Из мужской половины девятого отряда больше всех волновался из-за предстоящего матча его вожатый. Даже неуклюжий Дима чувствовал себя вполне уверенно — на игровом поле, будучи членом команды, некогда было думать о комплексах. А если о них не думать, то они не сильно и мучают. И, если что, всегда можно прописать кому-нибудь мячом и сказать, что это случайность.

Саша заскочил в спальню сразу после подъёма. Не стал даже желать, как обычно, доброго утра — судя по его помятому виду, у самого Саши ночь была неспокойной, а утро — не добрым.

Вожатый, стремящийся всё равно казаться спокойным, устроил перекличку, будто со вчерашнего дня словил приступ амнезии и подчистую забыл имена собственных воспитанников.

Потом высоким голосом спросил, готовы ли они. К чему именно — уточнить не хватило дыхания. Но, несмотря на это, не-братья Даня и Олег низким дружным басом громогласно заявили, что да. Кажется, Сашин нервоз это немного поумерило.

Он даже разрешил отряду не ходить на зарядку, чтобы не растерять сил. Хотя на взгляд Максима нужно было, наоборот, разогреться перед игрой. Но возражать он не стал — не хотелось перечёркивать какую-никакую заботу вожатого.

До игры было ещё с полчаса, а девятый уже сидел в раздевалке, переодетый в выданную по такому случаю одинаковую форму: чёрные шорты с полосками и синюю футболку, которую будто поцарапал дракон — от левого плеча по диагонали падали косые острые линии.

В соседней раздевалке было ещё тихо.

— Интересно, а девки уже пришли? — прервал затянувшуюся тишину Вадим.

— Чего им в такую рань тут делать? — вопросом на вопрос ответил Даня. — Это наш…

Он не стал продолжать про вожатого — по большому счёту, особых планов он на это время не имел. В отличие от Олега, который договорился встретиться перед игрой с девчонкой из восьмого, но был загнан в раздевалку. Поэтому он то и дело подскакивал к приоткрытой двери, через короткий коридор выглядывая на улицу. И беспокойно перебирал носками кроссовок. Но бежать, если и думал, то всё не решался — в «Юннате» всё же царил спортивный дух, а в спорте ослушиваться тренера нежелательно. По крайней мере, если уж решили играть в спортивный лагерь.

Никто не знал, но «девок» уже давно заставили переодеться и теперь они скучали в пустом спортивном зале. Там уже всё было готово к игре, только Марго возилась с магнитофоном — настраивала нужную последовательность треков. Женька устремила на неё внимательный взгляд, но на самом деле не видела абсолютно ничего. Потому что мысленно повторяла последовательность связок и надеялась не запутаться в собственных ногах. А потом отдалённую фигуру Марго перекрыла фигура гораздо более близкая. И крупная.

Это была София, которую ни в коем случае нельзя было называть Соней. Она болела за восьмой и теперь стояла прямо перед Женькой. У той взгляд сам собой зацепился за икры Софии, которая та украсила высокими гетрами. В частую красно-желтую полоску. Так сильно натянутыми поперёк, что Женя видела белые нити микроскопических резиночек.

— Твоя команда проиграет, — тоном, не терпящим ни малейших возражений, заявила ей София.

София и раньше выражала ей лёгкое неприятие, так что Женя не удивилась.

— Или твоя, — пожала она плечом в отчет, нарочно глядя на Софию максимально бесстрастно.

Раздался издевательский смешок, и остальные девушки повернули к ним головы.

— У тебя в команде толстяк, и вообще дерутся — одного уже на тренировке с поля удаляли. Хотя чего ожидать, за них же ты болеешь.

Женьку бросило в жар. Даже не из-за замечания по поводу своей болельности… Во-первых, говорить о чьём-то лишнем весе, когда сама не образец «кипарисности» — так себе смотрится. Но делать замечания по поводу Максима… Женьке нестерпимо захотелось вцепиться гадине в оба коротких хвостика.

— Девятый хотя бы играет, а не от мяча бегает, — парировала она, слыша, как голос отдаёт лёгким звоном. — И у нас хотя бы никто из команды не сбежал перед самой игрой.

