— Или на дне океана между Сейшелами и Коморами, — предположил Юлиан, - Если дела обстоят так плохо, как ты говорил, то неопознанная зенитная ракета может прилететь в задницу твоего авиа-такси. Ты, правда, хочешь рискнуть?

— Я не хочу. Но какие у меня варианты? Сидеть на этой лодке и ждать, когда прилетит противокорабельная ракета?

— Оуэн, а ты не задумывался, как устроен транспорт, который обслуживает гигантские грузопотоки мадагаскаро-сейшельского фудотрона?

— Нет. Я председатель совета директоров, а не директор по логистике.

Консультант по ЯД глотнул еще бренди и сообщил:

— Тогда я удивлю тебя. Чтобы избежать заторов, часть грузопотоков идет под водой. И, между прочим, твоя корпорация участвовала на паях с Нео-Ганзейской ассоциацией в разработке таких 400-футовых бетонных грузовых субмарин и схемы их трафика.

— Это я знаю, — сказал Гилбен, — и субмарины помню. Я сначала обалдел, увидев, что по проекту они будут строиться из железобетона. Хотя, эксперты убедили меня, что это не экзотика, а заимствование технологий бетонных транспортов эры Мировых войн. Но в данный момент у меня проблема совсем иного рода.

— Твоя проблема, Оуэн, решается любой из бетонных субмарин, которые в следующие несколько часов пройдут под нами, направляясь с фудотрона к портам Мозамбика. Мы свяжемся с какой-то из них, забросим тебя на борт, а уже из Мозамбика в Ботсвану…

— …Я доберусь легко, — договорил миллиардер, — но мне непонятен трюк с заброской на грузовую субмарину.

— Мы применим ультразвуковой канал связи, — пояснил Юлиан, — оговорим с экипажем оптимальную точку рандеву, уравняем скорости, а дальше минутное дело.

— Подожди Юлиан! А с чего это экипаж субмарины согласится принять меня на борт? Я полагаю, такие действия запрещены инструкцией.

— Видишь ли, Оуэн, экипажи этих транспортных субмарин состоят почти полностью из аргонавтов. Они понимают инструкции гибко, и идея председателя Совета директоров мадагаскаро-сейшельского фудотрона провести такой тест-драйв покажется им вполне разумной. Давай проверим, а?

…

Оуэн Гилбен оказался почти шокирован тем, с какой легкостью совершился трансферт, предложенный консультантом по ЯД. От Гилбена потребовалось только перешагнуть с палубы арго-лодки на дюралевый трап, опущенный с борта грузовой субмарины. Трап медленно и плавно повернулся, и доставил миллиардера прямо к люку надстройки, где встречал парень, похожий на Мухаммеда Али на ринге в расцвете боксерской славы. И одетый, соответственно, только в свободные белые шорты с черным широким ремнем.

— Доброй ночи, босс! Я держу тебя (тут Оуэн ощутил железную хватку на запястье). А теперь шагай в люк, и там по ступенькам, держась за поручни. Тебя встретит Фло.

— Ясно, — сказал Оуэн и, опершись на руку «Мухаммеда Али», перешагнул через край круглую шахту, светившуюся рядом с внушительной крышкой люка, откинутой вбок.

Рука, державшая его запястье, исчезла, и вот он уже спускается по ступенькам внутри широкой вертикальной металлической трубы, не забывая хвататься за поручни. Внизу оказалось помещение вроде шлюзовой камеры, с еще одним люком – горизонтальным. Около этого люка будто позировала девушка, тоже чернокожая, тоже одетая только в спортивные шорты, и тоже сложенная атлетически, при этом не лишенная изящества.

— Хай, босс! Если что, меня зовут Фло, парня, который наверху — Рин, а за шкиперским пультом — Эрт, сейчас познакомишься. Как насчет чашки бумбо?

— А что такое бумбо? – спросил он.

— Пиратский грог эры капитана Блада, мало рома, много пряностей, - пояснила она.

— Но алкоголь на торговом корабле… — осторожно собрался возразить миллиардер.

— Забей, босс – дружелюбно посоветовал Рин у него из-за спины.

— Ладно, забью… Только пожалуйста, зовите меня просто по имени: Оуэн.

— Годится! — Фло кивнула, — Идем в кубрик.

— Эй, там топгейт проверен? — раздался сиплый голос, казалось со всех сторон сразу.

— Проверен, четыре зеленых! – крикнул Рин.

— Тогда погружаемся, — проинформировал сиплый голос, что-то громко забулькало, пол наклонился (субмарина дала дифферент на нос), а Фло пояснила:

— Мы уходим на глубину 200 футов, затем выровняемся.

— Понятно… — произнес Оуэн с некоторой рассеянностью.

