— Так что случилось, Таня?

Мы снова в том же самом ресторане, в котором управляющий — Женя Добряков, друг Олега. Мы сидим в укромном закутке, бок о бок, на мягком диванчике, и под столом даже касаемся друг друга ногами и бедрами. Деревянная перегородка с шелковыми занавесками надежно укрывает нас от посторонних глаз, именно поэтому я позволяю себя приникнуть к груди Олега и нет-нет, а оставить на его щеке несколько мимолетных поцелуев. Сам мужчина с явным удовольствием держит свою руку на спинке за моими плечами, сокращая расстояние между нами до минимума, приличного для общественного места. То есть — без откровенных обнимашек и интимных поцелуев.

Меньше всего мне хочет грузить Олега проблемами. Как будто и без них мало всего!

Да и проблема это? Несколько фоток, выложенных в сеть. Пара строчек. Некоторое внимание к нашей с Олегом персоне. Что в этом такого? Студентов, между прочим, тоже можно понять. Пока они корпеют над учебниками или на практике, пока пытаются построить свое будущее и обзавестись всеми необходимыми связями, некоторые ведут чересчур активную жизнь в социальных сетях и раздувают шум из любой мелочи.

Стоит ли вообще говорить о такой ерунде?

Но Олег смотрит внимательно и даже как будто требовательно. Хотя ничего больше и не говорит. Поэтому я достаю свой телефон, снова прохожу по ссылке, которая, между прочим, обновилась парочкой очередных постов. Нахожу необходимую мне запись и протягиваю гаджет моему мужчине.

Олег беспрестанно смотрит фото, читает запись и в итоге интересуется:

— Это проблема?

На его лице — ни капли волнения или беспокойства. Это, как ни странно, меня успокаивает и даже умиротворяет. Поэтому я мягко улыбаюсь и проговариваю:

— Как я уже сказала, все нормально.

— И тебя не смущает… — Олег опускает глаза на экран и цитирует, — “Старичок, пускай и обеспеченный”?

— Ты не старичок, — не сдержавшись, я хмыкаю. Кладу на его грудь свою ладошку, — Ты очень привлекательный и сильный мужчина. Помнишь, что я говорила тебе вчера?

— Нет. Не помню, — откровенно врет Олег, неожиданно усмехаясь, — Повторишь?

Я краснею, вспоминая свои откровения после очередного марафона. Пребывая в эйфории и под сильнейшим впечатлением от способностей Олега, я, кажется, была не совсем в своем уме, потому что страстно призналась: “Я люблю тебя! Я так сильно тебя люблю!”

Несомненно, он меня и услышал, и понял. Только что-то я не помню, как отреагировал сам Олег… Кажется, я тогда… опять уснула?

— Смущаешься? — строго спрашивает Олег, резко поддавшись к моему лицу.

Но меня эта напускная холодность не пугает. Плавали — знаем. Олег действительно очень хорошо управляет своими эмоциями. И если на первый взгляд он кажется бесчувственным чурбаном, но на деле это далеко не так — благодаря выходным я очень хорошо это поняла. Более того — мой мужчина был очень экспрессивным и эмоциональным человеком. Даже безудержным. Наверняка по молодости он был тем еще нарушителем спокойствия.

— Очень, — выдыхаю я за секунду до того, как Олег прижимается к моим губами своими — крепко и властно.

Но всего лишь на несколько мгновений. Потом он отрывается на меня и пытливо заглядывает в глаза.

И кстати, вовремя — официант аккурат приносит напитки. Ничего алкогольного, разумеется, — сок для меня и кофе для Олега.

***

— Как ты смотришь на то, чтобы съездить завтра в головной офис? — спрашивает Олег во время горячего.

— Зачем? — я встрепенулась. Испугалась. Конечно, я сразу понимаю, что речь идет не о Nira Group, компании Олега.

— Разве тебе неинтересно узнать, что и как сейчас работает в твоем холдинге?

— Моем холдинге, — как болванчик, повторяю я. Рука с поднесенной ко рту вилкой вздрагивает, и я едва не роняю столовый прибор в тарелку.

— Твоем, — серьезно кивает мужчина.

— Я… не совсем готова к подобному, — я очень ясно ощущаю, как с моего лица сходит всяческая краска, — Может, потом?

