— Оскар! — испугался отец. — Милый мальчик, откликнись!

Он прошел в гостиную, сел на диванчик и стряхнул мокрую обувь. Как же печально в доме без любимой Агаты!

— Оскар! Эмма! — голос его был слишком слаб, чтобы долететь хотя бы до другой комнаты.

Патрик хотел заглянуть в столовую, но из-за стены выскочил окровавленный молодой человек. Он оскалился, и зубы его также были в крови. Патрик был поражен и не успел заметить нож, скрытый в правой руке раненого гостя. Нож пронзил шею и выскочил из нее в ту же секунду. Кровь забила фонтаном и окропила лицо молодого человека, он закрыл глаза и наслаждался кровепадом. Только спустя минуту Патрик повалился на пол. Он даже не пытался зажать отверстие, из которого утекали жизненные силы. Я тону в кровавом озере, подумал мистер Палмер, погружаюсь в него, как дом Ашеров. Трещина слишком глубокая.

— Значит, это ты! Ты украл мою девушку! — вскричал кровавый человек. — Ты ее не получишь!

Патрик этого не слышал, он закрыл глаза и представил образ святой Агаты. Чарли хихикнул и выбежал через парадную дверь. Лора и Эмма пришли на шум и увидели мистера Палмера на полу, из шеи бился ручей. Эмма схватила скатерть и сдавила рану. Патрик открыл глаза.

— Что случилось, мистер Палмер? Кто это сделал? Скажите! — взмолилась Лора.

— Где… Оскар…? — прохрипел он.

Скатерть окрасилась в красный.

— Не знаю. Мы не можем его найти, — честно ответила она.

— Уве… уве… зите… его… отсюда…

— Я постараюсь.

«Пойду… долиной смертной тени, не убоюсь я зла, потому что ты со мной, Господь…», — Патрик еле шевелил губами, слова не могли вырваться наружу, они тонули в глубине его души.

— Тише, мистер Палмер. Вы теряете кровь, — возразила Эмма, но было уже поздно. Патрик уснул навеки.

[1] «Падение дома Ашеров» — рассказ Эдгара Аллана По.

— Боже мой… он мертв.

— Да. И думаю, что миссис Палмер тоже, — размышляла Эмма, — иначе он бы не просил забрать Оскара отсюда. Агата бы этого не одобрила.

— Так много смертей… Я хочу домой, — Лора заплакала. — А вы? Вы, Эмма, разве не хотите? Бросить все и уехать. Забыть этот кошмар.

— Я не могу, милая девушка. Я связана с этим местом и не могу покинуть его.

Эмма села на диванчик и задвинула обувь мистера Палмера под него.

— О чем вы?

— Не думайте, что я не пыталась. Когда поместье было заброшено, мы с Лиличкой покинули его. И очень скоро начали стареть и… разлагаться. Видимо, потому, что давно отжили свое время. За пределами Блэксберри нас ждет только смерть.

Лора не понимала смысл ее слов и от этого злилась. Сидя на полу около трупа мистера Палмера, она не хотела разгадывать загадки.

— Вы уже могли бы догадаться, — продолжила Эмма.

— Оставьте меня в покое…

Она оплакивала добродушного Патрика, человека, который всегда был с ней вежлив и мил.

— Когда леди Изабелла и ее дочери умерли, — Эмма смотрела на противоположную стену, — лорд объявил, что их забрал грипп. Разумеется, ему не поверили, ведь все слышали их крики, разрывающие стены и пол чердака.

— Эмма, он где-то рядом… — слабым голосом прервала ее Лора. — Я имею в виду Чарли. Не знаю, зачем он убил мистера Палмера, но мы обе в опасности. Нужно что-то сделать.

— Они собрались одной безлунной ночью и убили его. Утопили в озере. Затем дали клятву, что не позволят ему возвратиться. Изабелла в теле Инферналис была среди них. Она решила остаться навсегда, потому что знала: он попытается вернуться.

— Я больше не хочу это слушать. Я заберу Оскара. Мы уезжаем, Эмма, — Лора встала и пошла к телефону. — Но сначала я вызову полицию. Пусть они сами разбираются с Чарли. И… о боже, Оскар теперь сирота. Что же с ним будет? Главное, что они увезут его.

— Из четы Голдендарков выжила лишь маленькая Патриция. Она вернулась в дом через 26 лет, — Эмма хотела закончить историю.