— Без сомнений, тебе надо выпить, — добавила она, и потянула его за руку через круглое отверстие горизонтального люка.

Так Оуэн Гилбен оказался в кубрике, а точнее – в интегральном обитаемом модуле. Тут размещались две двухъярусные койки, мини-камбуз со столом и диваном, еще санузел (отделенный полупрозрачной дверью), и в углу - шкиперский пульт с двумя креслами и четырьмя мониторами. В одном из кресел сидел гибкий чернокожий парень, опять-таки одетый лишь в спортивные шорты (можно бы подумать, что это местная униформа, но расцветка у всех была разная).

— Вот, это Эрт, — сообщила Фло, хлопнув по плечу парня в кресле.

— Хай, босс! — отозвался тот, повернувшись в пол-оборота и продемонстрировав улыбку, дружелюбную до изумления.

— Просто: Оуэн, — сказал миллиардер.

— ОК, ясно, — Эрт повторил свою улыбку.

— Ты будешь бумбо? – спросила его Фло.

— Еще бы! – в третий раз последовала изумительная улыбка, — И к бумбо - сэндвич, ОК?

— С мясом, рыбой, или сыром? — спросила она, уже орудуя на мини кухне.

— С рыбой и сыром, — уточнил он.

— Ясно, а ты, Оуэн?

— Я пока просто выпью.

— Съешь хотя бы кусок шоколада, — посоветовал ему Рин, усаживаясь за стол.

— Да, шоколад это то, что надо, — согласился Оуэн, тоже усаживаясь.

Через несколько минут он уже участвовал в общем ужине, и слушал непринужденную болтовню экипажа. Даже не задавая специально вопросов, он скоро узнал все, что его интересовало об этом рейсе. Итак: субмарина перевозила 25 тысяч тонн комбикормов с мадагаскаро-сейшельского фудотрона в Мапуту (Мозамбик). Оставшееся время в пути (исходя из круизной скорости 16 узлов) примерно четыре дня. Там контракт экипажа с фудотроном заканчивался передачей субмарины портовому менеджеру для выгрузки и навалки нового груза (вроде бы рудного концентрата). В Мапуту прибудет уже другой одноразовый экипаж (тоже из аргонавтов) и поведет субмарину к Мадагаскару.

Аргонавтов не интересовал долгосрочный моряцкий контракт — для них рейс был лишь эпизодом, попутной халтуркой. Они не исключали для себя возможность через год или полгода снова заключить контракт с фудотроном

— но опять только лишь на один рейс.

Это удивило Оуэна Гилбена, полагавшего, будто любой работник, даже аргонавт, ищет постоянное хорошо оплачиваемое место. Гилбен даже высказался в таком ключе (хотя предельно тактично, начав задавать вопрос со слов «мне казалось, что…»).

Ответом ему стала длинная тирада Эрта, который (продолжая следить за отображением маршрутной обстановки на мониторах шкиперского пульта) пояснил: Во-первых: постоянный контракт это подчинение своего графика жизни - вовсе чужому графику какой-то корпорации (без обид, Оуэн, просто ты живешь своим бизнесом, а мы живем морем, небом и телом). Во-вторых: мягко говоря, спартанское обитаемое пространство грузовой субмарины на разовый недельный контракт — прикольно, а систематически обитать в этом — на фиг!

Тут встряла Фло, обратив внимание миллиардера на спайдербота (робота-уборщика) в данный момент как раз устранявшего крошки от сэндвичей и лужицы от напитков. Оказывается, роботы-уборщики не включались в служебный комплект, ибо менеджеры логистики фудотрона считали чистоту обитания — проблемой экипажей. Так сложился обычай: каждый экипаж аргонавтов берет в рейс своего спайдербота, а для упрощения адаптации эти экипажи обменивались обучающими массивами данных — чтобы новый спайдербот сразу ориентировался на рабочем поле субмарины.

Кстати (добавил Рин) «менеджмент издержек» распространяется на все, включая даже средства гигиены — кажется, это рассчитано на моряков из нищих стран, привыкших к дискомфорту и грязи. Туда ориентируются рекрутинговые агентства, но такие рекруты отказываются работать на субмаринах, считая это суицидом. В чем-то они правы: с их технической квалификацией и психофизическими данными это смертельный риск. Тут вмешалась Фло, заявив: «не пугай босса», и добавила (обращаясь к Гилбену): «если эта бетонная бочка решит поискать океанское дно, мы вытащим тебя по-любому». Гилбен спросил: с чем связан риск, что «эта бетонная бочка решит поискать океанское дно?» и получил ответ в виде краткой экспромт-лекции Эрта с применением одного из четырех мониторов как демонстратора иллюстраций.