— Ты помнишь, что ты мне купил? — Спрашивает она злым, дразнящим тоном.

Мой разум путается. Что я ей купил?

Когда свет падает на металл в ее руке, у меня пересыхает во рту. О, черт.

— Я собиралась использовать это в своем выступлении, но теперь, когда ты здесь… кажется, такую ужасную возможность нельзя упускать.

Я делаю глубокий вдох, наблюдая, как она вертит в пальцах металлическую пробку. Это не то, что я когда-либо пробовал раньше, но и не то, против чего я полностью против. Я имею в виду… Я заставил ее попробовать это.

— Как я уже сказал, делай все, что в твоих силах.

Крепко зажмурив глаза, я откидываю голову назад и прислоняюсь к стене.

Затем ее рука осторожно скользит вверх по моей ноге, и она сладко шепчет: — Ты уверен? Ты не обязан этого делать.

— Я уверен, Котенок. Я доверяю тебе.

— Ладно, хорошо, — лукаво отвечает она. — Повернись.

С моими руками, все еще связанными над головой, она поворачивает меня так, что теперь мой зад открыт зрителям. Это не так унизительно, как я думал. Более… возбуждающе и интенсивно, но я чувствую, как ее руки скользят вверх по моей спине, как она проводит пальцами по моим бедрам, а затем вверх по позвоночнику, когда ее дыхание касается моей кожи.

— Ты в порядке?

— Да, — отвечаю я, и затем ее рука обхватывает меня спереди, обхватывая мою напряженную длину ладонями и заставляя меня застонать от этого ощущения.

— Дело не в унижении, Гаррет. Речь идет об уязвимости.

Она отпускает мой член, и я слышу, как она открывает бутылочку со смазкой. И с нетерпением жду, когда она продолжит: — Это освобождает, не так ли? Зная, что они хотят тебя. Что они хотят видеть, как тебе хорошо. Что они хотят твоего удовольствия так же сильно, как и ты сам.

Она права. Это возбуждает, и мой член пульсирует только от одной мысли о том, что за мной наблюдают. Затем я чувствую, как она прижимает теплый металл ко мне, медленно вставляя его на место, и гортанный стон вырывается из моего тела.

Мой разум отключается, когда пробка касается моей плоти.

— О, черт, о, черт, о, черт, Мия, — рычу я, ее имя само вырывается у меня изо рта и превращается в долгий, голодный стон удовольствия.

Ее ногти нежно скользят по моей спине, когда она одобрительно хмыкает.

— Такой грязный, Гаррет. Им это нравится. Ты бы видел, как они на тебя смотрят.

— Отсоси у меня. Сейчас же, — рявкаю я, мои руки трясутся, вцепившись в поручни.

— Оседлай мой член или сделай что-нибудь, Котенок. Клянусь, я, блять, сейчас сорвусь.

Она смеется, поддразнивая меня, и я продолжаю сопротивляться. Когда ее пальцы впиваются в ямочки моей задницы, мне хочется кричать.

— Мне нравится смотреть, как ты корчишься, — жестоко отвечает она.

— О, Котенок. Ты заплатишь за это. Я собираюсь трахнуть тебя так сильно, когда избавлюсь от этого.

Я быстро усваиваю, что чем больше я борюсь, тем сильнее пробка тычется и дразнит меня, заставляя мой член болеть и вытекать на кончике.

— Я с нетерпением жду этого, — напевает она.

— Пожалуйста, детка. Обхвати меня своими прелестными губками. Я умоляю тебя.

— Скажи мне, что тебе жаль, — шепчет она мне в спину.

— Мне жаль, Мия. Клянусь Богом, мне очень жаль. Ты знаешь, мне жаль. — Я прибегаю к унижению, и не стыжусь этого.

— И с этого момента ты будешь разговаривать со мной, вместо того чтобы прятаться за дурацким поддельным профилем…

— Да. Я обещаю.

— И ты позволишь мне сделать это с тобой снова?

Даже несмотря на свою боль, я не могу удержаться от улыбки и отвечаю: — Ты садистка детка.

— Это значит “да”?

— Черт возьми, да.

