— А что является?

Изображение на карте отодвигается, показывая почти весь Китай, покрытый серым, после чего таймер в левом верхнем углу поля зрения начинает бежать в обратном порядке, а серое пятно начинает уменьшаться, открывая область за областью, провинцию за провинцией, город за городом и, в конце концов, замирает, являя мне всю страну, помигивающую огоньками. Затем, один из её участков вновь увеличивается, концентрируя моё внимание на двух зеленых точках, движущихся со стороны Монголии. Ниточка маршрута, по которой они перемещаются, упирается в Пекин.

— Если инструкции будут исполнены в точности, а вероятность этого была очень высока, то вскоре ты увидишься с людьми из своего сити, которые тебе знакомы.

На переднем плане появляются два фото, видя которые я забываю о том, что у меня болит голова, что обделался, пока валялся без сознания. Забываю о том, что похищенный бриллиант исчез вместе с доской, на которую Бета слила данные.

— Они? Здесь? В Китае? Как? — чувство необъяснимого веселья начинает наполнять меня. — И ты об этом говоришь мне только сейчас?

— До этого ты был без сознания.

Мне становится весело от понимания того, что я знаю этих двоих на фото. А Бета-версия продолжает объяснять:

— Они находились вне просчитываемого информационного массива. Это такой же неучтённый фактор, как и мертвая люфанчже в подсобном помещении музея.

Я снова хихикаю, спрашивая:

— Какой же ты ИскИн, если у тебя на каждом шагу случайности не учтены?

— Для того чтобы просчитывать вероятности, аспекты этих вероятностей должны присутствовать в условиях, — отвечает Бета. ~ Как только аспекты появляются в информационном поле, они тут же включаются в систему расчетов вероятностей.

Вот тут мне становится по-настоящему смешно. Я хохочу, валяясь в запертом бункере, который должен был служить убежищем в случае глобальной катастрофы. Хохочу до тех пор, пока мышцы живота не сводит спазмом, мотаю головой из стороны в сторону, пытаясь вдохнуть немного воздуха, чтобы посмеяться ещё немного. Смешно до слёз. Не припомню, чтобы когда-то так смеялся.

На одном из фото, которые так старательно выводила Бета-версия, малахольная девчонка, пристававшая ко мне с предложением купить наркотики, на втором — Бакс. Но, если меня спросить о причине смеха, то навряд ли я смогу объяснить.

— Выполнить гормональную корректировку? — интересуется ИскИн.

— Нет, — выдыхаю я. — Просто дай мне поохреневать.

Бета в моей голове имитирует тяжелый, недоумевающий вздох.

И от этого мне становится ещё смешнее.

— У тебя истерика, — сообщает Бета и ещё раз уточняет: ~ Ты уверен в том, что твоё состояние не нуждается в стабилизации? Твоя гормональная система за последнее время и без того подвергалась колоссальным нагрузкам

— Уверен, — говорю я, вставая. Движение поднимает вонь на новый уровень. — Блин, мне б избавиться от этого… говна. Как Бакс с этой малахольной здесь очутились?

— Выяснение причин их появления не являлось приоритетной задачей. Кибератака на тот момент уже началась и поэтому основные ресурсы были брошены на анализ угрозе и сопротивление ей…

— Да понял я, — отмахиваюсь от ИскИна. Слушай, ну дверь, я так понимаю, без электричества хрен откроешь. А есть другие варианты отсюда свалить? Вентиляционные каналы, например?

— Диаметр вентиляционных отверстий слишком мал. К тому же, через каждых десять метров там установлены самоочищающиеся воздушные фильтры, что можно классифицировать как дополнительные препятствия.

Я делаю несколько шагов вдоль стола с инструментами и запчастями. Не нахожу ничего, что хотя бы натолкнет меня на мысль о том, как открыть дверь. Молоток, пинцет, паяльная станция, детали, части механизмов, сваленные в кучу системные платы, видеосенсоры…

И этот гребаный запах.

Верчу головой и вижу в углу дверь, обычную, даже не роликовую, на петлях.

— А это что за нафиг?

— Санузел, — с готовностью сообщает Бета.

