— Я слышал, ты ударила кого-то в своей старой школе, — сказал он.

Полагаю, новости разлетелись быстро.

— Ага. Это случилось.

Снова кивок, на этот раз последовало молчание. Он выглядел вполне счастливым, устроившись на подоконнике, свесив одну руку вниз. Его пальцы рассеянно теребили мою смятую простыню.

— Как поживает твой брат? — спросила я, мысленно похвалив себя за то, что придумала, что сказать.

— Ах, да, — сказал он, запустив руку в волосы. — В последнее время я его почти не видел. Диллон ненамного лучше Криса. Год назад он перешел от продажи травки к тому, чтобы самому употреблять. Возможно, через пару лет он станет таким же, как Крис.

— Мне жаль.

— Мне тоже. — Он сделал паузу. — Меня интересует одна вещь…

— Какая?

— Когда ты взяла пистолет…

Мое горло сжалось.

— Да?

— Ты действительно думаешь, что смогла бы нажать на курок?

— Я так и сделала. В нем кончились патроны.

Его брови изогнулись.

— Ты это сделала?

— Да, — ответила я, натянуто улыбаясь.

— Хм.

— Не будь таким впечатленным. Если бы там были патроны, я, наверное, попала бы в тебя по ошибке.

Он рассмеялся, и было трудно не улыбнуться ему в ответ.

Джон моргнул раз, другой.

— Что? — спросила я.

— Ничего. Просто никогда раньше не видел, чтобы ты улыбалась. — На мгновение он задумался, как будто его слова куда-то ушли. Но потом он сказал. — Я лучше пойду. — Он уронил мою простыню и двинулся к выходу. — Это хороший район, — сказал он, перелезая через подоконник, — но тебе, наверное, не стоит оставлять окно на ночь открытым.

Я пожала плечами.

— Мне не нравится, когда кондиционер все время включен, мне душно.

Он неодобрительно хмыкнул и спрыгнул с подоконника. К счастью, мама еще не успела посадить там цветы.

— Спокойной ночи, Иди.

— Увидимся в школе, — сказала я и подошла к окну, чтобы проводить его, набросив на себя простыню в стиле тоги.

— Мм… — он стоял в тени сада, в тусклом свете я видела, как напряглась его челюсть. — Я имел в виду то, что сказал. Будет лучше, если я буду держаться от тебя подальше.

С минуту мы просто смотрели друг на друга. Ничего не было сказано.

— Я просто имела в виду, что было приятно поговорить, — пробормотала я. — Рада, что ты пришел. Наверное, вся эта ситуация немного изолирует.

Он снова уставился на меня с непроницаемым лицом.

— Да, понимаю, что ты имеешь в виду. Я потерял много друзей, когда перестал торговать.

— Не знаю, действительно ли они твои друзья, если они просто используют тебя для получения наркотиков.

— Хм. Может, и нет.

— Извини, — сказала я, ненавидя его поникшие плечи. Я и мой большой рот. — Это было немного грубо.

— Хотя, возможно, это правда.

Я промолчала.

— Спокойной ночи.

Затем он исчез в тени. Довольно скоро в тишине послышалось рычание его машины. Я высунулась из окна, прислушиваясь, пока звук не затих вдали. Высоко мерцали звезды, плыли облака.

Какая странная ночь.

Я закрыла окно и попыталась немного поспать, но, конечно, мой разум не успокаивался. Снова и снова он повторял его визит. Переиграв разговор и изменив события. Версия, где он вдруг бросился к моим ногам, заявив о своей вечной любви и пообещав мне всевозможные сексуальные удовольствия, была моей любимой.

Интересно, представится ли мне когда-нибудь возможность поговорить с ним снова?

— Извини. — На следующий день за ланчем возле нашего столика стояли две девушки, одна из них смотрела на меня, сжав губы в жесткую линию. — Ты ведь Иди, верно?

— Да.

— Я… э-э… — когда она заколебалась, вторая девушка начала растирать ей спину. Они обе были в форме чирлидерш, красивые и стройные. Пара дней отказа от каждой просьбы о помощи с марихуаной, к счастью, охладили интерес ко мне. Но вот мы снова здесь.

— Ты была там, когда умер Айзек, — сказала вторая девушка. Утверждение, а не вопрос.

