Мы гуляем по городу и наша, если её можно так назвать, перепалка, постепенно сходит на нет. Как объяснила Бета, затирать данные, с камер, которые здесь натыканы на каждом шагу, не составляет для неё труда. Поэтому она, фактически, проводит мне экскурсию, время от времени подсвечивая необходимое направление. Я восхищенно смотрю по сторонам, отмечая разницу между сити и тем, что окружает меня сейчас. В какой-то момент Бета говорит мне купить проездной на одной из остановок. Я засовываю купюру в купюроприемник и получаю взамен пластиковый прямоугольник с контактным чипом.
— Так ты ж можешь просто затирать данные, зачем эти приколы? — стучу я ногтем указательного пальца по купленной пластиковой карте, которая является универсальным билетом.
По словам Беты, при помощи неё можно посещать любые мероприятия, которые можно смотреть, от выставок и 3D-шоу до спектаклей и музеев. А проезд на общественном транспорте всего лишь бонус.
— Я могу затереть данные на любом, подключенном к сети носителе, а не в человеческой памяти, — объясняет ИскИн. ~ Следи за собой и теми, кто тебя окружает — один из базовых принципов этого общества.
— Всякий гражданин, если он патриот своей страны, в той или иной мере работник спецслужб, — цитирую я доктора Шеня.
— Так и есть, — подтверждает Бета, подсвечивая очередной стрелкой направление. ~ Не все выполняют это предписание неукоснительно, но многие. Поэтому, тебе стоит вести себя как среднестатистический турист.
— Именно поэтому ты водишь меня по улицам?
— Время и маршрут прогулки рассчитаны таким образом, чтобы оказаться рядом с музеем за пятнадцать минут до закрытия. Исходя из имеющихся данных это самое оптимальное время для проникновения внутрь.
Всё происходит так, как и говорит Бета. Я захожу в музей изображая из себя любопытного туриста, недолго брожу по залам и прячусь в подсобном помещении, показанном мне ИскИном, сидящим в моей голове и жду до тех пор, пока Бета не говорит мне:
— Пора.
Снова всё по стрелкам и подсказкам. Даже скучно. Пройти, повернуть, открыть, взять.
Глядя на снующих туда-сюда роботов-уборщиков, спрашиваю:
— А эти меня не видят?
— Уборщики, — объясняет Бета. ~ Выполняют примитивные задачи.
Мог бы и не спрашивать. Чтобы Бета-версия и чего-то не просчитала?
Вынимая едва помещающийся в кулак камень, переливающийся тысячами искр даже при приглушенном свете, я думаю о том, что в сити такая наглая выходка была бы обречена на провал, возможно, не помог бы и личный ИскИн. В зале на ночь наверняка оставили бы живую охрану, а бокс с экспонатами дополнительно обезопасили какими-нибудь механическими замками.
— Красивый, — говорю я, разглядывая камень.
В поле зрения появляется изображение камня и краткие характеристики. Ни его название, ни название полученного из него бриллианта, ни место находки не говорят мне ни о чем. Я просто прячу камень в карман.
— Ждать открытия не нужно. Я выведу тебя через подсобные помещения.
Подсвечивающиеся указатели, пунктир направления, снова указатели. Проем в стене, около метра в высоту и такой же в ширину, закрытый вертикальными дверцами, которые, как в старых, плоских фильмах про освоение дикого запада, открываются в обе стороны.
— А почему сюда?
— Служебный въезд для роботов-уборщиков выходит в подсобное помещение, из которого, надев форму уборщика, ты выйдешь на задний двор, а оттуда за пределы музея.
— Ага, меня прям так и выпустят.
— К люфанчже никто не присматривается.
— Люфанчже?
— Изгои, потерявшие социальные права, — объясняет ИскИн. ~ Таких используют в местах, где требуется дешевый труд, не требующий каких-либо особых навыков.
Вот те раз. А Китай-то не такой уж и манящий, когда узнаёшь детали. Некоторые подробности попадают в другие сити в искажённом виде, а такие вот, как эта, вообще не просачиваются.
