Тихо скрипнув за мной, дверь, жалобно проводила свою сумасшедшую хозяйку. Которая, откинув инстинкты самосохранения, пошла, искать причину шума, а заодно и приключения на свои нижние девяноста. Постояла, прислушалась. Вроде бы тихо. Наверное, я зря сюда выбежала. Только развернулась к своей комнате, как услышала слабый стон. Медленно двинулась на звук, освещая длинный коридор. Свет лампы, падая красным светом на весящие портреты аристократов, нагоняло на меня лёгкий ужас, поднимая мелкие волоски на коже. Подходя к каждой двери, стараясь понять, откуда доносится стон, с моим приближением звук, только усиливался.
Найдя, наконец, комнату, я на свой страх и риск толкнула дверь, в надежде, что она не заперта. Она поддалась моему порыву, слегка приоткрыв вход в покои. Стон раздался уже отчётливо, и я поспешила войти. Взгляд тут же заскользил по обстановке комнаты. Она была условно разделена на две зоны. В ближайшей части стоял стол, небольшой комод и сервант, наполненный различными бутылками. А вот в дальней половине комнаты, на чёрных простынях, метался в бреду хозяин этого замка. Быстро подбежав к нему, я застыла в немом ужасе. Он был покрыт липким холодным потом. Лицо бледное, осунувшееся. Агония накрыла графа, с головой унося в пучину боли и видений. Нос уловил запах гари и кровь.
Поставив лампу на прикроватной тумбе, я развернулась в поисках ванны или хотя бы душа. Рядом с кроватью оказалась массивная дверь, ведущая в просторную ванную комнату. От моего входа магический свет загорелся, упрощая поиски. Огромная белая ванна стояла в центре, поражая своими размерами. Там запросто могли поместиться как минимум три человека. Помимо неё, у правой стены был умывальник с кранами и белые шкафчики. Распахнув створки первого, нашла полотенца. Взяв несколько штук, продолжила поиски. В третьем шкафу наконец-то обнаружила, таз.
Набрав в ёмкость тёплой воды, прихватив мыло, я наперевес с тазом пошла в спальню хозяина. Сгрузив свою ношу, около постели потрогала лоб графа. Ничего не изменилось, он также бредил, выпадая из реальности. Для начала надо попытаться его раздеть, ведь то, что когда-то называлось рубашкой, теперь напоминало одежду, отобранную у бродяги в драке. Потрясла его за плечо, проверяя возможность вернуться в сознание. Но всё безрезультатно, он лишь болезненно застонал. Перекинув ноги через его тело, села сверху для более удобного снятия. Расстегнув пуговицы на груди, пыхтя словно чайник на огне, я с горем пополам смогла стащить с рук, не жалея, испорченную вещь. Смочив полотенце в тёплой воде, и предварительно отжав, стала аккуратно протирать лицо графа.
Стирая запёкшуюся кровь с виска, он лишь поморщился, так и не вернувшись в сознание. Цвет полотенца изменился, становясь из белого в угольно-бурый. Откинув его, взяла новое и продолжила обмывать мужчину. Проводя по спортивному телу, я заметила множественные шрамы. Самый большой пересекал правый бок и уходил куда-то в область лопатки.
Теперь предстоит стянуть с него штаны, и перевернуть на живот. Расстегнув пуговицу, я медленно стала стягивать ткань с бёдер, надеясь на наличие нижнего белья. И к моей большой радости трусы украшали нижнюю часть графа, прикрывая все стратегические места. Меня в принципе мужским достоинством трудно удивить, но всё, же хотелось избежать неловкой ситуации, когда граф очнется голым, со мной сидящей сверху. Встав у ног мужчины, потянула за обе штанины, прикладывая максимум усилий при стягивании одежды. И какого было моё удивление, когда брюки поддались легко, и я, пытаясь зацепить воздух руками, с визгом полетела на пол, больно-больно отбив свою пятую точку.
– Чёрт! Теперь день сидеть не смогу, – выругалась в голос, и с испугом всмотрелась в лицо графа. Его веки дрогнули, а правая щека дёрнулась. Эх, если уж спящего графа до нервного тика довела, что же будет, когда, мужчина очнется? А нам еще вроде как работать. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.
