— Я буду рядом! — ударив себя в грудь кулаком, выпалил он. Шоколадные волосы упали на лицо, что с вызовом напряглось. — Теперь ни на шаг не отойду от тебя. Ни за что не позволю, чтобы этот демон прикоснулся к тебе!

— Притормози, мачо. Боюсь, что твоя помощь уже не актуальна, — резко остудил его пыл Гелиодор.

Октябрь едва не задохнулся от возмущения. Да что там, даже я обалдела, как он его осадил. Внутри уже поселилась надежда, что вот теперь он действительно будет рядом и у нас будет возможность всё обсудить. Это был бы его долг, охранять меня, а я могла бы пообижаться. Эх, какой был шанс.

— Я должен быть рядом! — настаивал Октябрь, чем удивил после короткой паузы.

— Зачем? — прищурился Гелиодор. — Хочешь, чтобы ей стало ещё хуже? Что ты ей дашь? Боль? Нет, так не пойдёт, — он покачал головой. — Охраной займусь я и Январь.

— Январь?! Почему он? — опешил Октябрь.

— Потому что я ему доверяю, — отрезал Гелиодор.

— Не тебе решать, — процедил Октябрь.

Так, что-то я не уловила момент, когда всё стало накаляться. Они перегибают.

— И не тебе, — строго ответил Гелиодор.

— Пусть остаётся, — дотронувшись до руки Гелиодора, сказала я, надеясь, что он позволит.

— Уверена в своём решении? — он изогнул бровь, покосившись на Октября, как на предателя.

Нет, он уже переигрывает. Или он не играет?

— Да, я, правда, хочу, чтобы он остался, — прошептала я, и лицо Гелиодора скривилось, будто я сказала что-то неприличное.

— Воля твоя, светоч, — заключил он, и кивнул головой в знак одобрения. — Я буду рядом, только позови.

— Я тоже буду рядом, — смерил его взглядом Октябрь.

— В тебе я больше не уверен, а вот она… впрочем, считаю, что ты не заслуживаешь того отношения, что исходит от неё, — встав напротив него, Гелиодор пристально заглянул ему в глаза, будто хотел что-то разглядеть.

Молчаливый зрительный контакт длился с минуту, которая показалась бесконечно длинной. Чего это волшебник так разошёлся?

— В тебе говорит обида, — выдержав его взгляд, вымолвил Октябрь с некоторым сожалением, на что Гелиодор лишь усмехнулся, и вышел из комнаты, прихватив с собой перчатку и материю.

Не нравится мне всё это. Какая муха его укусила? Не похож на себя. Хотя, что я хочу? Во мне говорит эгоизм. Он страдает, это факт. А тут мы с Октябрём.

Чувствуя смятение, задумавшись, теребила ткань покрывала, как вдруг на руку легла тёплая ладонь. Янтарные глаза вернули меня в реальность.

— Прости меня, — тихо сказал Октябрь, присев на корточки напротив меня. — Я совершил ошибку, оставив тебя одну.

Нежно поглаживая запястье, он смотрел в мои глаза, ожидая ответа.

Что сейчас творилось внутри сложно описать. Я была готова броситься в его объятья, но он их не предлагал, а лишь просил прощения. В то же время, наряду с этим чувством, шло другое, которое требовало дистанции. Оно, как учитель с указкой, напоминало фрагмент его последних слов в саду.

Не обольщайся, ведь он всего лишь чувствует свою вину. Просто он добрый, но уже ясно дал понять, что продолжения не будет. Или будет? Моя бессмертная надежда, уперто топала ножкой.

— Лина? — вопросительно глядя на меня, спросил Октябрь, что я встрепенулась, смахнув пелену задумчивости.

— Знаю, что сейчас не время, но что будет дальше? — спросила прямо, не оставляя ни себе, ни ему шанса потянуть время.

— Будем беречь тебя, пока ты не оправишься после встряски, — его зрачки сузились, а радужка стала тусклее, напоминая деревянную смолу.

— Я о нас спрашиваю, и хочу, чтобы ты сейчас ответил мне правду. Мне очень нужно знать, что дальше, понимаешь? — отчего-то стало стыдно, что я тяну слова из парня, но иначе, я не узнаю ответа. А ждать и огорчаться не хочу.

— Послушай, — он взял обе мои руки в свои ладони и, облизнув пересохшие губы, внимательно посмотрел мне в глаза. На самом деле, сейчас он видел намного больше. Моя обнаженная душа, ожидала его ответа, сотрясаясь от волнения. — Мы… нам… нельзя, — долго подбирая слова, наконец, заключил он.

— Уходи, — в этот момент, кажется, я услышала внутренний треск разрушенных надежд.