Лора набрала цифры, приставила трубку к уху, но ничего не услышала. Сбросила и попыталась еще раз.

— Я читала про Патрицию, но почему-то не связывала ее с вашим безумным лордом. Обрывки газет хранятся на чердаке, — Лора отвлеклась от телефона.

— Патриция вышла замуж за Вильгельма Оуэнса и родила троих детей. Их звали Тереза, Симон и Годфри. Изабелла прислуживала у них в доме, она была рядом с дочерью и наблюдала, как растут внуки. Конечно, она хранила тайну своего происхождения…

— Черт! Телефон не работает! — Лора в гневе ударила трубкой в стол. Через мгновение свет в гостиной погас. — Замечательно! Чарли, сукин ты сын…

— Оставьте, Лора. Огастес с ним разберется…

Эмма достала из комода две масляные лампы, зажгла их и вручила одну Лоре.

— Пока что не разобрался. Бедный мистер Палмер… — Лора осветила мертвое лицо, на нем застыло умиротворение.

— Мистер Палмер ему не нужен. А вы нужны. Он не даст вам умереть.

— А вам?

— Мне этот мальчик не сможет навредить.

— У меня же есть мобильный телефон! — вскрикнула Лора. — Идемте в мою комнату. Одна я боюсь.

За окном стемнело. Две женщины пронеслись по скрипучим ступенькам, а за ними тени, жившие более ста лет назад. Дом исцелялся: заживали трещинки, созданные временем, стены отдавали свежим запахом краски, а крик, застывший на чердаке, пока что звучал тихим эхом, но уже готов был прорваться в реальность. Прошлое и настоящее желали сплестись воедино.

— Не могу его найти! — возмущалась Лора. — Я уверена, что он лежал на тумбочке. Но его нигде нет.

Лора вытряхнула содержимое сумочки на кровать. Эмма взяла голубой платочек с золотой буквой «О», пятна крови покрывали весь платок.

— Какое-то время, — сказала Эмма, присаживаясь на постель, — все было спокойно. Изабелла даже решила, что у лорда ничего не получилось. Иногда она чувствовала его холодное дыхание, прорывающееся сквозь стену двух миров, но лишь иногда. А потом умер мальчик. Симон, младший сын Патриции.

— Утонул в подвале, — подхватила Лора. Она потеряла всякую надежду связаться с внешним миром. И ей было чертовски страшно.

— Верно. А через год Тереза. Я… — Эмма заглянула в глаза Лоры. В них читалось отчаяние и дикая усталость. — Изабелла не уследила. Не смогла помочь им. После их смерти Патриция сильно горевала. Она ходила на чердак, чтобы побыть одной, и прикарманивала вороньих птенчиков.

— Вы думаете, это лорд убил их?

— Лора, это место проклято. Грехи отцов лягут на детей. И лорд, и его потомки так или иначе обречены на гибель, пока все древо Голдендарков не вымрет. Чтобы Огастес не смог вернуться. Но…

— Но? — Лора села рядом, она внимательно слушала печальную служанку.

— Зло обладает невиданной силой. И оно не умирает. Никогда. Зло пропитало каждую трещинку Блэксберри, вросло в него, как сорняк. Оно повлияло на всех, кто жил здесь.

— И на вас?

— А на меня больше всех… Изабелла вместе с дочерью прислуживали в доме долгое время. Они охраняли детей Патриции от влияния лорда, как могли. Но не справились… Время шло, а они не старели, и однажды им пришлось уйти. Когда Годфри, выживший младший сын, стал взрослее и ему не угрожало вселение лорда, они покинули Блэксберри. Но всегда были рядом.

— Почему они не старели? — Лора понимала, кто перед ней, но боялась озвучить это вслух. Боялась разорвать хрупкую границу реальности.

— Можете спросить об этом Огастеса. Если Лилит не поймала его.

— Вы думаете… он уже здесь? — Лора сглотнула и подавилась.

— Большая часть его… Изабелла и ее дочь Розалинда, выросшая такой же уродливой, какой была при рождении, вернулись служить в дом, когда Годфри вырос, женился и обзавелся близнецами. Они вновь сменили имена, но как ни старались изменить внешность, Патриция узнала их. Она не говорила этого вслух, но так смотрела… так смотрела. Может, именно это свело ее с ума.

Эмма всплакнула. Впервые Лора увидела ее слезы, и как же они были горьки!

— Это невозможно… невозможно… я отказываюсь верить, — прошептала Лора.