“Какая же она молоденькая!” — восхитился мужчина. Но свои эмоции без труда сдержал. Только кивнул и равнодушно проговорил:

— Хорошо выглядишь.

Улыбка девушка стала шире. Но комплимент приняла со достойным спокойствием.

— Спасибо. Вы… ты тоже.

Ну да, ну да. Джинсы и футболка. Свободный стиль и все такое. Вообще-то, он в таком виде утром уезжал, и Таня его видела.

Олег демонстративно кивнул на машину, и девушка, подобрав подол, с завидным изяществом села. При этом, пройдя мимо Олега, она задела его ароматом не то духов, не то геля для душа. Все та же корица. Все та же пряная сладость, которая, похоже, теперь будет преследовать Олега повсюда и еще нескоро отпустит.

До вотчины Добряковых доехали с ветерком. Но в почти полном молчании. Таня лишь раз аккуратно поинтересовалась семьей, к которой они едут, а после тихонько задремала. И проснулась только тогда, когда, остановив машину на обочине, Олег аккуратно прикоснулся к ее плечу.

— Приехали? — сонно похлопав ресницами, тихонько пробормотала девушка.

— Приехали, — подтвердил мужчина. — Все хорошо? Укачало?

Мило прикрыв ладошкой рот, Таня тихонько зевнула. И качнула головой.

— Все нормально, не беспокойся, — попросила она нежно. — Идем?

И, не дожидаясь Олега, самостоятельно выбралась наружу. Правда, при этом неудачно дернулась, совсем забыв по ремень безопасности, и смутилась. Но быстро собралась. Щелкнула кнопкой, открыла дверь и выскочила.

“Смешная”, - пронеслось в голове Олега.

А после, встав рядом с ней и положив свою ладонь на женскую поясницу, подумал: “Красивая…”

Ступая по прямой мощеной дорожке, ведущей к небольшому, но весьма красивому и современному дому, я смотрю прямо перед собой и чувствую небольшое волнение. Сначала за забором я увидела столпотворение машин. А потом так по-дурацки забыла про ремень. Ну не глупая?

А ведь я до последнего совершенно не нервничала — в первый раз, что ли? Так что я даже благодарна, что Олег поддерживает меня, слегка приобнимая за талию.

Вижу людей на лужайке справа от дома — около белой и просторной беседки. Мужчины и женщины. Разного возраста. И одетые по большей части просто и незамысловато, так что я рада моему выбору.

Да и Олег мне комплимент сделал.

Значит — все в порядке?

Тогда почему, черт возьми, я волнуюсь?

— Дыши, — вдруг усмехается мужчина.

И я действительно громко вздыхаю, набирая в легкие воздуха.

Глупая… Действительно, я совсем глупая. Распереживалась зачем-то… Сама не понимаю, почему…

Мы идем дальше. Неторопливо, но решительно, с каждым шагом приближаясь и к дому, и к людям.

Первым от толпы отделяется статный мужчина в возрасте. Крепкий такой, бодрый, хотя морщинистое лицо и практически белоснежные волосы выдают его с головой. Но одет стильно — в светло-голубое поло и бежевые брюки. И глаза смотрят пытливо и изучающе. И улыбка — уверенная и широкая. Мужчина быстро приближается к нам и вместо рукопожатия неожиданно крепко обнимает моего спутника обеими руками.

— Олег! Наконец-то ты соизволил показать свою физиомордию честному люду! Сколько мы не виделись? Год? Два?!

— Здравствуйте, Вячеслав Юрьевич, — степенно и далеко не так эмоционально, как старик, но вполне себе тепло, проговаривает Олег, — Отлично выглядите.

— И так же себя чувствую! А все благодаря супружнице! Вот настоящая гестапо! А что это за прекрасная девушка с тобой? Кто вы, цветочек?

— Татьяна Карпова, — просто представляет меня Олег, а мне лишь остается обворожительно улыбнулся и позволить сжать мою ладошку в цепких и явно не боящихся тактильного контакта рукам мужчины.

— Можете звать меня просто дядя Слава, Танечка, — почему-то очень довольно заявляет Вячеслав Юрьевич, улыбаясь полным, далеко не старческим комплектом зубов. А после заговорщицки подмигивает, — Вот же Олечка расстроится!

Я аккуратно бросаю на лицо Олега короткий взгляд. Тот спокоен и совершенно не реагирует на последнее замечание. Лишь поясняет:

— Вячеслав Юрьевич — отец Евгения. И профессиональный покоритель женских сердец любых возрастов и сословий.

