Я остановилась. Тон его голоса не располагал к спорам. И все же.

— Джон, я понимаю, что ты расстроен. Но, если ты еще раз повысишь на меня голос, я выброшу тебя из гребаного окна. Понял?

На секунду его веки закрылись, в поисках контроля или чего-то еще.

— Извини. Но я был бы очень признателен, если бы ты не лгала мне, Иди.

— Хорошо. — Я сделала глубокий вдох.

— Что происходит?

Я прикусила губу и изучала свои руки на коленях.

— Просто для меня все стало немного странно. Я просто… пыталась справиться с этим, вот и все.

— Что стало странно?

— Ну, с тобой.

Его лицо было как каменным.

— Это из-за того, что мы потрахались, не так ли?

Я вздрогнула.

— Да.

— Черт возьми, Иди. Это просто секс. Это ничего не значило.

Глубоко внутри маленькая и, надеюсь, незначительная часть меня умерла. Какая-то глупая надежда, которой вообще не должно было быть.

— Я знаю. Я все порчу. Мне очень жаль.

— Мы говорили именно об этом, прежде чем сделать это. Почему ты вообще запуталась?

— Я не знаю, — воскликнула я. — Мне очень жаль, но мои чувства иногда делают свое дело. Они не всегда ждут разрешения.

Он вздохнул, насупился и выругался.

— Вот почему ты проигнорировала мое сообщение прошлой ночью. Я всегда рядом с тобой, когда ты нуждаешься во мне.

— Ты прав, это было чрезвычайно дерьмово с моей стороны. Мне очень жаль. — Мой желудок скрутило, на языке появился кислый привкус. — Хотя не похоже, чтобы у тебя были проблемы с поиском компании, если ты действительно этого хочешь.

Его глаза холодно сверкнули.

— Мне не нужно было кого-то трахать, мне нужен был друг. Ты.

Затем он повернулся, чтобы уйти, одним плавным движением спрыгнув с моего подоконника.

— Подожди. Подожди! — закричала я, бросившись поперек кровати и высунувшись из окна. — Джон, не уходи.

Его тень замешкалась.

— Мне не следовало этого говорить. — Подоконник врезался мне в живот. — Это было стервозно и излишне.

— Да, так оно и было.

— Ты прав — я задница, — сказала я достаточно громко, чтобы включить в разговор моих соседей, черт побери. — Но я никогда раньше не занималась сексом, и ты действительно важен для меня. Так что, может быть, ты можешь просто сделать мне небольшую поблажку, пожалуйста?

Он не повернулся лицом к тусклому свету из моей спальни, выражение его лица было загадочным.

— Это ты хотела этого, Иди. Все это была твоя блестящая идея. Я просто хотел, чтобы ты была в безопасности, чтобы с тобой обращались правильно.

— Я знаю.

— Ничего не должно было измениться. Таково было соглашение, помнишь?

— Да, — сказала я. — Но чувства не просто включаются и выключаются, Джон.

Ворчание. Парень делал это слишком часто.

— Послушай, ты прав. Мне следовало поговорить с тобой об этом, а не прятаться.

— Да, ты должна была это сделать. Ты тоже важна для меня.

— Спасибо.

— Но это все еще у тебя в голове. — Приятно знать, что он не был заинтересован в том, чтобы облегчить это для меня. Он скрестил руки на груди. — Так или иначе, тебе нужно с этим разобраться.

— Каким образом?

— Не знаю, — сказал он. — Просто… делай все, что тебе нужно, чтобы забыть о том, что мы занимались сексом, чтобы мы могли вернуться к нормальной жизни.

Я нахмурилась, поигрывая языком за щекой.

— Подожди. Ты предлагаешь гипноз, или чтобы я переспала с кем-то другим, чтобы забыть тебя? Я в замешательстве.

Самый болезненный вздох за все время. По правде говоря, мне было жаль парня.

— Мне нужно идти. Я обещал Андерсу и Ханг, что подброшу их домой.

Я ничего не ответила.

— У нас все в порядке?

— Да. У нас все в порядке. — Мои навыки вранья были просто зашкаливающими. ЦРУ, или Голливуд, или кто-то еще, вероятно, будут звонить мне на днях. — Нет проблем. Я обещаю больше не избегать тебя.

— Хорошо. Может быть, мы могли бы потусоваться завтра?

