— И почему же? — Олег ставит на стол локти, сцепляет пальцы в замок и укладывает на образовавшуюся конструкцию подбородок.

— Все просто. Я, конечно, не знаю ваш круг общения, однако, как правило, окружение не воспринимает всерьез партнеров, между которыми большая разница в возрасте. Только поймите меня правильно, Олег. Вы прекрасно выглядите. Гораздо младше своих лет. Но разница есть разница.

Причем весьма приличная. Олегу 44 года, и он с легкостью годится мне в отцы. Да моим родителям, если бы они были живы, было бы столько же!

— Мне кажется, в том обществе, к которому ты привыкла, это вполне в порядке вещей, — говорит мужчина аккуратно, — Или для тебя это проблема?

— Никакой проблемы, — на этот раз я отрицательно качаю головой, — Наоборот, мне приятно ваше предложение. Однако это не совсем… этично. Я и так работаю на вас с полным обеспечением и проживанием. Я уже не говорю о вашей помощи с университетом.

— Тогда воспринимай это как очередную работу, — огорошивает меня Олег, — Я не прошу тебя притворятся или что-то придумывать. Ты просто составишь мне компанию. Хорошо?

Ну и как мне отказаться, когда мужчина смотрит на меня так прямо и открыто? Ведь на деле он не спрашивает. А просто ставит перед фактом.

Однако, уже привычная для меня ситуация. Орловы тоже, как правило, просто объявляли о том или ином мероприятии или встрече, на которой я была обязана появиться в том или ином виде. Поэтому я и спрашиваю Олега деловито:

— Форма одежды?

Мужчина удовлетворенно кивает и разъясняет:

— Ничего особенного. Это не такое уж грандиозное событие — обычное семейное мероприятие с небольшим кругом друзей. За городом. На свежем воздухе. Поэтому и одежда удобная и комфортная. Может, тебе надо что-нибудь купить?

— Во сколько мне надо быть готовой?

— Выезжаем в час.

— Хорошо, — киваю я, — Я буду готова. И покупать ничего не надо — я забрала достаточно одежды из дома Орловых.

— Завтра с утра мне надо съездить в салон. В час буду ждать во дворе.

— Хорошо.

— И еще, Татьяна. Уверен, будет лучше, если мы все-таки перейдем на “ты”.

Вот тут я смутилась. Краска прямо-таки обожгла щеки, но поделать с этим ничего не смогла. Вообще-то Олег уже несколько дней обращался ко мне именно так. А вот я как-то не осмеливалась. Но сейчас я молча и согласно киваю.

— Ну же. Попробуй, — внезапно приказывает Олег. Но как-то… мягко. Аккуратно. Я прям поплыла.

— Торт… будешь? — спрашиваю я и зачем-то порывисто вздыхаю. И тут же задерживаю дыхание.

— Да. Спасибо, — кивает мужчина. И в очередной раз усмехается.

Ежедневное возвращение домой для Олега неожиданно превратилось в настоящее удовольствие. Хотя поначалу было если не страшно, то нервно — это точно. Видеть как будто возникшую из прошлого Софью и при этом ласково улыбающуюся и искренне беспокоящуюся о его пожеланиях — то еще искушение. Хорошо, что на деле между матерью и ее дочерьею было так же много различий, как и схожести. Например, голос. А еще невероятная, какая-то даже болезненная мягкость и пассивность. Хотя изначально Олег принял ее за неврастеничку, беря во внимание истерику и эмоциальные всплески девушки.

Но после возвращения от Орловых Татьяна ни разу не сорвалась. Может, конечно, днем, пока его не было, она и могла себе позволить поплакать или покричать, но в его присутствии она всегда была предельно мила и учтива.

А уж ее работа и вовсе была выше всяческих похвал. И как только у Орлова язык повернулся сказать, что она ни к чему не приспособлена? Вот — даже готовит если не как шеф-повар элитного ресторана, но для примерной домохозяйки — самое то.

И убирается регулярно. Не хуже клининга. А если бы не ароматные запахи, неизменно встречавшие его на пороге, вторая зубная щетка и небольшое количество женской косметики в ванной, да постоянное наличие той или иной книжки на столике в гостиной — в жизнь не догадаешься, что здесь кто-то живет помимо самого Олега.