Санузел это хорошо. Если там есть вода. Открываю — комната, два на полтора метра. Слева унитаз, справа верху душевой распылитель, а внизу сток. Подношу ладонь — ничего не происходит. Ну да, электричества же нет. О какой работе сенсоров может идти речь?

— Вентиль, — подсказывает, но не подсвечивает нужный элемент, Бета. ~ Резервуары таких бомбоубежищ наполняются дождевой водой, которая проходит фильтрацию и обеззараживание, а после подаётся в убежище самотёком.

Оглядываюсь — есть. Под потолком, сбоку от распылителя серый, крестообразный вентиль. Он проворачивается со скрипом, переходящим в режущий ухо свист, и на меня обрушивается поток ледяной воды, отдающей какой-то, на удивление приятно пахнущей химией. Не обращая внимания на температуру воды, срываю одежду и с наслаждением отмываюсь от собственных экскрементов.

Пока я привожу себя в порядок, привычно разговариваю с Бетой. Она успевает ответить на несколько вопросов. И лучше бы я не спрашивал. Потому что, то немногое, что становится понятным, создаёт ещё больше непонятного.

— Как, блин, Бакс очутился здесь? Это же какая-то магия.

— До Китая он добрался по собственной инициативе, — отвечает Бета. ~ Я обнаружила его тогда, когда он и его спутница, предпочитающая называть себя Лилит, попали в зону приема. Я уже рассказывала, что рабочие протоколы сети в сити и протоколы сети Китая отличаются?

— Дожились, мать его, — бурчу я, отмывая ноги. — ИскИн спрашивает у своего симбионта, не помнит ли симбионт, что говорил ему ИскИн.

— Моя память осталась в сети. Некоторые данные я не успела подтянуть, некоторые и не собиралась. Потому что при попытке загрузить в твой мозг всю информацию, к которой я имела доступ до начала атаки, ты бы, скорее всего, погиб.

— О как. Ну, спасибо и на том, что живой.

Но Бета продолжает объяснять, пропустив моё язвительное замечание.

— При быстром изменении клеток твоего мозга, кровеносная система не успевала бы снабжать его необходимым количеством кислорода и необходимых веществ, а имеющиеся инструменты корректировки реакций не позволили бы добиться нужного эффекта. Результатом мог стать инфаркт или инсульт, или…

— Так я же столько капсул в «Бочке» сожрал. Зря, что ль?

Кажется, у меня начинает входить в привычку перебивать её.

— Повторяю. Твой мозг не выдержал бы такой быстрой трансформации. За всё время нахождения на базе «Кристалис», без вреда для тебя удалось перестроить всего двадцать два процента из неиспользуемого объёма серого вещества в твоей голове.

— А нахрена их изменять?

— Информация — это ноли и единицы. Наноботы доктора Шеня не обнаружили ничего в твоём организме, потому что искали чужеродные элементы. А на самом деле роль нулей и единиц, послуживших для меня хранилищем на начальном этапе, исполняли клетки твоего мозга. Вещества, изъятые из фармацевтических препаратов, не годятся для его перенастройки. Только для корректировки реакций. Именно поэтому сейчас они фрагментированы и точечно закапсулированы. Так называемый запас на крайний случай. Пока я ещё могу имитировать гормональные выбросы, но твой организм очень сильно истощился с момента побега.

— Которого из побегов? — мой голос пропитан язвительностью. — А то, знаешь ли, такое ощущение, что я всё время куда-то бегу. Даже когда иду или стою. Или теряю сознание.

Бета-версия отвечает на вопрос, игнорируя язвительные интонации.

— С момента побега, осуществленного при помощи столкновения легкового автомобиля и грузовика.

Ловлю себя на мысли, что в моём восприятии это было очень, очень давно. Что тогда говорить о морской базе? А о сити, Маше, взломах, игровых турнирах? Они вообще кажутся мне каким-то далёким, въевшимся в мозг сновидением, которое нет-нет, да и вызывает чувство дежавю.

Но, с другой стороны, по одной из китайских трасс прямо сейчас едут Бакс и малолетняя барыга из того самого сити, к которому я отношусь как старому, не до конца затертому новыми событиями сну.