Я еле сползла с кровати. Было ощущение, что я заново учусь ходить. Ноги совсем меня не слушались.

В отражении я увидела, что по всему позвоночнику выжжены символы золотым цветом. Видимо Вселенной было мало солнечной татуировки на затылке, и она решила меня украсить как следует, чтобы сразу было видно кто я.

— Больно, — поёжилась я. — С-с-с.

— Скоро это пройдёт, — сказала Время. — Вы станете одним целым, и ты перестанешь их чувствовать.

— Что это за знаки?

— Пророчество гласит, что избранный светоч, будет нести в себе слово Всевидящей матери, — ответила она.

— И что там написано?

— Это мертвый язык, но есть надежда, что ты поможешь нам его возродить. Им владел древний народ, уничтоженный Орголиусом, — сказала Время.

Меня удивило, что она не знает перевода. Ощущение, что Время лукавит. Что-то такое промелькнуло в её взгляде. Судя по напряжённым взглядам Великих матерей, она не просто так умолчала об этом.

— А где Октябрь? — вспомнив его крик перед затмением, спросила я.

— Не важно, — ответила Осень.

— Я хочу его увидеть, — настойчиво произнесла я, желая убедиться, что с ним всё в порядке.

— Исключено! — возразила Лето.

Как же она меня раздражает…

— Почему? — искренне не понимая её отказа, напыжилась я.

— Это не обсуждается. Не для того ты здесь, чтобы с месяцами дружбу водить! — фыркнула она.

— Не вам решать, с кем мне дружить, — чувствуя, как в груди закипает гнев, процедила я.

— Она права, Лето. Не стоит так резко высказывать своё мнение. Лучше держать его при себе, — сказала Время.

Милая старушка. Она мне нравится. Такая рассудительная и мудрая. Плюс, к ней прислушиваются королевы. Нужно держаться к ней поближе. Думаю, у неё есть ответы на мои вопросы.

— Я хочу его увидеть, — снова повторила своё желание.

— Хм, ну пускай посмотрит на своего ненаглядного Октября, — махнула рукой Лето, будто сделала одолжение. — Вот только не факт, что он захочет тебя видеть, — усмехнулась она.

— Что это значит? — внутри неприятно ёкнуло от её фразы.

— Не бери в голову, Аделина. Отдохни, а я позабочусь об этом. А вы, мои дорогие пройдите со мной, есть серьёзный разговор, — сказала Время, задержав взгляд на Лето.

— Да, пожалуйста! Но, это ничего не изменит. Девчонка здесь не для того, чтобы пудрить мозги, а для дела, — взвинтилась Лето.

— Знаешь что, я долго молчала, но больше не стану! Мне надоело, что ты решаешь за других, поэтому я отзываю свою лепту, — сказала Весна, что до этого только молча наблюдала за происходящим.

Она протянула руки в сторону Лето закрыв глаза, как вдруг из кулона той, вышел сгусток энергии. Весна приняла его в себя и улыбнулась.

Лето схватилась за кулон и сжала его в кулак. В её глазах заиграли возмущение и паника.

— Вот как значит, сестра?! Кто ещё желает забрать дары, а? Может ты, Осень? Ведь Октябрь же твой сын! Странно, что Весна первая решилась на это. Вы все, наверное, об этом давно думаете, да? — раскричалась она.

— Остынь, — холодно сказала Зима. Её глаза блеснули ледяным огнём.

— Вот видите! Она принесла раздор, а не спасение! — Лето указала на меня пальцем, а я сидела на кровати, не понимая, что происходит.

— Теперь у нас возникла веская причина пересмотреть договоренности, сестра. Ты не справляешься с властью, данной народом и нами, — сказала Осень.

— А вы думаете, что сможете? Да забирайте свои дары! Подавитесь! — крикнула она, сорвав кулон с шеи, и со всего маху бросила его на пол.

— Что ты наделала?! — опешила Осень, когда синяя энергия впиталась в её тело, а золотая окружила Зиму.

Лето стояла не двигаясь, часто моргая, видимо осознавая, что натворила в порыве гнева.

— О, Всевидящая матерь! — взмолилась Время. — Да что на тебя нашло!

— Верни, как было, молю тебя! — опомнилась Лето, глядя на Время.

— Не в этот раз, дочь, — ответила та, подобрав с пола кулон.

