– Что уж может быть еще хуже, – пробормотал Женька.

Сыщик помедлил и цепким взглядом обвел присутствующих.

– Убийца среди нас, – тихо произнес он.

В зале повисла зловещая тишина.

Елена охнула и зажала рот рукой.

– Ну-ну, успокойся, – Алексей приобнял жену за плечи.

Та сжалась, затравленно взглянула на него и прижала к себе детей.

– Это же яснее ясного! Это все Ван Фу! Китайцам нельзя доверять, я всегда это говорил!.. – Рон выпучил блеклые глаза и вытер лоб, усыпанный бисеринками пота.

– Не городите тут огород! – возмутился управляющий. – Ван Фу, дорогой, не принимайте его обидные слова близко к сердцу!

Китаец спокойно ответил:

– О, что вы, я же иностранец. Я не ропщу на небо. Люди ожидают от меня эксцентричных поступков. Кажется, они даже обижаются, когда я веду себя прилично…

– Герр Мюллер, ну что за ерунду вы говорите? – воскликнул хозяин. – Почему это убийца должен быть обязательно среди гостей? Разве не очевиднее предположить, что какой-то посторонний человек спрятался у дома, подкараулил Феликса и свел с ним свои старые счеты? В конце концов, мы ничего не знаем о прошлом этого молодого человека! А в нем наверняка были темные пятна!

– Увы, дорогой герр Зиггер, увы… Мы отрезаны снегом от внешнего мира еще со вчерашней ночи, если не дольше. – Сыщик устало потер лоб и присел на ручку кресла. – Если бы кто-то пробрался в долину до того, как дороги завалило, он вряд ли бы остался в живых в такую погоду. Поблизости нет никаких построек, где можно спрятаться от бури. Кроме, конечно, лыжного домика и гаража, но я был там только что и все осмотрел. Всяких ящиков и коробок там предостаточно, но человеку негде спрятаться. Нет-нет. Увы, все указывает на то, что Феликса застрелил кто-то из присутствующих. Между прочим, – он снова обвел суровым взглядом гостей, – сбежать из дома сейчас для убийцы означает верную смерть в снегах! Так что я не рекомендую преступнику пытаться устроить побег.

– Вот так новогоднее шоу… – в очередной раз повторил Алексей.

– Нет, это вздор! – высоким голосом воскликнул Штайнс и откашлялся. – Вы обвиняете нас, не имея на то ни малейших оснований! Где вообще ваше удостоверение? Кто докажет, что вы действительно представитель полиции? К тому же, в Австрии вы, как баварский сыщик, думаю, не имеете ни малейших профессиональных полномочий!

– Успокойтесь и не впадайте в истерику, как барышня, – осадил его летчик. – Мы не в том положении, чтобы капризничать. Нам нужен кто-нибудь, кто наведет здесь порядок.

Сыщик задумчиво взглянул на летчика.

– А вы не подлизывайтесь, Симон. Какие бы дружеские чувства я к вам ни питал, вы, увы, – один из главных подозреваемых.

Летчик вскочил с кресла.

– Я? Я – подозреваемый? Да что вы себе позволяете! – Он возмущенно взмахнул руками.

– Успокойтесь, – сказал Мюллер. – Я никого не обвиняю преждевременно, но вы должны уяснить: под подозрением сейчас каждый, кто находится в этой зале. И тому, кто совершил преступление, наказания избежать не удастся. И оно будет очень суровым! Речь идет о преднамеренном убийстве. Поэтому, если кто-то желает сделать добровольное признание и смягчить свою кару, милости прошу.

В зале повисла гнетущая тишина.

Через несколько минут гробового молчания сыщик медленно покачал головой.

– Никто не хочет мне ничего рассказать? Ну что же, жаль, очень жаль… Я вас предупредил.

– А где вы нашли револьвер? – спросила Мари.

– Лежал в снегу недалеко от тела. Отпечатков пальцев на нем наверняка нет. Но мы пока все равно не можем провести экспертизу.

Мари кивнула. Она задумчиво потеребила в руках светлую прядь волос. Затем повернулась к мадам Бриль и тихо спросила:

– Так откуда вы знаете Феликса? Вы сказали, что вспомнили его…

Фаина оживилась.