Затем она разворачивает меня так, что я прижимаюсь спиной к стене, когда она снова опускается на колени, и когда ее нетерпеливые губы обхватывают мой член, я издаю такой громкий звук, что у меня дребезжат кости. Я чувствую, как она напевает вокруг меня, когда обхватывает мой член губами и обильно брызгает слюной. С дополнительным давлением пробки я не просто приближаюсь к своей кульминации, я несусь к ней навстречу, лоб в лоб, как при сильном столкновении.

Я подхожу к своей кульминации, так долго, что кажется, будто она высасывает из меня все, что у меня есть. Пот стекает по моему виску, когда я смотрю на нее сверху вниз, эти прекрасные голубые глаза в ответ смотрят на меня, и когда я кончаю и мое тело обмякает, она отрывает свой идеальный рот от моего члена, смыкая губы и глотает.

Мия

Он сошел с ума — и мне это нравится. Расстроенный и свободный Гаррет — моя любимая его версия. После того, как я сняла с него давление и потянулась, чтобы расстегнуть липучки, удерживающие его у стены, я чувствую на себе его дикий взгляд. Это немного похоже на то, как выпустить на волю дикое животное.

В тот момент, когда он освобождается, меня поднимают с пола, его руки подхватывают меня под ноги, и я тяжело приземляюсь на кровать-платформу.

— Ты заплатишь за это, Котенок.

Затем он ныряет головой вперед между моих ног, нежная кожа его свежевыбритого лица прижимается к моему лону. Я издаю громкий крик удовольствия, когда он лижет и посасывает каждый дюйм меня, обхватывая губами мой клитор и посасывая так сильно, что я перестаю дышать.

Выныривая, чтобы глотнуть воздуха, он смотрит на меня голодным взглядом.

— А теперь помурлыкай для меня.

И он снова поглощает меня, как будто не может заставить меня кончить достаточно быстро. И мне это нужно. Когда я связала его, отсасала и увидела, насколько безумным сделала его эта маленькая игра, я возбудилась еще больше.

Не говоря уже о дополнительном эффекте драматического освещения, сексуальных ритмах и возбужденных внимательных глазах толпы… Мне кажется, я умерла и попала в рай для секса.

Мои пальцы зарываются в его волосы, когда моя кульминация дразнит меня, почти достигая пика три раза, только чтобы ускользнуть от меня в последний момент. Я поднимаю на него взгляд каждый раз, когда он отстраняется, задаваясь вопросом, почему он так сильно дразнит меня. Думаю, я уже знаю. Я довольно безжалостно дразнила его, когда он был привязан к стене, так что я должна была это предвидеть. Я думаю, это только справедливо.

— Гаррет, пожалуйста, — умоляю я, когда он снова отстраняется свой рот.

— Что не так? Я тебя мучаю?

— Просто заставь меня кончить, — умоляю я.

— Я оттягиваю это так долго, как только могу, потому что, как только я закончу, ты снова примешь мою сперму.

О, Боже. У меня поджимаются пальцы на ногах, а по спине пробегают мурашки только от сексуальной, соблазнительной мерзости его слов.

Он толкает меня так далеко, что моя голова свисает с края кровати, пока мы продолжаем медленно вращаться, давая зрителям возможность увидеть, как он пожирает меня, словно его губы были созданы для моей киски.

Наконец, он погружает в меня два пальца, сгибая их под таким правильным углом, что они, наконец, отправляют меня в полет. Мои бедра сильно сжимаются вокруг него, практически взлетая с кровати, когда я кончаю. Удовольствие разливается по каждому дюйму моего тела, от головы до кончиков пальцев ног. Его рычание вибрирует во мне, но он не унимается.

Я даже не знала, что оргазмы могут быть формой пытки, пока Гаррет не попытался выжать их из меня один за другим.

Но когда я поднимаю на него взгляд, я вижу, что он очень быстро оправился от своего собственного оргазма и в настоящее время снова в полной боевой готовности, медленно поглаживая себя и подкрадываясь ко мне. Схватив меня за ноги, он рывком подтаскивает меня к краю кровати. Он стоит на вращающейся платформе и резко насаживает меня на свой член.

Я все еще чувствительна после оргазма, все так интенсивно и доставляет удовольствие. Перекинув мои ноги через свои предплечья, он вбивается в меня.

Наши взгляды встречаются, когда мы сталкиваемся, но когда ощущение становится таким приятным, я чувствую, как у меня снова поджимаются пальцы на ногах, мои глаза закрываются, а голова запрокидывается назад. Внезапно он перестает толкаться.