Дочь? Я не ослышалась? Времена года, дочери… Времени???

Я сидела, не смея двинуться с места. Никогда бы не подумала, что такие с виду величественные женщины могут вести себя как взбесившиеся подростки. Что они не поделили? Какое-то украшение?

В комнате происходило явно что-то нехорошее. Резкий порыв ветра отбросил Лето в сторону. Из ниоткуда возник ледяной вихрь с кусками града. Стихии начали бушевать, переворачивая мебель. Прикрыв руками голову, я вжалась в кровать.

— Осень, тебе нужно успокоиться! — крикнула Зима, сквозь гул завывающего ветра.

— Не могу! Я не могу! — сжимая руками голову, крикнула она в ответ, а по её щекам текли слёзы.

— Возьми под контроль свои эмоции! Не думай о сыне! — сказала Лето, но, кажется, это ещё больше усугубило ситуацию.

Над головой раздался внушительный треск. Чьи-то руки успели меня оттащить в сторону, в момент падения внушительного куска камня с потолка.

— Быстро за мной! — раздался грозный голос Времени, и она открыла золотистый портал, ведущий в то самое место, где мы впервые с ней встретились.

— Я останусь с девочкой, — сказала Весна, обнимая меня за плечи.

— Хорошо, — ответила Время и, расставив руки в стороны, растворилась в воздухе вместе с тремя дочерями.

Портал закрылся. Стихии стихли, оставив после себя погром в комнате.

— Что это было? — шёпотом спросила Весну, которая задумчиво смотрела вслед ушедшим сёстрам.

— Событие, которого нельзя допускать ни при каких обстоятельствах, — горько ответила она. — Теперь на Земле будут бедствия, если Время не успеет это исправить.

— Господи… — прошептала я. — Это всё из-за меня? — ужасно осознавать, что я довела своими разговорами мир до беды.

— Нет, ты тут не при чём. Для Лето это был всего лишь предлог. Рано или поздно, всё могло случиться. Власть ослепила её, — заключила она. — Я уверена, что всё будет хорошо. Мама знает, что делать в таких случаях.

Хоть слова Весны внушали надежду, но выглядела она неуверенно. Скорее сама себе внушала, что так должно быть, но этот грустный блеск в глазах, напрягал.

— Пойдём, подберём тебе другую спальню. В этой больше оставаться нельзя, — поднявшись с пола, она подала мне руку.

— Простите, но, что это был за кулон на шее Лето?

— Символ доверия. После смерти короля, мы избираем верховную правительницу, которая имеет право поставить последнюю точку в любых решениях. Мы отдаём часть своей магии, чтобы уравнять силы младших по званию и превознести старшую, — ответила она, отряхивая платье от осколков и каменной крошки.

— Ничего себе. У вас тут иерархия, как у военных, — удивилась я. — И что теперь? Кто будет править, если Лето не справилась со своими амбициями?

— Не знаю, — вздохнула Весна. — Мне эта честь вряд ли выпадет. Этим занимались старшие сестры.

— Почему? — видя, что она что-то недоговаривает, осторожно задала вопрос, плотнее кутаясь в белоснежный шёлковый халат.

— Хороший вопрос. Я им раньше не задавалась. Наверное, потому что я младшая и бытует мнение, что я не справлюсь с такими обязанностями исходя из мягкости моего характера. Я не смогу никого наказывать, и уж тем более казнить, — тихо ответила она.

— А разве это обязательно? Можно же править без тирании. Зачем так радикально?

— Я тоже так думаю, но наши подданные, все волшебные существа, стали часто нарушать правила. Они теряют терпение и веру. Им надоело ждать. Они бунтуют. Отсюда и преступления, и наказания… — в её глазах промелькнула вселенская печаль. — Но, теперь всё будет иначе. С твоим появлением, всё изменится. Уже изменилось, — с воодушевлением произнесла она.

Да уж, осталось справиться со своими полномочиями, чтобы не разочаровать никого. Смогу ли я? Ведь пока понятия не имею, с чем столкнулась. Только на словах всё, а на деле как обычно всё в триста раз сложнее.

— Я могу спросить, что случилось с Октябрём? Почему Лето запрещает мне его увидеть?

— Ох, милая. Я не знаю, как тебе об этом сказать, — поджав губы, она посмотрела себе под ноги. Пушистые ресницы дрогнули, как и моё сердце в ожидании.