— Конечно. — Я приподняла руку в знак прощания. — Спокойной ночи.

Джон: Чем хочешь заняться?

Я: Мне нездоровится, извини. Поговорим позже.

Мой сотовый начал жужжать.

— Алло?

— Думал, мы с этим разобрались, — сказал он. — Ты избегаешь меня.

— Я не избегаю тебя.

— Нет, избегаешь, — сказал он резким от напряжения голосом.

— Нет, это не так. — Моя челюсть сжалась. — Я обещала, что не буду этого делать. Я просто плохо себя чувствую, Джон. Такое иногда случается.

— О, да? — он усмехнулся. — Ты была в порядке прошлой ночью.

— Ты прав. Прошлой ночью со мной все было в порядке. — Девушка в зеркале ванной посмотрела в ответ так же разъяренно, как и я. — Но сегодня утром из моей матки начала хлестать кровь, и теперь мои внутренности словно скрутило в узлы. Это действительно некрасиво.

Долгое молчание.

— Да. Судороги причиняют невыносимую боль, Джон. Так что, как ты уже мог догадаться, я не в очень хорошем настроении, — сказала я сквозь стиснутые зубы. — Кроме того, у меня болит грудь, и я вроде как хочу кого-нибудь убить.

— Эм, хорошо.

— Отлично, рада, что мы смогли это обсудить. Пока, — закончила я, нажав на кнопку завершения вызова.

Дай мне сил.

Я могла бы ударить кого-нибудь, предпочтительно его. Вместо этого я приняла две таблетки «Адвила», вернулась в постель и жалела себя. Именно в таком порядке. Было бы неплохо пообщаться с Джоном и прояснить все затянувшиеся странности. Но прямо сейчас важнее было свернуться калачиком в позе эмбриона.

Пару часов спустя вошла мама с любопытным выражением лица и большим белым бумажным пакетом для покупок в руке.

— Я обеспокоена. Есть ли шанс, что у тебя есть жуткий, но практичный, богатый тайный поклонник или преследователь, о котором ты хочешь мне рассказать?

— Что? — я села, отложив книгу в сторону.

— Я только что нашла это на пороге, — сказала она, передавая пакет. — Тампоны, обезболивающее и коробку шоколадных кексов. Неоригинально, но вполне уместно.

Я расхохоталась.

Она склонила голову набок.

— Пожалуйста, объясни.

— Я напугала парня своей менструальной яростью, — ответила я, просматривая содержимое пакета. — Хотя, если честно, он отчасти заслужил это.

— Хм. — Ее брови оставались нахмуренными, а взгляд озадаченным. — Он часто будет оставлять вещи на пороге? Должна ли я установить камеру с датчиком движения, чтобы взглянуть на него?

— Он просто друг, мам.

— Да, точно. — Она бросила на меня выразительный взгляд. — Эти кексы из пижонской пекарни. Недешево, малышка.

— Пальчики оближешь. — Я открыла коробку, истекая слюной. — И все они для меня.

— Я учила тебя делиться, — точно помню, что учила. — Она улыбнулась. — Итак, как его зовут?

— Просто друг.

— Необычное имя.

— Согласна, — я передала ей кекс. — Держи.

— О, я не должна, — сказала она, протягивая руку. — Может быть, просто попробовать. Ты не собираешься рассказать мне о нем, да?

— Тут не о чем говорить. Мы просто др…

— Друзья. Да, я помню. — Она откусила, выражение блаженства появилось на ее лице. — Что ж, я люблю его, кем бы он ни был. Он уже получил мое одобрение. Они божественны.

Откусив кусочек от кекса, я улыбнулась. Затем, как только мама ушла, я взяла свой мобильный и набрала его номер.

— Привет, — сказала я.

— Привет. Ты получила посылку?

— Да. Спасибо.

— Нет проблем. — Он вздохнул. — Извини за то, что было ранее.

— У тебя было право сомневаться. — Я тоже вздохнула. — Мы всегда извиняемся друг перед другом. Что это значит?

Он рассмеялся.

— Не знаю.

— Мой психотерапевт, вероятно, сказал бы, что мы интересные типы личности, решающие проблемы в рамках наших отношений.

— Господи, — пробормотал он.

— Ага. — Я откусила еще кусочек, с наслаждением пережевывая. — Эти кексы просто восхитительны.