Кстати, и книги Таня предпочитала примечательные. Джек Лондон. У Должанского была полная серия, а все почему? Да это же был любимый писатель Софьи, почему же еще? Сам-то Олег к литературе относился пассивно-равнодушно, хоть и владел довольно большой коллекцией.

Было что-то правильное и уютное в том, как она, устроившись на диване, с глубоким увлечением и даже каким-то упоением читала, забавно укутавшись в плед. И при этом на ее лице витала такое восторженно-умильное выражение, как будто девочка с каждой страницей открывала для себя что-то этакое. Невероятное. И потрясающее.

Каждый вечер, выходя из кабинета, Олег где-то с минуту, а, может, и больше наблюдал за ней, чувствуя, как предательская нежность ужом проскальзывает в сердце и сворачивается там уютным клубочком.

А пару раз он не удержался от соблазна — остался на диване. Посмотреть телевизор, ага. Нет, в экран мужчина действительно смотрел, правда, без особого внимания, но большей частью прислушивался к себе и своим ощущениям. И украдкой рассматривал хрупкую девочку, вдыхал аромат корицы, которой она почему-то постоянной пахла, и тихонько млел.

Желание прикоснуться к девушке, приласкать ее, погладить по волосам или округлой щечке стало практически мукой. Но мукой неожиданно сладкой и приятно толкающей в грудную клетку.

Давно уже Олегу не приходилось сталкиваться с соблазнами. Конечно, он был здоровым мужчиной, со своими потребностями и способами их удовлетворять. Но то была физиология. С которой можно было легко справиться, занявшись делом или элементарным самоудовлетворением.

К Тане же тянулось само сердце. Частично из-за того, что она была так сильно похожа на Соню. Частично — потому, что она была маленькой, хрупкой и беззащитной.

И все-таки — она была женщиной. Молодой и неискушенной. А еще очень доброй и внимательной. Той, которая одним своим присутствием неожиданно согрела это обезличенное серое пространство, лишенное каких-то чувств и эмоций.

Они были просто не нужны ему. После Сони — совершенно не нужны.

Но сейчас… Все изменилось. И появились желания. Вполне себе понятные и ясные.

Когда Женя позвонил и задал все тот же вопрос, Олег неожиданно для себя согласился. Парень обрадовался. Спросил про Таню. И Должанский снова ответил утвердительно.

Мужчина не сомневался, что девушка согласится. За неделю пусть и отрывистого общения с ней он нарисовал вполне себе прозрачную картину. Как он и подозревал, Карпову буквально взрастили как невесту и жену для молодого бизнесмена — послушную, услужливую и умеющую себя вести в обществе. Ситуация на свадьбе, правда, сбила все планы к чертям — но тут уж виноват сам Андрей Орлов. И хотя девчонку это подкосило, причем знатно, выучка дала результат — она быстро пришла в себя. Ну, и характер прорезался своевременно — она так и не смогла простить Андрея. И Олег очень надеется, что так и не простит.

Зачем ему это?

Да девчонку просто жалко! К тому же не чужой все-таки человек — дочь друга. И да — женщины, которую он долго и упрямо любил несмотря ни на что.

А в субботу, несмотря на то, что Олег приехал немного раньше, Таня уже стояла около подъезда. Спокойная такая и совершенно расслабленная.

И очень-очень красивая.

Олег даже залюбовался.

Татьяна стояла, немного задрав вверх голову и прикрыв глаза, — грелась на солнышке. На ней было легкое белое платьишко в мелкий розовый цветочек, которое не только подчеркивало стройную фигурку, но саму юность и хрупкость этой девушки. Длинные, слегка вьющиеся волосы струились по плечам и только передние пряди были убраны на затылок с помощью заколок. На ногах — белые, с розовыми шнурками кеды. В руках — бежевый рюкзачок и кардиган в тон. Видимо, на случай прохладного вечера.

Выйдя из машины, Олег негромко позвал девушку по имени и открыл дверь пассажирского сидения. И хотя Таня от неожиданности вздрогнула, при виде мужчины уже знакомо улыбнулась и степенно, но без какого-либо самолюбования подошла. Вблизи Олег разглядел, что та практически без макияжа.