Я кивнула, немного удивленная.

Слезы потекли по лицу первой девушки, ее голос напрягся.

— Он страдал? Или это было быстро? Неужели о-он…

— Все в порядке, Лив, — тихо сказала ее подруга, прежде чем повернуться ко мне с печальными глазами. — Они были вместе почти год.

— Мне очень жаль, — сказала я.

Внутри зашевелилось знакомое чувство безнадежности и потери. Смерть и боль — все эти тени и одиночество. Но видя отчаяние людей, оставшихся позади, быть частью обломков чьей-то жизни, это разрывало меня на части. За ее слезами скрывалась боль, и у меня не было слов исцеления, ничего реального, что я могла бы предложить.

Почему я все еще здесь, в то время как Айзека не стало?

Маленький шанс, что в моей жизни произойдет что-то особенное. Судьба и удача — чушь собачья. Просто иногда случаются вещи, и поиск смысла в них ни черта не дает.

— Это было быстро, — сказала я, впиваясь ногтями в ладони. — По-моему, он даже не почувствовал этого. Он просто ушел.

Дрожащими губами она кивнула, хотя это больше походило на дрожь.

— Он спас мне жизнь, он и Джон. Ты должна это знать.

— Он это сделал?

Я кивнула.

— Он был бы рад, что ты выбралась, — сказала она.

— Думаешь?

— Да.

Молчание затягивалось. Наконец подруга увела девушку Айзека.

Я думала, что покончила со слезами, однако, старое колючее чувство пришло легко.

— Мне нужно уйти.

Ханг вздохнула.

— Иди…

Почти бегом я направилась прямо в ближайший туалет. Не останавливаясь, пока не заперлась в одной из кабинок. Опустив крышку унитаза, я сидела и просто пыталась дышать. Вдох и выдох, легкие двигаются, на самом деле в этом не было ничего особенного. Так почему же, черт возьми, это было так трудно?

Я оставалась там до конца обеда. Иногда лучше всего спрятаться. Наверное, мне следовало делать это почаще.

***

Проблема началась с «Над пропастью во ржи».

Конечно, это может быть просто книга. Страницы, чернила и клей, ничего больше. Но она лежала на моей школьной парте, смотрела на меня, дразнила меня, в то время как учительница английского болтал перед классом.

— … ваше эссе будет включать в себя интерпретацию тем, содержащихся в путешествии Холдена по Нью-Йорку в пятидесятых годах, бла-бла-бла. Оно должно быть сдано в следующую пятницу и будет составлять двадцать процентов вашей оценки, бла-бла-бла. Есть вопросы?

Моя рука взлетела вверх.

— Идит? В кои-то веки обратила внимание, не так ли? Хорошая работа.

В эти дни моя сосредоточенность была немного ослаблена. У всех свои проблемы.

— Я Иди. И можно выбрать другую книгу?

— Нет, Иди. — Миссис Райдер бросила на меня усталый взгляд поверх очков. — Это должна быть книга «Над пропастью во ржи». — Она повернулась к остальным. — У кого-нибудь еще есть вопросы?

Я снова подняла руку.

Учительница бросила на меня кислый взгляд.

— Просто я уже изучала эту книгу в своей последней школе.

— Значит, в этот раз у тебя не будет проблем, — сказала она.

— Но это бессмысленно, — продолжала я. — Он депрессивный ребенок, бродящий по Нью-Йорку, случайно встречающий друзей и незнакомых людей, ни от одного из которых ему не становится лучше, потом он заболевает и возвращается в школу, конец.

Абсолютная тишина. Все глаза в классе были устремлены на меня. Те, что были позади меня и принадлежали определенному парню, имели особый вес.

— Это великое произведение американской фантастики. — Миссис Райдер поджала губы.

— Но к этой книге прилагается подсчет трупов. — Я не могла заткнуться, не хотела. И должна была заставить ее понять. — Из-за нее погибали люди. Ради всего святого, я удивлена, что НСА (Национальная стрелковая ассоциация США) не прилепила сертификационную наклейку на переднюю обложку.

Позади меня Джон выругался.

— Идит. — Ее взгляд смягчился, и она поднялась на ноги. — Успокойся. Достаточно.