— Не проблема, — легко соглашается Олег.

Неожиданно меня прорывает:

— Вот у Светы уже есть собственный бизнес. Небольшой, конечно, и подаренный дедом. Два магазина спортивных товаров. Точнее говоря, изначально был только один, ей едва исполнилось 19, когда она стала им заниматься. Но со временем она так втянулась, что без труда сейчас совмещает и работу, и учебу. Но я… Я не такая.

— Неужели ты не собиралась работать?

— Нет-нет, не в этом дело, конечно… Хотя, если честно… Я думала, что стану добропорядочной домохозяйкой.

— И женой Орлова, — как бы невзначай замечает Олег.

— Не без этого, конечно. Но одно дело проходить практику, работать по специальности, начинать с малого, чтобы постепенно делать карьеру. По-моему, так правильней всего. Но — целый холдинг! Это такая ответственность! Такие масштабы!

Несмотря на мою мало внятную речь, мне кажется, Олег понимает мою мысль. И потому, ободряюще сжав мою похолодевшую ладонь (я все-таки выпускаю из рук вилку и нож и скрещиваю пальцы на скатерти), легонько прикасается губами к моему виску, для чего ему приходится снова наклониться.

— Не беспокойся, — тихо выдыхает он в мои волосы, — Я же обещал, что помогу. Не хочешь заниматься? Не занимайся. Учись. Работай в студсовете. Наслаждайся молодостью и беззаботными студенческими денечками. В конце концов, у тебя их осталось не так уж и много.

Я непроизвольно морщусь. Вот что правда, то правда. Три года учебы пролетели быстро, а два — уж и подавно пронесутся метеором. Уже в ноябре у меня начнется очередная практика в одной парфюмерной компании. И это уже будет не та простая бумажная работа, как раньше. А серьезная и ответственная — аккурат по специальности.

Кстати… Может, мне попробовать изменить заявление и оформить стажировку в RaviorHoll?

— Я… подумаю, — неожиданно воодушевленная внезапной мыслью осторожно говорю я, — Можно.

Олег скупо улыбается и кивает.

— Конечно, можно. Не переживай так сильно. И… крепко заруби себе на носу, девочка. Ты всегда можешь расчитывать на мою помощь и поддержку. Только скажи.

— Хорошо… Спасибо…

Света объявилась только в среду. И то — не в университете, а в онлайне. Написала в Ватсапе, и это после пяти дней полного затишья.

“Как дела, заяц?”

“Привет. Куда пропала?”

“Танька… Тут такое… Блин… Даже не знаю, с чего начать… Короче, я только пару часов назад домой приехала”

“В смысле? А где ты была?”

“Там, где была, меня уже нет. И слава богу! Не очень-то хочется туда возвращаться…”

“Туда — это куда? Что произошло?!”

После того, как сообщение оказывается прочитанным, Светка решает мне позвонить. Причем по видео-чату. Похоже, Александрова только-только из душа, судя по тюрбану из полотенца на голове, да по характерному цвету распаренного лица. Но вид последнего, кстати, удручает. Он у нее усталый и осунувшийся, под глазами залегли глубокие тени. Щеки впали, и даже от носа к губам кожу прорезали некрасивые морщины.

Я непроизвольно хмурюсь и закусываю от беспокойства губу.

— Привет, — деланно бодрым голосом здоровается девушка и улыбается. Но ее улыбка кажется вымученной.

— Привет, — откликаюсь я недовольно, — Свет, что случилось?

Подруга морщится и, нервно стянув с волос полотенце, раздраженно впивается в корни пальцами, чтобы неистово потереть кожу.

— Знаешь… О таком вообще не принято говорить…

— Если бы не хотела — не позвонила бы, — мягко давлю я на нее, — Если тебе надо выговориться — вперед, я слушаю. Обещаю, осуждать не буду.

— Правда? — как будто не веря, спрашивает Света.

Я начинаю беспокоиться еще сильнее. Светка всегда казалась мне уверенной в себе девчонкой, порой даже чересчур. И уж точно она была не из той категории людей, которые, совершая ошибки, в итоге страшно жалеют об этом. Она могла злиться, ругать себя за неосмотрительность или невнимательность, но чтобы жалеть — нет, никогда.