Подойдя ближе начала прикидывать в голове, как это получше его перевернуть. Я всё же девушка, не обладающая огромной силой. Значит, будем перекатывать. Только я собралась приложить максимум усилий, как взгляд зацепился за красную правую ногу. На ощупь она оказалась раскалённой сковородкой. С трудом подавив желание схватиться за мочку уха, отдёрнула руку от горячего места. Нужно сделать спиртовой компресс, и, хотя бы на первое время он немного снизит температуру. При входе видела шкаф с бутылками, нужно посмотреть там. Рысью метнулась, раскрывая прозрачные створки шкафа, и не сдержалась, присвистнула, обалдевая, от такого разнообразия алкогольных напитков.
Представьте моё удивление, когда среди коллекции обнаружилось эльфийское вино, которое стоило как один этот замок. В мире говорят, их количество не превышает пятидесяти бутылок.
Так, где же здесь что-либо крепкое? Это ни то, снова не подходящая бутылка, спустя время мои поиски увенчались успехом. В тёмной бутылке был спирт. Подхватив находку, я вернулась к графу, и, смочив полотенце резко пахнущей жидкостью, приложила его к больной ноге. Что бы оно ни упало, пришлось связать концы.
Пока переворачивала, на вид такого худого, но безмерно тяжёлого работодателя, триста раз в голове пожалела о том, что вышла из своей комнаты. Семь потов сошло с меня, делая платье на спине мокрым, создавая дискомфорт, неприятно липнув к телу. Перевернув, я с интересом уставилась на татуировку, заполнявшую большую часть спины. Такие рисунки я видела впервые. Спину, от лопаток до поясницы, украшал огромный дракон, но на тех местах, где были изображены раскрытые, огромные крылья, стояли, словно выжженные руны. Аккуратно коснувшись пальчиками, я прошлась по очертанию символов, отмечая, что это точно шрамы от ожога. Граф застонал, но голос потонул в гробовой тишине комнаты.
Намочив полотенце, медленно, стараясь не причинить боли, стала смывать остатки грязи с его тела. Да, первое мнение не было ошибочным, и крепкие мышцы подтверждали то, что мужчина не боится физической нагрузки. Убедившись, что пик миновал, решила ещё несколько минут понаблюдать за хозяином, забравшись в огромную постель на свободное место. Мы в приюте так часто следили за больными друзьями, когда за душой у ребёнка ни гроша, а деньги на лекарство, выделенное богатыми спонсорами, ушли на новое пальто смотрительнице. Часто устраивали посты у больного, и в случае жара всегда обмывали водой со спиртом, чтобы хоть на немного сбить жар, сжигающий тело. Правда были и исключения.
Малышка Сью всегда была слабее окружающих её детей по здоровью, с ней-то мы и попали в приют, считай в одно время. До сих пор помню её огромные голубые глаза на осунувшемся от голода лице. Русые тонкие косы свисали до поясницы, а мелкие худые пальчики крепко сжимали бурого мишку. Она почему-то никогда с ним не расставалась. История, как и у многих детей, оказалась до банальности проста. Отец сильно пил, и в конечном итоге, споил и мать. Они так и умерли в пьяном угаре, когда уголь выпал с полуразрушенной печи. Девочку удалось спасти соседям, отчего ребёнок стал, замкнут и трудно шёл на контакт. Может, нас объединяло одно горе, или я просто понравилась малышке. Но Сью с первого дня стала таскаться за мной везде. Так мы и дружили два года, пока однажды, я и ещё трое ребят не участвовали в вылазке за провизией, и были пойманы в последний момент, когда тянули ещё одну банку варенья. А малышка Сью, по своей глупости, как выяснилось позже, просто стояла за углом и ждала, пока я освобожусь.
Наша надзирательница, слово учительница просто невозможно было применять по отношению к данной стерве, оставила нас, в качестве наказания провести ночь на улице, заперев все входы и выходы. Только через три часа, когда огромный ливень, застилал всё пространство, малышка вышла из-за укрытия. Но было уже поздно. Следующие сутки возле её малютки, я не забуду никогда. Когда блеск некогда очаровательных глаз меркнет, принося душе покой, ты осознаёшь всю никчёмность бытия. Наступает какое-то осознание неизбежности смерти.
