удалось спросить от удивления.

— Это дурацкая шутка Эйфирии, мяу, — фыркнул он, гребя лапами в воздухе.

— Она на свободе?

— Нет, тут сидит, миленькая, — он потряс драгоценностью на шее.

— Тогда как?

— Это долгая история, но факт того, что я смог войти сюда за тобой только в таком виде, мяу. Это ловушка, светоч. Но, мы выберемся, мур.