— Что? Нет, я не уйду, — он крепче сжал мои руки в своих ладонях.

— Я сказала, уходи! — резко выдернув руки, я вскочила с кровати и хотела обойти его и распахнуть дверь, но он перехватил меня за талию, прижав к себе.

— Все ошибаются, — прошептал он мне в ухо, сжимая в своих объятьях. — Но, порой, ошибки дорого обходятся. Ты хочешь знать, что я чувствую? Страдаю ли я так же как ты? — взяв меня за подбородок, он пристально смотрел мне в глаза. Его зрачки сейчас практически заполняли всю радужку.

— Хочу! — выпалила я ему в лицо.

— Что ж, гляди, — он расстегнул пуговицы своего одеяния, и взяв мою руку приложил к груди.

Ахнув от неожиданности, хотела убрать её, но он крепко держал. Внезапно, я провалилась в вихрь, ощутив нестерпимую тоску и муку. Она была не моя, но окружала пространство вокруг.

— Это ты хотела увидеть? Думаешь, что я умею выключать наваждение? Я готов отдать тебе всё, но должен сохранять равновесие. Как же ты не понимаешь?

— Тогда зачем ты это показываешь мне? Так ещё хуже. Уж лучше бы всё закончилось в саду, но ты решил всё усугубить, — попытавшись убрать руку из его крепкой хватки. — Лучше уходи.

— Глупая, я никуда не уйду. Теперь никогда. Ведь стоит мне отвернуться, и на тебя начинается охота. Тебе придется терпеть меня, ведь мой долг, защищать тебя, — практически в губы, промолвил он. Его глаза выглядели как затмение. Манящие, гипнотические и такие… неземные.

— И всё же, я решила, что лучше будет, если меня будет охранять Январь, — зачем-то сказала я, и он вспыхнул. В глазах произошел ядерный взрыв.

— Когда это ты так решила, м-м-м? — сдвинув брови, крепче сжимая меня в своих руках, что мне уже дышать нечем, вопрошал он.

— Отпусти, — выдохнула я, не в силах больше так близко находиться с ним.

— Не-е-ет, — хрипло прозвучал его голос в мои губы.

Тёплый шоколад неги, разлился по венам. Он целовал меня, не выпуская из своих рук. Голова кружилась от эмоций, что смешивались во взрывной коктейль. Казалось, опора под ногами исчезла, и я лечу.

Как просто, одним поцелуем вернуть крылья.

Он любит меня. В этом нет сомнений. Внутри щекотно от радости, что чешется душа. И мне так хорошо, и одновременно страшно, что потеряю это всё, что только обрела. Крепче прижимаясь уже сама к Октябрю, вдыхала его аромат, что успокаивал и будоражил одновременно. А он гладил меня по волосам, шепча, что теперь всё будет иначе. Но страх сомнения, как снайпер, сидел в засаде, пристально глядя в прицел. Почему же всё так сложно?

Неделя в Игмеральде, показалась мне нестерпимо длинной. Раскачиваясь на цветочных качелях в саду, я высматривала Октября, который целыми днями вместе с братьями выстраивал новый энергетический купол над городом.

После того вечера, он стал сам не свой. Его бросало из крайности в крайность, что очень меня обижало и даже раздражало. Он вёл себя не как любимый, а как мой опекун. То и дело был занят безопасностью, предпочитая любви самооборону и строительство защитного барьера вокруг города.

В моменты моего раздражения, он будто чувствовал, что я ощущаю себя одиноко в этом мире, и приходил ко мне. Он дарил мне такое необходимое тепло, ту любовь, что я так ждала от него, но… мне этого мало. Мне мало этих урывков, кусочков и фрагментов, которые выдаются буквально в перерывах от работы, которой они заняты целыми днями.

Я знаю, что всё не так, как я себе рисую, и может, ещё не всего понимаю. Месяцы, в отличие от меня, живут тысячи лет. А я? Каких-то почти двадцать лет на свете. Вообще, на самом деле мне просто скучно. Меня окружили гиперопекой, и не дают никакой работы, а только заставляют отдыхать. Но никто не спрашивает, чего я действительно хочу. А я хочу… фух, как же я хочу просто тёплых объятий Октября, добрых шуток братьев-месяцев. Но, они поглощены работой, а я пинаю камешки в саду от скуки. Все вокруг заняты работой, одна я скитаюсь без дела, ведь мне поручено отдыхать и накапливать силы. А мне надоело это. Уж лучше бы мы скорее отправились в путь, потому что так дальше продолжаться не может. Со мной обращаются как с маленьким ребенком, не смотря на то, что я светоч, который по пророчеству станет главным действующим лицом в битве тьмы и света. Ну, вот как так?