Втайне молясь, чтобы этот придурок не вздумал отыметь меня около какого-нибудь деревца, я сохраняла невозмутимый вид и старалась лишний раз не говорить. Казалось, что стоит открыть рот и возмущения по поводу прогулки полетят из меня градом, убивая упреками тот хрупкий мир, что нам удалось восстановить.

А переходить в оппозицию вновь не хотелось.

Слишком уж нормален Лютов был в нынешнем состоянии, что даже угадать в нем неадекватного психопата сложно.

Не сказать, что я не замечала тех алых отблесков безумия в его глазах, когда Свят смотрел на меня. Замечала, да еще как!

Но признаков агрессии он не проявлял, а я даже как-то свыклась.

Он мог быть двинутым психопатом сколько угодно, но… я чувствовала себя в безопасности. А это было самое главное.

Думаю, что во мне яро заиграла кровь Зверя, включил все инстинкты выживания на максимум. Объяснить как-то иначе свое желание спрятаться за надежную опору было невозможно.

— Тебе не нравится? — резко остановившись, Лютов пронзил меня пристальным взглядом своих звериных глаз.

На некоторое время я замерла, размышляя над ответом.

Быть мягкой и кроткой было сложно, очень. Особенно в такую палящую жару, когда погода внезапно вспомнила, что сейчас лето и зарядила настоящее адское пекло. Сказать правду и выставить себя полной дурой? Ведь я сама с преувеличенным энтузиазмом согласилась на вылазку из дома.

Но и утверждать, что все прекрасно — глупо. Не в то время, когда лицо само по себе складывается в недовольную гримасу.

— Чуть жарковато, — выдохнула я, отгоняя от бедра очередную букашки и нервно почесывая зудящую от укуса насекомого кожу.

От моего внимания не укрылся жадный и голодный взгляд Свята, брошенный вслед за траекторией моей руки.

Мой муж — озабоченный психопат. Прекрасно.

— В доме не лучше, — пожал он плечами. — Сегодня установят кондиционеры, но лишь к вечеру. Идем, тебе понравится озеро. А будешь себя хорошо вести, то я даже расскажу тебе сказку.

— Сказку?

— Угу, про озеро.

Я лишь фыркнула, продолжая идти вслед за мужем и всячески игнорируя то, что он еще крепче схватил меня за руку, крепко переплетая наши пальцы.

Как мило.

Но надолго ли?

А потом в мозгу выстрелила другая мысль, заставляя все внутри похолодеть.

— Кондиционеры? Ты действительно намерен жить здесь?

Я очень надеялась, что в скором времени нервы мужа сдадут и мы переедем в город. Боги, да я и дня не вынесу в этой глуши!

— Почему бы и нет? — хмыкнул Свят. — Природа, свежий воздух и натуральные продукты. Мечта, разве нет?

Угу, еще забыл добавить к этому собственный огород, уточек и корову. Ну прямо-таки настоящий фермер!

— По тебе не скажешь, что ты рвешься к уединенной жизни на природе.

Лютов саркастически изогнул бровь, ехидно пробурчал:

— А что ты обо мне скажешь, Лис? Будто ты меня знаешь…

— Я тебя не знаю, — утвердительно кивнула. — Но это и не я просилась за тебя замуж.

Свят оскалился и цинично заметил:

— Ты — дочь Зверя. Разве ты не была готова к тому, что однажды придет тот, кто докажет свое право обладать тобой? Можешь сколько угодно ненавидеть меня, но одно бесспорно — я тебя заслужил.

Я промолчала, отчаянно кусая губы, чтобы сдержаться. Он-то меня заслужил, это точно. Как свое персональное наказание. Но чем я так прогневала богов, что в мужья получила Лютова?!

Ладно, буду лепить из того теста, что мне досталось.

— Свят, — вцепилась покрепче в его руку, привлекая к себе внимание, — я ведь беременна. Мне необходимы постоянные обследования и наблюдение врача. Я понимаю твое недоверие, но ты ведь не станешь подвергать опасности нашего ребенка лишь из-за этого?

— Ты много надумала, сладкая, — фыркнул чертов ублюдок. — В тебе дитя Зверя. И ты дитя Зверя. Здесь идеальная среда для того, чтобы выносить и родить этого ребенка.

Я подавилась возмущением, пораженно взирая на него снизу-вверх.

Поехавший.