– О, я совершенно уверена, что мы встречались с ним в Африке! А вот где именно и когда – увы, не помню… – развела она руками. – Думаю, меня лишь мельком познакомили с Феликсом. Такой яркий типаж! Врезался в память, я никак не могла вспомнить, откуда же мне знакома эта развязная манера поведения… Но это всего лишь шапочное знакомство, мы и парой слов не перемолвились…

– Сообщите мне, пожалуйста, если вдруг вспомните что-то еще, – попросила Мари.

– Послушайте, – вдруг сказал Леонид. – Вот вы говорите, что постороннему человеку негде спрятаться снаружи! А если этот кто-то скрывается у нас в доме? Мы тут недавно обсуждали эту возможность…

Все затихли.

За окном глухо-жалобно посвистывал ветер, сетуя и гневаясь.

– Дом большой, здесь может прятаться кто угодно… – продолжил Леонид.

– Все-таки привидение? – охнул Мишель.

– Я не исключаю этого варианта, – спокойно ответил сыщик. – Не настоящее привидение, конечно. – Он взглянул на Мишеля, который зажал рот руками, чтобы не вскрикнуть. – Но в доме действительно может быть посторонний.

– В конце концов, вчера было разбито оконное стекло, и ночью кто угодно мог попасть в дом, – неуверенно сказал Женька.

– Возможно, – кивнул Мюллер и тут же снова сурово нахмурился. – Но это предположение не снимает подозрений с присутствующих!

Мари кивнула.

– Кто бы это ни был, мы все находимся сейчас под одной крышей с убийцей, – сказала она тихо.

– И без связи с внешним миром, – буркнул Женька.

– Пока не прекратится буря и не расчистят снег, мы все в большой опасности… Что вы намерены предпринять, герр Мюллер? – спросила Мари.

Сыщик вздохнул.

– Сейчас я поднимусь в номера и проведу обыск. После приступим к допросу. Пока я не закончу, никто не должен покидать холл. Ван Фу, помогите мне проследить за гостями!

– Вы намерены провести обыск? Я вновь повторяю, вы не имеете никакого права копаться в наших вещах, пока не предъявите документы! – взвился Штайнс. Он покраснел, со лба его градом катил пот. – Вот вы Цербер! – тихо добавил маклер, злобно косясь на сыщика.

Мюллер устало посмотрел на Штайнса, вытащил из кармана бумажник и достал из него удостоверение.

– Я настоящий следователь. Ну, теперь вы довольны?

Маклер выхватил из рук карточку и стал придирчиво ее осматривать.

– Могу я хотя бы уложить детей спать? – спросила Елена.

– Нет, – покачал головой Мюллер. – Увы, пока нет. Никаких исключений. Дети могут прилечь на диван, если им нужно поспать.

– Дорогая, я думаю, в любом случае будет лучше, если дети не будут оставаться одни в пустой комнате. Нам сейчас стоит держаться вместе.

Елена всхлипнула и крепче прижала детей к себе.

Сыщик взял у управляющего связку ключей.

– Повторяю, оставайтесь на своих местах. Я начинаю обыск. – Он быстрым шагом направился к лестнице.

На полпути он обернулся и обратился к мадам Бриль:

– Пройдемте со мной. Нужно срочно конфисковать у вас револьвер.

Женька посмотрел на Мари.

– Только не вмешивайся в это расследование, прошу тебя! – прошептал он.

– Боюсь, этого уже не избежать, – тихо ответила она. – К тому же, ты видишь, – у меня сегодня усы, как у Эркюля Пуаро, – попыталась она пошутить. – Волей-неволей придется…

Женька схватился за голову.

Управляющий вздохнул, брови его трагично изломились, как у ребенка, готового вот-вот расплакаться.

– Я не предполагал, что все зайдет так далеко…

Мари потерла пальцем верхнюю губу, пытаясь стереть нарисованные усы.

– Что вы имеете в виду? – тихо спросила она.

– Я… Я не думал, что здесь может произойти убийство, – голос управляющего был грустным.

Мари помолчала.

– Вы ведь знаете о доме гораздо больше всех нас, не так ли? – спросила она осторожно.

Йозеф неопределенно махнул рукой

– Я в свое время много часов провел в этой библиотеке… – пробормотал он.

Мари помедлила несколько секунд, потом снова спросила:

– Вы думаете, призрак причастен к убийству?

Управляющий вскинул на нее глаза.

– Нет-нет, что вы! Совершенно исключено. – Он замахал руками, брови взволнованно запрыгали вверх и вниз. – Совершенно исключено!