Встав на колени, я пытаюсь пролезть в проем. Он настолько мал, что внутри можно передвигаться только ползком. Не возмущаюсь проложенным маршрутом, понимая, что в ответ получу объяснение об оптимальности, процентах и вероятностях. С ИскИном так же тупо спорить, как и с окошком меню в виртуальности, которое оборудовано только одной кнопкой «согласиться». У меня — логика приправленная эмоциями, у него — даже не логика, а вероятность тех или иных событий.
— В этой части помещения камеры временно отключены. Профилактические работы, — сообщает Бета.
— Ты постаралась?
— Нет. Совпадение.
Я выбираюсь из тоннеля, встаю и отряхиваюсь, одновременно оглядываясь. Замираю, когда вижу труп. То, что это труп я понимаю по жуткой гримасе и уставившимся в никуда, остекленевшим глазам.
— Блядь, — ругаюсь я. — Так и было задумано?
— Подойди ближе, — просит ИскИн. ~ Из систем наблюдения на текущий момент у меня в наличии только твои глаза.
Я подхожу и наклоняюсь над девушкой, разглядывая лицо, неестественно вывернутые руки, розоватый потёк пены в углу рта.
— Труп, — констатирует ИскИн. И добавляет: ~ Ситуация не просчитана. Нужно уходить.
Блеклая стрелка указывает на дверь.
Я шагаю вперед, цепляясь ногой за стоящую рядом с мертвой девушкой сумку. Внутри неё что-то звякает и мне становится интересно, что это? Наклоняюсь к сумке, размагничиваю застежки и вижу робота-трансформера, чем-то напоминающего не то металлического паука, не то хромированного богомола, сложившегося так, чтобы выглядеть максимально компактно.
— Ситуация не просчитана. Нужно уходить, — повторяет Бета.
— Уборщики разве носят в сумке роботов? — спрашиваю я, направляясь в сторону, указываемую мне ИскИном.
— Ситуация не просчитана. Нужно уходить.
Заклинило её, что ли? Блин.
— Да понял, я. Понял. Уходим.
Я раскрываю дверь и оказываюсь на почти пустом заднем дворе музея. Только парочка человек в робах курят сидя на парапете. Они совершенно не замечают меня, тихо разговаривая на китайском.
— Прямо? — спрашиваю я у Беты.
— Ситуация не просчитана. Нужно уходить.
Точно. Заклинило. Вовремя, твою мать. Очень вовремя!
15. DLC: Единственный способ спастись
(почти параллельно с сейчас)
Выводя текст на экран баксовского наладонника, я думаю о том, что выступаю в роли ангела-хранителя.
Я пока не знаю, сколько у тебя времени в запасе. У меня не больше десяти минут на то, чтобы донести до тебя основную мысль и объяснить, что нужно делать, чтобы остаться в живых
Одновременно запускаю на дисплее наладонника таймер отсчета, выставив его на девять отрезков по шестьдесят шесть целых и шесть десятых секунд. Оставшиеся сотые, и тысячные доли — это мой запас, который не сможет дать какой-то приличной в человеческом понимании форы. Но отмерять время с запасом — чисто человеческая особенность. И именно поэтому я оставляю эти крупицы про запас.
Затем я уйду на перезагрузку
— Эт чо за хуйня? — изумленно ворчит Бакс и я слышу колебание каждой звуковой волны, ударяющейся о микрофон его наладонника.
После моего ухода на принудительную перезагрузку ты будешь предоставлен самому себе
— Эт чо за хуйня?! — повторяет Бакс уже с возмущением и громче, глядя как тают секунды первого таймера.
Фотоны света, отражающиеся от его лица и касающиеся камеры на устройстве, передают мне изображение удивленного, немного обозленного, но явно не испуганного человека.
Выдаю подряд, каждое с новой строки:
Кристалис
Взломы систем подачи воды
Уходи из «Бессонницы» прямо сейчас
Ещё восемь минут твоё местоположение будет неизвестно. Затем нужно уничтожить десктоп и действовать согласно инструкциям, которые я предоставлю
— Да что за хуйня, — теперь о мембрану микрофона в наладоннике бьются такие звуковые волны, которые в базе интонаций проходят в блоке «растерянность».
Может быть, такое понятие как везение и вписывается в теорию вероятностей, но зачастую выглядит как чудо. А люди отвыкли верить в чудеса и находят объяснения для всего даже тогда, когда этого и не стоило бы делать.