— Может еще и рожать предложишь под ближайшим деревом? А что, природа все-таки. А Зверь — часть природы.

— Я не настолько дикий, Лис. Тем более, мы очень много лет строим свой бизнес на разработке медицинского оборудования, чтобы отрицать важность современной медицины в жизни людей. И даже нелюдей, к которым относимся и мы. Успокойся, рожать в диком лесу тебя никто не заставит. Если понадобится, то сюда доставят все современное оборудование, предвидя даже самый экстренный случай.

Надежда вырваться из этого места потухла внутри, оставляя после себя горькое послевкусие и глухую злость.

Боги, страшно представить, что он еще придумает для того, чтобы держать меня в клетке!

— Это не отменяет того, — расстроенно выдохнула я, — что обследования необходимы. Это ведь не шутки!

Лютов ласково потрепал меня по волосам и нежно коснулся губами лба.

— Не волнуйся, — говорил он таким тоном, будто объяснял элементарные вещи идиотке. — Ты не останешься одна. Майя — повитуха. Только представь, какие таланты сокрыты в этой женщине! Ее руки поистине творят чудеса — начиная от обалденной стряпни и доходя до того, что именно они помогают появляться на свет детям Зверя.

Он говорил это столь воодушевленно, что мне казалось — я умерла и попала в свой самый страшный сон. Муж, полностью поехавший мозгами, роды в диком лесу с помощью повитухи. Повитухи! Боги, и это в двадцать первом веке! Люди в космос летают, а я должна рожать по средневековым традициям!

— Майя, — медленно произнесла я, стараясь сохранять самообладание и достучаться до психа, — безумно мила. И ее выпечка, разумеется, отдельный вид искусства. Но я не думаю, что доверять ей жизнь нашего ребенка — хорошая идея. Все-таки, она уже в преклонном возрасте и может допустить ошибку.

Лютов лишь легкомысленно отмахнулся от моих слов и заверил:

— Майя стара столько, сколько я ее помню. Но она очень сильная и пребывает в трезвом разуме. Эта женщина приняла меня на свет, поэтому оснований не доверять ей я не вижу.

Нервно сглотнув, я промолчала. Вскрывшиеся обстоятельства появления на свет Свята стали неприятным открытием. А вдруг эта старуха уронила его головой вниз? Вдруг он именно из-за нее такой?

Боги, да я ни за что не позволю ей притронуться к моему ребенку!

— Как мило, — немеющими губами прошептала. — Похоже, что ты очень любишь Майю.

Свят оскалился, сверкнув безумным отблеском в глазах.

— Конечно. Майя была с нами все детство. Она — наша нянька.

Ох, дерьмо. Кажется, что супруг решил окончательно забить крышку моего гроба, каждым своим словом неумолимо вгоняя в панику.

— Ммм, — протянула, — дай угадаю: работать в доме ты ее позвал еще и для того, чтобы в будущем не искать новую няньку?

Этот мудак просиял, радостно улыбнулся, будто поражаясь тому, что мы мыслим одинаково.

Вот только я совершенно не разделяла его восторга.

Дальше шли молча, неуравновешенный изредка бросал на меня смешливые взгляды, а иногда и вовсе указывал в какую-нибудь точку леса, начиная рассказывать какое-нибудь воспоминание из детства, связанное с этим местом. В другой ситуации это могло бы даже умилить меня, но не сейчас. Не после произошедшего разговора.

К озеру мы вышли внезапно, когда я уже отчаялась и начала подозревать, что Свят его просто выдумал.

Кромка леса резко оборвалась, пропуская нас к кристально-чистой водной глади, от которой веяло прохладой. Деревья столь тесно обступали водоем, что создавали собой живой навес, перекрывающий солнечные лучи так, что в окружающем пространстве царила свежесть и легкость, которой не было в остальном лесу из-за удушающей жары.

Я оцепенела, пораженная необычной красотой столь странного места, огляделась.

— Нравится? — довольно оскалился Лютов. — Идем, окунемся.

Свят потянул меня за руку к воде, но я тут же отпрянула, пугливо прижалась к ближайшему дереву, пронзая его злобным взглядом.

— Интересно, — плавно протянул Свят, — какую же хрень ты надумала в этот раз? Я вел тебя сюда, чтобы утопить? Или повешу на дереве, чтобы красиво раскачивалась над озером? Ну, Лис, давай. Скажи, блядь, что теперь?