— Ну ты и выдал, Олежа, прекрати! Засмущал старика! — мужчина заливисто смеется и без какого-либо стеснения подхватывает меня под локоток с другой по отношению к Олегу стороны. И решительно тащит вперед. Я даже немного опешила от такого напора и самоуверенности.

Хорошо, что я в кроссовках. И хотя мужчина определенно источает ауру дружелюбия и странного расположения, я немного настораживаюсь. Снова мельком оглядываюсь на Олега, но тот успокаивающе кивает и идет следом.

Я облегченно выдыхаю.

И вот мы подходит к толпе.

Сначала наше появление остается как будто незамеченным.

Но вот — первое приветствие.

Вот — первые улыбки при виде Олега и настороженные кивки — при моем.

На этот раз Должанский не торопиться озвучивать ни мое имя, ни мой статус, да и Вячеслав Юрьевич окончательно “берет меня в оборот”. Зачем-то к столу потащил, за котором сидит разве что пару дам почтенного возраста, да трое ребятишек лет 10–12.

— Какое винцо предпочитаете, Танечка? Белое? Красное? А может, что покрепче?

Ведет старик себя как хозяин. А хозяину отказывать нельзя.

— Белое сухое, пожалуйста, — улыбаюсь я мягко и почти мгновенно получаю свой “заказ”.

— Вы уж простите старика, Танечка, — соловьем продолжает разливаться Вячеслав Юрьевич, внимательно следя за тем, как я делаю малюююсенький глоток, — Так приятно увидеть новое и свежее лицо! Да еще и такое премиленькое! Как там у друга нашего Пушкина? “Она звалась Татьяна!” Вы кем Олежику приходитесь? Подруга? Невеста? Ну, это и не важно, на самом деле! Уже то, что Олег сам приехал, да и с собой такую красавицу привез — уже великое достижение!

Говорливость мужчины, конечно, немного напрягает. Но все-таки больше смущает скрытое за ней щепетильное изучение.

— А еще мне кажется, я где-то вас видел, — продолжает упрямо болтать Вячеслав Юрьевич, — Виноградиком, кстати, угощайтесь! Или вот — бутербродиком! Как, говорите, ваша фамилия? Карпова? А по батюшке?

— Сергеевна, — отвечаю я спокойно, а сама старательно пытаюсь унять невесть откуда взявшуюся нервозность. Расспросы мужчины начинают напрягать еще больше. Они еще и внимание людей привлекают, и несколько человек невзначай так подходят, прислушиваясь.

— Татьяна Сергеевна, ага, — старик несколько раз кивает, — Замечательно! Просто замечательно! Вы закусывайте! Закусывайте!

— Ну что ты к девочке пристал, Слава! Спасу от тебя нет! — спешит ко мне помощь откуда не ждали. Это к нам степенно, но колоритно так подплывает необъятных размеров дама с благодушным выражением круглого лица. Глаза смотрят внимательно и пытливо — совсем как у Вячеслава Юрьевича, — а губы улыбаются мягко и ласково. Немного старомодную пышную прическу украшают широкие седые пряди на висках, а пышную грудь — многочисленные воланы белой, в черный горох блузки. — Здравствуйте, деточка! Вы простите Славу — он до разговоров охоч, но вреда от него никакого.

— Ну что вы, — я мирно улыбаюсь женщине и слегка наклоняю голову набок, — Большое спасибо за прием. К сожалению, я никого не знаю… А где Олег?

— За парнишу своего не беспокойся, — толстушка берет меня под руку, и уже она тащит меня куда в сторону, — И на мужа моего не сердись. Очень уж он любит новых людей. А если это знакомые Олежика — так и вовсе, под лупой рассматривает. Вон он! С Женечкой! Меня, кстати, Нэлли зовут. Женечка мой сын. Он-то мне про вас, Танечка, и рассказал.

— Правда? — я удивляюсь. Чего интересного он мог там рассказать? Я ведь ничего не говорила — так, пришла в ресторан вместе с мужчиной, посидела тихонечко.

— Правда-правда, — Нэлли подтянула меня к себе, и я оказалась почти прижатой к ее пышной груди, — Олежек же бобылем ходит после развода — у него в голове одна работа. Про друзей не вспоминает. Женщины рядом нет. Жалко парня. И вот ты — такая красивенькая. Такая молоденькая. А где вы с Олежиком познакомились?