София издевательски отмахнулась и с видом победительницы стала удаляться к своим. Женя, глядя ей вслед, не удержалась и сквозь зубы процедила:

— Пол смотри не проломи…

Такие, как София — шумные и крупные, часто не любили Женьку с первого взгляда. Та уже привыкла и мало обращала внимания на подобные попытки сказать ей что-то обидное. И сама научилась не втягиваться в конфликт. Но иногда просто поколачивало изнутри.

Другие болельщицы, по крайней мере из тех, кто болеет за девятый, тоже не оценили выпада Софии.

— Вот стерва, — буркнула Вероника, когда та уже окончательно отошла. Женя кивнула.

Наверное, Олег бы всё-таки сбежал. Окрылённый безмолвной поддержкой команды. Но как только он готов был решиться, с улицы налетел гвалт вышедших на тропу войны соперников. И общий адреналин злостью взметнулся по раздевалке.

— Так чего, у нас какая стратегия? — неожиданно задал вопрос Вадим. Возможно, предназначался он Саше, но за неимением оного смотрела Вадим почему-то на Максима. И, как по сигналу, остальные три пары глаз тоже устремились к нему.

Максим попробовал собрать в голове все Сашины наставления и кое-как придал им нормальную речевую форму:

— При подаче все закрывают первый номер, кроме пятого. После пасующий выходит под сетку между вторым и третьим. При приёме пасующий старается держаться ближе к центру. Остальные стоят полукругом.

Он обвёл команду внимательным взглядом. Возражений, как ни странно не было, хотя Максим и не мог поручиться, что высказал хоть сколько-нибудь жизнеспособную стратегию. Но неявные кивки немного подняли его самонадеянность.

Наконец, в раздевалку забежал Саша и, пытаясь отдышаться, сразу перешёл к делу:

— У них замена — Матюшов ногу повредил. Новый, скорее всего, игрок слабый. Начинаем с «эшелона», защищаемся «углом назад». Ну, готовы?

Он взволнованно обвёл глазами команду, словно они были на чемпионате высшей лиги, и от исхода игры зависело дальнейшее мировое господство. И видя, его искреннее радение, как-то не хотелось его подвести.

До раздевалки стал доноситься разрозненный, но связанный неуловимо-общей атмосферой звук собирающихся зрителей. Из колонок басами стала рассыпаться бодрая мелодия. И, в последний раз взглянув на девятый, Саша махнул рукой на выход.

Трибуны оказались засиженными с обеих сторон. На самых нижних сидели девочки-болельщицы, уже вошедшие в роль и приветливо машущие, оборачиваясь по сторонам. У них даже были те блестящие мохнатые махалки — сине-красные у тех, что должны были болеть за девятый и сине-зелёные у соперниц. Соперники — восьмой — как и девятый были в двухцветной форме, только их, в отличие от девятого, расцарапал зелёный дракон.

Когда команды оказались на поле, по зале разнёсся приветственный гвалт, перекрывающий музыку динамика. Один из игроков восьмого действительно был незнакомым, вместо него стоял парень из более младшего седьмого. Максима это даже порадовало — шансы на победу совершенно невообразимым образом выросли.

А когда он проходил мимо выстроившихся в ряд болельщиц. Женя коротко клюнула его пальцами в плечо. Тот на автомате повернулся.

— Выиграй, пожалуйста, — полушепотом попросила она, проникновенно заглядывая ему в глаза. Всё-таки, Софии очень хотелось отомстить.

Максим, чувствуя жар на щеках, только кивнул ей.

Команды встали на позиции. И заполненные трибуны перестали существовать. Нет, их шум и мельтешение всё ещё доносилось до сознания, но было каким-то приглушённым и неважным. Не имеющим значения. Даже весёлые юбки болельщиц скорее раздражали, чем поднимали дух соперничества. Не отвлечься бы на них, вместо слежения за мячом.

Жеребьёвку выиграл восьмой.

Первый проигрыш вызвал лёгкое раздражение, но Максим постарался убедить себя, что это просто случайность, которая ничего не значит. Хотя и знал, что каждый случай — выверенная закономерность.

Мяч в игре.

Вот уже над полем девятой, и Вадим с Димой одновременно дёрнулись к нему. Но Дима оказался быстрее и с силой перебросил мяч на другую сторону. Там он попал к новенькому, который запулил его так сильно, что мяч долетел до самого Максима, стоящего на второй линии.